Удушающая сладость, заиндевелый пепел. Книга 2 - Дянь Сянь

– Выходи, Цзинь Ми… Иди сюда, поешь печенья… Если не хочешь, чтобы смотрел на тебя, я закрою глаза… Только выйди ко мне…

Я оцепенела. Судя по тому, что говорил мужчина… этот Цзинь Ми определенно был его питомцем! Мужчина уговаривал зверька подойти поесть. Повезло же Цзинь Ми, хозяин кормит его со своего стола!

…Цзинь Ми? Это имя что-то мне напоминало… Я подумала и пришла к выводу, что никогда не встречала ни котенка, ни щенка, ни цыпленка, ни утенка, ни даже крольчонка по кличке Цзинь Ми!

Внезапно в глазах потемнело, мир скрылся во мраке, и все исчезло. Пока я недоумевала, что же произошло, мужчина сказал:

– Я закрыл глаза. Ты выйдешь ко мне?

Потрясающе! Порази меня небесная молния, вот это неожиданность! Оказывается, я – бесплотная душа хунь, живущая в глазах этого мужчины! От ужаса я опять лишилась чувств… Ладно, признаюсь, просто уснула. Уж очень мне хотелось спать…

Мой хозяин – обладатель глаз, в которых я поселилась, – был странным. Я убедилась в этом, понаблюдав за ним несколько дней. Он часто замирал на месте при виде винограда, и неважно, настоящего или нарисованного. Стоило хозяину увидеть виноград или любой круглый фиолетовый предмет, как он принимался его разглядывать. На самом деле страсть мужчины к винограду можно было понять, ведь о вкусах, как известно, не спорят. Но я никак не могла заставить его обратить внимание на то, что нравилось мне: свиной окорок, например, или печенье… И так как я находилась в чужих глазах, мне постоянно приходилось любоваться тем же, чем любовался хозяин. Это сильно меня изводило. Целыми днями таращиться на фиолетовые предметы… В какой-то момент я начала всерьез опасаться, что перестану различать цвета. Или сама превращусь в виноградину и выскочу у него из глаз!

Раз хозяин так любил пялиться на эти плоды, я решила, что и вкус их ему тоже по душе. Однако же мужчина только смотрел на виноград и не клал в рот ни ягодки. Ни разу не видела, чтобы он взял с блюда хотя бы одну. Так я и пришла к заключению, что любовь хозяина к винограду – показная, совсем как любовь Е-гуна к драконам [114].

Я не знала, кто он, мой хозяин, но демоны, сновавшие туда-сюда, почтительно звали его Верховным владыкой. Видать, хозяин обладал высоким рангом. Я не имела ни малейшего представления о том, как выглядит этот мужчина, потому что он никогда не смотрелся в зеркало. А без зеркала увидеть я его не могла, так что оставалось только теряться в догадках. Но поскольку демоны и оборотни в присутствии хозяина трепетали от страха и опускали глаза, похоже, он был на редкость уродлив! Когда даже ракшасы отводили взгляд при виде такого страшилища, я невольно задумывалась, до каких же пределов простирается его уродство. Оказывается, демон демону рознь и среди них есть те, кто внушает страх даже себе подобным. Значит, поэтому хозяин никогда не смотрелся в зеркало: боялся напугать себя. Что ж, это меня устраивало. Хотя бы не умру от страха.

Раз я стала душой, обитающей в чужом теле, мне пришлось подстроиться под жизнь хозяина. Едва он закрывал глаза, как все вокруг исчезало, словно по щелчку пальцев. Поэтому перво-наперво я постаралась приноровиться к его распорядку дня, засыпать и просыпаться вместе с хозяином, чтобы выиграть для себя побольше времени. Ведь если он будет спать, пока я бодрствую, и бодрствовать, пока я сплю, вовек мне не увидеть солнца. Однако постепенно выяснилось, что если я не сплю, то его глаза всегда открыты. Как-то раз я с трудом продержалась без сна день и ночь, за которые хозяин ни на миг не сомкнул глаз.

У этого мужчины была еще одна причуда. Каждый раз, когда подходило время трапезы, слуги по его приказу накрывали роскошный стол, который ломился от вина и кушаний. Рядом с хозяином во главе стола неизменно ставили пустую пиалу и клали палочки для еды, однако место почетного гостя всегда пустовало, туда никто никогда не садился. За столом хозяин то и дело подкладывал в пиалу гостя вкусные угощения. Как назло, это были мои самые любимые блюда! Я жадным взглядом пожирала их, возмущаясь и досадуя. Больше всего на свете мне хотелось оказаться на месте загадочного гостя.

Сперва я подозревала, что второй стул предназначен для кого-то невидимого, недоступного глазу простого существа. Например, для бестелесной души вроде меня, которая не способна передвигаться самостоятельно. Со временем же обнаружила, что там совершенно точно никого нет и отсутствует даже намек на присутствие духовной силы. Сколько бы хозяин ни наполнял пиалу до краев, есть из нее было некому, и вся еда пропадала зря. Хозяин же с удовольствием потчевал невидимку, но сам при этом почти ничего не ел. Пару раз подцепит что-нибудь для себя палочками – и отложит их в сторону. Кажется, стряпня здешнего повара радовала глаз, однако ее вкус оставлял желать лучшего. Видимо, хозяину еда совсем не нравилась, раз он отправлял ее в рот так неохотно. Итак, после всех своих наблюдений я рассудила, что мой хозяин – настоящее чудовище. Он необычайно уродлив и способен обходиться без еды и сна. Ах да, еще один штрих к портрету: он любит смотреть на виноград, но боится его есть. Вдобавок вырастил питомца по кличке Цзинь Ми, которого нигде не видать.

И относится он к питомцу… Как же это описать? Хозяин заметно любил этого зверька. Наверное, зверек был очень редким и особенным, вот только я до сих пор не представляю, как же все-таки он выглядит. Порой хозяин смотрел на радугу в небе и бормотал: «Цзинь Ми…» Или любовался полураскрытым бутоном и звал: «Цзинь Ми!» А иногда обращался к круглой ягоде сочного винограда: «Цзинь Ми?..» Даже капля утренней росы напоминала хозяину о питомце, и он шептал: «Цзинь Ми…» К моему удивлению, когда хозяин произносил имя своего любимца, у меня возникало чувство, будто во мне спрятана незрелая виноградинка, кислая и терпкая. Я даже слегка забеспокоилась, что настанет день, когда я действительно превращусь в эту ягоду и выскочу наружу…

Проснувшись однажды, я увидела, что все вокруг сверкает золотом. Это сияние нещадно ослепляло. Я с трудом собралась с мыслями, присмотрелась