Искусство игры в дочки-матери - Элеанор Рэй

из салона все еще не выветрился папин запах. А может, наоборот, это папа всегда пах машиной. Обивкой сидений, выхлопом старого двигателя. Машины Тома были быстрыми и бесшумными, а папина машина, наоборот, шумной и медленной. Он говорил, что это полезно для местной фауны. Кошки, голуби и лисы издалека могли почуять приближение опасности и убраться с дороги.

– В этой машине все напоминает о дедушке, – сказала Шарлотта, словно читая мысли Амелии.

– Мне тоже, – ответила Амелия. Она помолчала. – Мне его не хватает.

– И мне. Помню, как он сажал меня к себе на плечи, и мы с ним играли в жирафа.

– Я тоже помню. – Амелия улыбнулась воспоминанию. – Со мной он так же играл.

– Правда?

– Это было очень давно. Он был замечательным отцом. – Она прикусила губу, раздумывая, стоит ли заводить разговор о Томе. Время с момента их последнего разговора текло неумолимо. Прошел почти месяц. Она понимала, что Том занят, но он так давно не виделся с дочерью.

И с ней.

– Ты часто разговариваешь с папой? – спросила она. – Ты ведь знаешь, что можешь звонить ему в любое время.

– Иногда звоню, – сказала Шарлотта. – Он не всегда отвечает. – Амелия вцепилась в руль, услышав эту новость.

– Он не упоминал, когда вернется? – спросила она, ненавидя себя за то, что выуживает информацию у дочери.

– Говорит, скоро. Он позвонит. Еще говорит, что очень хочет меня увидеть.

– Но точной даты не называет?

– Это ничего, – продолжала Шарлотта, поправляя торт у себя на коленях. – Я ведь знаю, что он занят. Я тоже занята. У меня есть Сэмми и наше расследование.

– Ты стала много времени проводить с Сэмми, – заметила Амелия, чувствуя, что если не сменит тему, то рискует сказать что-то, о чем потом пожалеет. – Нужно пригласить его в гости. Я бы хотела с ним познакомиться.

– Он уже был у нас в гостях, – сказала Шарлотта. – Пока ты была на работе.

– Хм. – Амелия почувствовала груз вины, которая преследовала ее постоянно. Когда она работала, вместо того чтобы проводить время с дочерью, и когда проводила время с дочерью, вместо того чтобы работать. Идеальный баланс казался недосягаемым. – Давай пригласим его еще раз, когда я буду дома, – предложила она, стараясь мыслить позитивно.

– Они с бабушкой хорошо поладили, – беспечно продолжала Шарлотта.

– Правда? – Амелия сама не поняла, почему эти слова так неприятно ее царапнули.

– Ага, – сказала Шарлотта, поправляя одно из колес-печенюшек. – Потому что они оба любят поезда.

– Вот как. – Амелия помолчала, соображая. – А ты разве любишь поезда?

– Не так сильно, как животных.

– И ты не чувствуешь себя обделенной?

– Нет, конечно, – рассмеялась Шарлотта. – И потом, поезда – это тоже круто. Ты так не думаешь?

– Наверное.

– Мы на месте, – объявила Шарлотта. – Вон тот дом, с красной дверью. Спасибо, что подвезла.

Амелия наблюдала, как Шарлотта осторожно вылезает из машины с тортом и подарком в руках. Она улыбнулась дочери.

– Торт действительно очень красивый, – сказала она, пытаясь компенсировать недостаток энтузиазма, проявленный ранее. – Сэмми понравится.

– Конечно понравится, – согласилась Шарлотта с уверенностью, свойственной юности.

Амелия дождалась, пока Шарлотта не скроется за дверью, и задумалась о возвращении домой. Перспектива казалась безрадостной. Она решила поехать окольным путем. Покататься по автостраде. Старенькому аккумулятору ее матери, вероятно, не повредила бы хорошая зарядка.

Тронувшись с места, она испытала редкое чувство свободы.

Она проехала мимо станции и покатила по дороге, идущей параллельно железнодорожным путям. В какой-то момент с ней поравнялся поезд, быстро набирающий скорость, и вскоре обогнал ее.

Поезда.

Что за странные отношения связывали ее семью с поездами? Она была благодарна, что Шарлотту миновал этот этап, и колесам, рельсам и дизелям она всегда предпочитала животных и приключенческие детективы.

Так было легче. Менее болезненно.

Амелия переключила передачу. Давненько она не сидела за рулем механики. Не в первый раз с тех пор, как она поселилась в доме своей матери, она испытала острый соблазн никогда туда не возвращаться. Сгрести Шарлотту в охапку и рвануть в аэропорт, купить билеты на самый дешевый рейс и просто сбежать от всего этого.

Но она не могла так поступить. У нее были обязанности: кампания по сбору средств на благотворительность, долги. Шарлотте нужно было учиться. А Амелии – экономить деньги, если она хотела когда-нибудь отсюда съехать.

На мгновение она попыталась представить, каково бы это было.

Остаться одной. Быть матерью-одиночкой.

Возможно, оно того и не стоит.

– Райан, прекрати! Билли, это торт твоего брата. Не лезь пальцами в глазурь! – Мама Сэмми перестала кричать и повернулась к Шарлотте, боковым зрением продолжая поглядывать на мальчишек, круживших вокруг торта, который стоял в зоне повышенного риска на кухонном столе. – Что будешь пить, солнышко? – спросила она, улыбнувшись Шарлотте. – Хочешь апельсиновый сок?

– Давайте сначала поставим свечки на торт, миссис Дойл? – предложила Шарлотта, переживая, что Сэмми, ожидающий в гостиной, даже не увидит ее шедевра, прежде чем его братья свистнут не одно, так другое колесо. – И споем ему «С днем рождения». Пока можно. – Она украдкой попыталась взглянуть на Райана, вместе с тем старательно избегая зрительного контакта.

– Чудесная идея, – обрадовалась мама Сэмми. – И до чего же ты хорошо воспитана. Я всегда говорю, что родись хоть один из моих мальчиков девочкой, все в доме было бы по-другому. Сэмми был моей последней надеждой.

– Он не любит футбол, значит, считай, девчонка, – сказал Райан, почти дотрагиваясь пальцами до трубы поезда.

– Глупости, – фыркнула Шарлотта, решив в этот момент, что, возможно, не такой уж он и красивый. – И нет ничего плохого в том, чтобы быть девочкой.

– Райан, брысь от торта, – прикрикнула его мама. – И не груби брату. У него день рождения. – Райан и Билли, наконец, покинули кухню, мутузя друг друга за владение помятым яблоком, которым они играли в футбол. – Я тоже хотела испечь торт, – сказала миссис Дойл. – Но я тут одна с этой оравой – сама понимаешь, каково это.

Шарлотта деловито кивнула, радуясь, что с ней разговаривают как со взрослой, хотя на самом деле, конечно, она и понятия не имела, каково было миссис Дойл.

– В магазине не оказалось тортов с поездами, – продолжала она. – Выбор стоял между тортом с гусеницей и с футбольным мячом. Ты нас невероятно выручила.

– Мне не трудно, – сказала Шарлотта, начиная смущаться.

– Но я приготовила ему особенный подарок, – прошептала мама Сэмми, наклоняясь к Шарлотте. – Новую мы себе не можем позволить, но в комиссионке мне улыбнулась удача. Сэмми будет на седьмом небе от счастья.

Когда все наелись торта и расселись в гостиной, мама Сэмми вручила имениннику свой подарок. Сэмми разорвал упаковочную