Звезда ведьмы - Джеймс Клеменс

Толчук не мог отвести взгляда от его красоты. Хотя ему не с чем было сравнить размер кристалла, чтобы судить о его величине, он знал, что смотрит на величайшую гору в миниатюре. Он был все равно что соринка рядом с ее величием.

— Узри сердце этого мира, — произнесли призраки Триады хором. — Дух Земли, обретший форму. Узри Призрачный Камень.

После этих слов сияющий кристалл покачнулся в их сторону. Толчук ощутил присутствие, наполняющее пространство, словно давление в воде на большой глубине. Не мигая, он наблюдал, ощущая единство мира, даже не вообразимое по глубине и границам.

Пока он наблюдал, он осознал, что алые линии были на самом деле прожилками камня сердца. Сеть линий переплеталась и разветвлялась, но все пути вели к кристаллу в ее центре.

«Призрачный Камень… Истинное сердце этого мира…»

— Она идет, — прошептала Триада позади него; их голоса были полны почтения.

Толчук тоже почувствовал растущую тяжесть в воздухе, давление в ушах. Затем появилась фигура, выступив из Призрачных Врат, как если бы она вышла из самого камня. На фоне серебристого сияния четко вырисовывалась темная тень, живой поток черного масла. Это была женщина, высокая и полная достоинства, одетая в туман серебряных прядей, которые клубились вокруг нее подобно облакам, скрывая ее эбонитовые плечи, затеняя ее лицо, развеваясь и покачиваясь так, словно она двигалась под водой. Все пряди вздымались и струились по направлению к Призрачному Камню, смешиваясь друг с другом.

— Кто?.. Что?.. — заикаясь, пробормотал Толчук. Услышав его голос, она остановилась, повернувшись к нему.

Серебряные волосы на миг открыли ее лицо. Размытые черты внезапно стали совершенно четкими, словно вырезанными из камня.

Толчук выдохнул:

— Елена!

* * *

Мама Фреда продолжала греть свои замерзшие кости у огня. Рядом с ней Джеррик шепотом разговаривал с Магнамом и Джастоном, но она слушала не их — через чуткие уши ее любимца тамринка ее внимание было приковано к группе огров из клана Куукла.

У нее кружилась голова, оттого что она сидела так неподвижно перед теплым огнем, в то время как другая ее часть, вооруженная острыми чувствами, неслась быстрыми скачками. Ее обоняние ощущало одновременно и теплый дым лагерного костра, и похожий на козью вонь запах вспотевших огров.

Мама Фреда обхватила руками наконечник своей трости и опустила подбородок на пальцы, а ее сердце стучало в ушах в страхе за ее питомца, в страхе за них всех. По словам Крейнока она поняла, что клан Куукла замышляет предательство и кровопролитие. Ей страстно хотелось рассказать остальным, но сейчас она была слепа и могла не заметить, как кто-то подслушивает. Вокруг себя она слышала шаги огров, их рев, лающие команды. Кто-то был рядом, приглядывая за чужаками. Сейчас ей следовало оставаться безмолвной, пока она не выяснит, что за ловушку готовит клан Куукла.

Она сосредоточилась на Тикале.

В этот момент группа огров пересекла луг и вошла в лесок, приютившийся на более высокой части нагорья. Она были на своей территории и направлялись в домашнюю пещеру, к своим жилищам. Отряд рычал, словно отдаленный гром, и предметом обсуждения по преимуществу являлось количество голов врагов, которое они смогут собрать, когда начнется война. Но, когда лес из черных сосен и горной ольхи сгустился вокруг них, отряд притих.

Через нос Тикаля Мама Фреда чувствовала страх в их мускусном запахе. С каждым шагом этот запах сгущался. Ее пальцы сжали крепче трость.

Крейнок остановился и знаком приказал остальным не двигаться. Никто не зарычал, возражая. Нескладный огр расправил свой плащ из волчьей шкуры нервным движением, затем осторожно отошел от группы.

Мама Фреда безмолвно попросила Тикаля следовать за ним. Тамринк скользнул на тропу и обогнул основную группу. Затем Тикаль ухватился за ветви, высоко подпрыгнул и понесся по вершинам деревьев. Здесь, в густом лесу, кроны деревьев были для него хорошей дорогой. Острые глаза ее любимца не теряли из виду Крейнока, пока огр пробирался глубже в темный лес.

В небе сверкнула молния. Начался дождь, забарабанив по листьям и сосновым иглам. Тикаль скользнул на ветви пониже, чтобы не промокнуть и продолжать следить за огром, который забирался в чащу.

Крейнок замедлил шаг, оглядываясь. Запах его пота и страха разлился в воздухе.

Из затененной части дремучего леса его приветствовал голос, лукавый и обволакивающий, словно стекающая вода:

— Получил ли ты голову того, чье имя Толчук?

Мама Фреда была удивлена, услышав здесь всеобщий язык, а не наречие огров.

— Нет, моя королева, — Крейнок упал на колени, его голос дрожал. — Убийца моего брата по-прежнему жив. Он вновь использовал демонские трюки, и на этот раз ему удалось обмануть сердца остальных.

— Что насчет договора с кланом Токтала? Их обещание?

Крейнок опустил голову:

— Хуншва, их предводитель, сопротивляется. Но клан Куукла готов напасть по твоему слову. Мы уже собираемся вблизи северных лесов.

Последовала долгая пауза. Крейнок дрожал от страха под мокрыми листьями.

— Нет, — неожиданно прошептал голос, — Мы не станем атаковать их в пещерах. Я слышала зов этой ночью, Всеобщий Сбор в месте, называемом Драконий Череп.

Крейнок кивнул:

— Да, моя королева.

— Нужно их туда выманить. И я не потерплю от тебя промашек — после того как меня подвел твой брат.

— Да, моя королева.

— Я должна быть уверена на этот раз, Крейнок. Подойди ближе.

Огр поднялся на ноги, поежившись, и двинулся вперед, дрожа от страха.

Мама Фреда попросила Тикаля следовать за ним. Кто же прятался здесь в лесах?

Оба, и огр, и тамринк, двинулись на полянку в чаще леса, и Мама Фреда увидела среди ветвей впереди что-то, что сияло подобно снегу, как если бы небольшой снежный буран налетел на лесок. Пушистые холмики чего-то белого сковали темные ветви и сугробами лежали поверх похожих на тени кустов. Даже подлесок был покрыт этой снежной белизной.

«Что это за странная штука?»

Крейнок подполз к краю странной полянки, по верхушкам деревьев за ним следовал Тикаль.

Оказавшись ближе, смотря зоркими глазами тамринка, Мама Фреда увидела, что покрытый снегом лес не был необитаем. Тысячи крошечных красных паучков ползали по белым холмам и спускались на тонких нитях.

Не снег, поняла Мама Фреда с нарастающим ужасом, — паутина. Вся поляна была оплетена шелковистой прочной паутиной.

Крейнок съежился перед гигантским паучьим гнездом.

В центре паутины пошевелилось что-то темное. Покрытая шипами нога кроваво-красного цвета появилась из-за плотной занавеси нитей и легко прошла сквозь шелковистую массу. Затем другая… и еще одна…