Белее снега, слаще сахара... - Ната Лакомка

— Как просто и в то же время, как изобретательно! — восхитилась принцесса. — Настоящие три обмана! Я никогда не ела ничего подобного! Думаю, в этом испытании победила барышня…

— Подождите, ваше высочество, — перебила ее Клерхен. — Покорнейше прошу простить, но барышня Цауберин смогла удивить, но не смогла выполнить условия состязания. Поэтому будет несправедливо объявить ее победительницей.

— Что вы такое говорите, барышня Диблюмен? — вежливо ответила принцесса, а мне оставалось лишь восхититься ее умением сохранять спокойствие при любых обстоятельствах.

Саму меня уже трясло от наглости и подлости «милой Клерхен», и больше всего хотелось вцепиться ей в волосы и отхлестать по розовым щекам.

— Условием было приготовление белоснежной сладости, — пропела Клерхен, — а блюдо барышни Цауберин — кремовое. Из-за карамельного соуса. Конечно, соус светлее, чем обычно, но… не белоснежный. А у мастера Римуса десерт — словно снег. Я никоим образом не возражаю вам, ваше высочество, я всего лишь за справедливый суд.

— О… — принцесса прижала ладони к щекам. — Я и не подумала…

Мастер Римус развернул плечи, а я до боли стиснула руки, спрятав их под фартук.

— Тогда… тогда… — ее высочество обернулась к брату. — Иоганнес, ты не поможешь мне? Я нуждаюсь в твоем совете.

— Пожалуйста, избавь меня от ваших дамских разборок, — довольно резко ответил король. — Что касается меня, то я не вижу особой разницы между пастилой и коврижками. К тому же, — тут он поднял глаза и посмотрел на нас с Клерхен попеременно с холодной насмешкой, — к тому же, и свадьбы может не быть. Первую загадку не угадал никто. Сильно сомневаюсь, что кто-то осилит вторую.

— Какой вы злюка, ваше величество, — надула губы барышня Диблюмен. — Не верю, что вы — с вашим природным умом и тонким вкусом, не отличите пастилы от коврижки, а умную барышню от глупой мещанки. Я молилась сегодня ночью, чтобы небеса дали вам самую прекрасную, самую умную и благородную жену…

— Как видите, ваши мольбы небеса не приняли, — отрезал король. — И вряд ли примут, — он кивнул сестре и ушел, даже не поцеловав ее, хотя она подставила щеку.

— Сегодня мой брат превзошел сам себя! — удрученно сказала принцесса и попыталась сгладить неловкость улыбкой. — Что ж, придется мне решать самой. Я не могу присудить победу мастеру Римусу, потому что мне больше по вкусу блюдо барышни Цауберин, но и не могу отдать победу барышне, потому что условие было про белоснежные десерты. Поэтому…

Я закусила губу, а мастер Римус с надеждой подался вперед.

— Поэтому, — принцесса приняла важный вид, — я откладываю свое решение до следующего завтрака. Удивите меня сладостями и не забывайте, что они должны быть белее снега! — последние слова относились ко мне.

— Да, ваше высочество, — прошептала я.

Это был крах по всем фронтам. Король ничего не понял, второй этап состязания я не выиграла (будем честными — не выиграл, значит, проиграл), и теперь мне предстояло решить, как поступить с шантажом Диблюменов. Уступить ведьмам или пойти на риск, поставив под угрозу не только свою жизнь, но и жизни мастера Лампрехта и ее высочества.

Принцесса ничего не знала о моих душевных мучениях и спросила, ласково сияя синими глазами:

— Прошу вас снова составить мне компанию, барышня Цауберин. Так интересно, какую загадку мой брат придумал на этот раз!

— В самом деле, — пропела Клерхен, но посмотрела на меня волчьим взглядом: — Почему бы вам не присоединиться к ее высочеству? Мы все заняты загадками его величества, а вы развлечете принцессу.

Голос фрейлины звучал приветливо, но в уголке губ притаилась жестокая усмешка. Мне показалось, что я читаю мысли белокурой девицы, так похожей внешне на ангелочка, а душой — на демона из преисподней:

«Ну же! Неужели осмелишься пойти против нас?».

— Сожалею, ваше высочество, — произнесла я сипло и откашлялась, прежде, чем продолжать. — Но разрешите мне вернуться поскорее в лавку. Чтобы выполнить ваше поручение, для меня дорога каждая секунда. Я мечтаю приготовить десерт, достойный свадьбы вашего брата. Позвольте мне приложить к этому все силы…

Клерхен еле заметно кивнула мне — как собачку погладила. А принцесса огорчилась.

— Очень жаль, — произнесла она грустно. — А я так хотела поболтать с вами…

— Лучше не будем мешать барышне Цауберин, — Клерхен взяла с колен принцессы салфетку. — Пойдемте, ваш брат скоро объявит о второй загадке. Я так волнуюсь… так волнуюсь!..

Принцесса тепло попрощалась с нами и ушла в сопровождении фрейлин и служанок, а меня и мастера Римуса с помощником высокомерный мажордом повел к выходу.

— Мы почти победили, — нарочито громко сказал мастер Римус своему помощнику, чтобы я тоже услышала. — Всякие изобретюшки-финтифлюшки — это, конечно, интересно. Но главное — аристократизм, верность рецептам и хороший вкус. Получим королевский заказ, и Лампрехту останется только снег лопать от досады.

Я скрипнула зубами, но промолчала. Устрой я сейчас ссору, бедняге хозяину это точно не поможет. Отстав на шаг, потом на два, я остановилась, пока мастер Римус в сопровождении мажордома удалялся по коридору, а потом развернулась и бросилась бежать совсем в другую от выхода сторону. Остановив первую попавшуюся служанку, я спросила, где комната баронессы Диблюмен.

— Она просила принести ей рецепт лимонного пирога, — соврала я девушке. — Это секретный рецепт, я должна передать его из рук в руки.

Служаночка проводила меня в южное крыло и постучала в двери одной из комнат.

— Войдите! — послышалась изнутри, и я поёжилась, узнав голос старшей ведьмы.

— К вам девушка… — пропищала служанка, открывая дверь на два фута и боясь сунуть в комнату нос. — Говорит, принесла рецепт пирога…

— Пусть войдет, — милостиво разрешила баронесса.

Я медленно переступила порог. Будто к каждой ноге у меня было привязано по мешку с мукой.

Баронесса стояла у окна, задумчиво глядя во двор, и не сразу обернулась. Увидев меня, она ничуть не удивилась и указала на плетеный стульчик у стены, молча приказывая мне сесть. Я подчинилась и села, украдкой оглядывая комнату. Ничто не выдавало, что это — комната ведьм. Шелковые подушки на постели, на туалетном столике разбросаны черепаховые гребни и шпильки с янтарными головками. На потолочной балке висит птичья клетка, прикрытая плотной черной тканью. В кресле лежит голубое платье — почти такое же было на барышне Диблюмен сегодня за завтраком.

— Спасибо, можешь идти, — величественно кивнула баронесса служанке, и та исчезла, облегченно вздохнув.

Я ждала, что баронесса сразу же заговорит — будет рассказывать, что меня ожидает, и что мне надо сделать, но госпожа Диблюмен молчала, снова уставившись в окно. Прошло несколько томительных минут, когда в коридоре раздались быстрые шаги, дверь распахнулась, и в комнату ворвалась разрумянившаяся от быстрой ходьбы Клерхен.