Искусство игры в дочки-матери - Элеанор Рэй

по вкусу напоминающее варево из ведьминого котла. Она посмотрела на доску меню и еще раз прочитала ингредиенты. Лакрица, женьшень и крапива. Она сделала глоток, и ее передернуло. Скорее уж, лягушиное бедро и совиное перо.

– Этот чай сотворит чудеса с твоим кишечником, – пообещала Ава, с энтузиазмом отпивая из своей чашки и откидываясь на спинку стула. – Уж поверь мне. У меня пищеварение двадцатипятилетней девушки.

Грейс поерзала на месте, чувствуя, как под ней начали перекатываться тысячи маленьких шариков, начинявших кресло-подушку. Она решила, что кафе при студии йоги ей не по душе, и не могла дождаться, когда она пересядет на нормальный стул. Страшно было и подумать о том, сколько времени ей потребуется, чтобы отсюда встать. Не исключено, что им придется сорвать следующее занятие в студии и призвать ей на помощь всех йогов этого заведения, вместе взятых.

– Повезло тебе, – сказала она и поставила на низкий столик свою чашку. Тот, кто ее спроектировал, определенно сделал ставку на внешний вид, а не функциональность. У чашки не было ручки, и поэтому Грейс уже несколько раз успела обжечься. Она наклонилась вперед, чувствуя, что кресло-подушка под ней снова зажило своей жизнью. По сравнению с ним обычные стулья казались воплощением стабильности и надежности. – Ну, давай, рассказывай, – сказала она, чувствуя себя подростком, если не телом, то душой. – Что там у тебя за новости?

– Я иду на свидание, – объявила Ава. Грейс кивнула. Это она поняла. – С… Луиджи.

– Это меня не удивляет, – улыбнулась Грейс. – Он явно оказывал тебе знаки внимания. – Она подняла глаза и увидела, как в кафе входит Падма. Оказывается, эта женщина занималась йогой уже десять лет, хотя выглядела едва ли старше Шарлотты. «Йога в утробе», – подумала Грейс. Возможно, это станет следующим писком моды.

– Мне тоже так показалось, – сказала Ава довольным тоном и помахала Падме, которая сосредоточенно изучала что-то в своем телефоне.

– А ты думаешь, почему он дает нам так много хлебных палочек?

– Что ж, отныне я планирую питаться у него бесплатно, – сказала Ава. – Никаких мне больше бизнес-ланчей по акции. К тому же он весьма симпатичный, ты не находишь?

Грейс задумалась. Луиджи был обладателем располагающего лица и приятного тела, которое говорило об умении его хозяина получать от жизни удовольствие.

– Действительно, симпатичный, – согласилась Грейс.

– И приятный.

– Он поделился со мной рецептом своей фирменной лазаньи. Так что я не жалуюсь.

– Рада, что ты на моей стороне, – усмехнулась Ава. – Мне кажется, он может быть тем самым.

– Вы были хотя бы на одном свидании? – спросила Грейс, стараясь не выдавать голосом своих сомнений.

– Нет, – сказала Ава. – Но за любое дело нужно браться с полной уверенностью в его успехе, тебе так не кажется?

Грейс так не казалось.

– Возможно, – ответила она уклончиво. Она рассеянно взяла со стола чашку и сделала глоток, после чего поспешно поставила ее обратно. – Что за дьявольский напиток, – проворчала она. – И почему я не взяла обычный «английский завтрак»?

– Потому что тебе нужно расширять свои горизонты, Грейс!

Грейс скорчила гримасу.

– Я слишком стара для того, чтобы расширять горизонты, – ответила она.

– Нельзя быть слишком старой для новых открытий.

– Мой горизонт давно уже только сужается, – продолжала Грейс. – Вчера я битых десять минут искала свои очки для чтения, пока Шарлотта не указала мне на то, что все это время они были у меня на голове.

– Дети тоже постоянно теряют очки, – засмеялась Ава. – Просто сейчас, когда ты стала взрослее, ты придаешь этому большее значение.

– Без очков я ничего не могла прочитать.

Потерянные очки. Грейс все еще не решила, что ей делать насчет мистера Брауна. Она решила рассказать подруге о своей дилемме. Ава выслушала ее, лишь изредка отвлекаясь от повествования, чтобы сделать глоток своего чая.

– Так что я позвонила в школу, – закончила Грейс, – но там мне ничего не сказали. Проблеяли что-то о защите личных данных и праве на частную жизнь.

– Главный констебль Хопкинс, – заявила Ава.

– Что? Ты думаешь, пора привлекать полицию?

– Конечно нет, – сказала Ава. – Этот мистер Браун, скорее всего, остановился у своей подружки, везунчик. Но неужели ты не видишь? Это же идеально.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты хочешь показать своей внучке, что относишься к ее делу серьезно, – сказала Ава. – Тебе нужен Хопкинс. Он обаятельный и добрый малый. Он будет очень добр к Шарлотте, успокоит ее, а ты в ее глазах будешь выглядеть невероятно круто.

– Никогда в жизни я не выглядела «круто», – фыркнула Грейс. – И я не знаю никого в полиции, тем более этого Хопкинса.

– Как же тебе повезло с такой подругой, как я, – ухмыльнулась Ава. – Ты ведь знаешь, что я раньше была юристом? Притом довольно хорошим. Так вот, у меня до сих пор сохранились связи в полицейском управлении.

– Правда?

– Уверена, если я замолвлю за вас словечко, Хопкинс согласится на встречу с тобой и Шарлоттой. – Она откинулась в кресле-подушке с чрезвычайно самодовольным видом.

– Разве тратить время полиции попусту не преступление?

– Хопкинс не будет возражать, – сказала Ава. – К тому же он у меня в долгу.

– Я собиралась наведаться в школу и нанести визит миссис Варге, – сказала Грейс. – Но должна признать, в твоем плане что-то есть…

– Шик? Блеск? Красота? Всегда пожалуйста. – Ава влила в себя остатки чая. – Остывшим он действительно не очень приятен на вкус, – призналась она. – Но чем мы только не жертвуем ради здоровья!

– Хорошим кофе? – предположила Грейс. – Выпечкой, в составе которой нет кабачков с киноа?

– Пойдем. Я отправлю сообщение главному констеблю. Он будет рад получить от меня весточку.

– Мы обязательно заведем твой поезд, я в этом уверена, – сказала Шарлотта. Сэмми провожал ее домой, удрученно сжимая в руке фуражку.

Он пнул подвернувшийся под ноги камень, и тот прокатился на несколько метров вперед, прежде чем остановиться на краю тротуара.

– Возможно, – проворчал он.

– Даже так выглядит очень круто.

– Допустим.

– Что еще тебе подарили? – спросила она, надеясь, что эта тема поднимет ему настроение.

– Папа прислал открытку.

– Вот видишь, он вспомнил, – обрадовалась Шарлотта. Сэмми как-то рассказывал, что в прошлом году отец забыл его поздравить. – Это хорошо.

– На открытке было написано «С десятым днем рождения», – жалобно протянул Сэмми. – А мне двенадцать исполнилось! Он уже не помнит, сколько мне лет.

– Сочувствую, – сказала Шарлотта, и это заставило ее задуматься о том, мог ли ее папа однажды забыть ее возраст. Прошло очень много времени с тех пор, как она видела его в последний раз. Может, он станет таким же, как папа Сэмми?

– Зато твой торт был самым вкусным. – Сэмми улыбнулся