Будапештский нуар - Вилмош Кондор

Когда машина остановилась на площади Лёвёлде, Кристина повернулась к Гордону:

– Подождите меня здесь. Не надо подниматься, Жигмонд, я быстро.

Цёвек открыл ей дверцу и закурил. Гордон откинулся назад и закрыл глаза. Да, долгий путь покажется еще дольше, раз уж Кристина в таком «прекрасном» расположении духа. Но он не мог ее винить.

Услышав стук дверцы, Гордон открыл глаза. Кристина села рядом, а Цёвек опустился на водительское сиденье.

– А теперь куда едем? – спросил он. – Обратно на улицу Ловаг?

– Лиллафюред, отель «Палота», – ответил Гордон.

Цёвек присвистнул, поправил кепку, вывернул руль громоздкого автомобиля и поехал по проспекту Андраши в сторону площади Героев. На проспекте Арена свернул на проспект Керепеши, ведущий в сторону трассы номер 3. Гордон взглянул на спидометр. Шестьдесят километров в час. Посмотрел на часы и рассчитал, что в лучшем случае они приедут к шести вечера, если не позже.

Домов становилось все меньше, и Гордон поежился. Ему всегда было не по себе, когда он покидал Пешт, даже в окраинных районах столицы он чувствовал себя неуверенно. А почему так – сказать не мог. Он как будто попадал в другой мир. Незнакомый мир, о законах которого он мог только догадываться. По возможности он старался не покидать Пешт. И даже Кристине об этом не рассказывал, хотя подозревал, что она знает.

Чем обшарпаннее становились дома и чем грязнее бегущие в разные стороны дороги, тем неприятнее становилось у Гордона на душе. До тех пор, пока они не выехали из города. Тут он вздохнул полной грудью, но по-прежнему недоверчиво наблюдал за дорогой, притаившимися вдалеке деревнями, сплошными лесами, милыми городками.

Однажды Гордон был в Гёдёллё, и даже посетил замок Грашшалковичей, резиденцию Хорти. Газета «Эшт» отправила его на прием, где среди гостей было несколько американских дипломатов. Замок понравился ему своим сверхъестественным изяществом, но репортер понятия не имел, что делать с менталитетом людей. Горожане кичились своим городским происхождением, провинциалы же ни за какие блага на свете не отказались бы от своего провинциализма. Тогда в душе Гордона укоренилось чувство, что он находится в совсем другой стране.

– Я же говорила, что вам надо купить автомобиль, – начала Кристина, которая тоже смотрела в окно.

– Даже не подумаю, – ответил Гордон.

– А ведь там был симпатичный «грэм-пейдж». И стоил всего восемьсот пенгё, – продолжила Кристина.

– И куда мне ездить на машине?

– Например, сейчас в Лиллафюред, со мной.

– Купить машину, чтобы увезти вас в Лиллафюред?

Кристина посмотрела на него, покачала головой, но ничего не ответила.

– И вообще, – добавил Гордон, – мне нервов не хватит водить в Пеште.

Девушка снова отвернулась к окну. И заговорила только на подъезде к Дёндёшу.

– Тогда, может быть, вы наконец скажете, в чем дело? Или будете до последнего играть роль загадочного детектива?

– Что за глупости, – ответил Гордон.

– Тогда говорите. Времени у нас предостаточно.

– Мертвую девушку звали Фанни Сёллёши, – начал он. – Дочь владельца «Арабс», его единственный ребенок. Как она попала к Чули, не знаю. Точнее, знаю, но не знаю, как она до этого дошла. Она была влюблена в сына раввина Шайеле Рав Тейтельбаума по имени Шломо. Подозреваю, что девушка была беременна от него. Когда все это вышло на поверхность, раввин посадил сына на корабль и отправил в Нью-Йорк.

– А как Фанни попала на улицу?

– Этого я не знаю.

– Отец выставил?

– Не знаю, Кристина, но ответ ждет нас там, куда мы едем, – ответил Гордон и поведал все, что узнал от служанки в доме Сёллёши. И конечно, от хозяйки дома.

– Значит, мы едем в Лиллафюред, чтобы в Бюкксенткересте поговорить с этой Терез Экрёш.

– А еще потому, что вы давно хотели туда съездить, – кивнул Гордон.

– Жигмонд, не путайте одно с другим. Мы едем, потому что у вас там дело. А не ради меня.

– А еще потому, что я не хотел оставлять вас одну в Пеште, – ответил мужчина. – Думаю, там сейчас небезопасно.

– Вы за меня боялись? – Кристина подняла брови.

– Да, очень.

Девушка не ответила. И какое-то время о чем-то размышляла.

– Как думаете, кто может за этим стоять?

Гордон покачал головой:

– Не знаю, Кристина, могу только предполагать.

– И что вы предполагаете?

– Ничего хорошего. Надеюсь, произошло не то, о чем я думаю.

– О чем вы думаете?

– Вы не хотите знать, – ответил Гордон.

– Я хочу знать, но вы не хотите мне сказать.

– Я ничего не буду говорить, потому что не уверен. Расскажу, когда все будет позади.

– И когда это будет?

– Не знаю. Может, через пару дней. Уже на этой неделе.

– На этой неделе. – Кристина задумчиво посмотрела на Гордона. – Хорошо, что вы сказали, я чуть не забыла. На этой неделе мне надо дать ответ «Пингвину».

– Знаю, я не забыл.

– Тогда хорошо.

Они приехали в Мишкольц после шести. Цёвек так уверенно вел такси по горному серпантину, ведущему к гостинице, как будто бывал здесь уже много раз.

Стемнело. На встречной полосе только иногда появлялись машины, освещавшие фарами путь, порой приходилось объезжать заплутавшего туриста с палкой, опущенной головой и рюкзаком за плечами. Они остановились перед шлагбаумом, чтобы дождаться, пока поезд, пыхтя, проедет по малой железной дороге; в освещенных вагонах дети прильнули к окнам, родители устало сидели рядом. Огни гостиницы «Палота» можно было различить уже издалека.

Гордон молча уставился на окутанное светом здание на берегу озера Хамори. С момента своего первого визита сюда в 1931 году и до сих пор он так и не мог понять, как этот великолепный шедевр тут оказался. Тогда он тоже приехал сюда по работе, но не мог не отметить красоту замка и его безмерно анахроническое бытие. Похожие замки можно встретить во владениях древних немецких родов; в залах вели беседы короли, рыцари и герцогини, жившие несколько столетий назад, пока в крошечных поселениях у подножия замка росли и сменялись поколения. Но короли и герцоги умерли, наступили новые времена, которые постепенно разрушали красивые замки. А это здание возвели всего шесть лет назад и сразу с той целью, чтобы здесь была гостиница. Притом в стиле эпохи короля Матьяша. Гордон задумчиво рассматривал здание, пока машина проезжала мимо ручья Синва. Вскоре они подъехали к входу в отель.

Лакей в форме открыл им дверцу машины. Сначала вышла Кристина, а за ней и Гордон.

– Отъедьте, я сейчас подойду, – кинул репортер Цёвеку.