Будапештский нуар - Вилмош Кондор

– Жигмонд, у меня закончились сигареты. Можете сходить за новой пачкой?

– Конечно, – ответил Гордон. – Не подскажете, где здесь можно купить сигареты?

– Ой, самое ближайшее – в Лиллафюреде. Я имею в виду хорошие сигареты, как вы курите. У нас тут только махорка.

– Это займет не меньше часа, – сказал Гордон. – Переживете час без сигарет?

– Идите, не беспокойтесь, час переживу.

Гордон вышел из дома, кивнул мужчинам, работающим в саду, и пошел к «опелю».

– Отвезите меня в гостиницу, Цёвек, – сказал он шоферу.

В гостинице Гордон захватил пачку сигарет, взял в кофейне газет, заказал кофе и сел читать.

Лучше рассчитать свой приезд они не могли. Едва машина остановилась перед домом, как на крыльце показалась Кристина с наволочкой и скатертью в руках. Девушка попрощалась с женщиной, помахала мужчине, вышла за ворота и села рядом с Гордоном.

– Куда едем? – повернулся к ним шофер.

– Назад в гостиницу, – ответил Гордон, но Кристина положила ладонь ему на руку:

– Нет, только не туда. Я устала от большого количества людей. Поехали, по пути решим, где остановиться.

– Можно я кое-что предложу? – спросил Цёвек.

– Предлагайте, – сказал Гордон.

– Так вот, значит, в доме, где я остановился, вдова Каройне Буш, хотя не важно, как ее зовут, короче, она сказала, что недалеко от смотровой башни Фехеркё в лесу есть ресторанчик. Скорее даже охотничий дом, но вдова клялась всем на свете, что лучшей кухни в этой местности не сыскать. Находится он глубоко в лесу.

– Поехали, – кивнул Гордон. – Поехали хоть куда.

Цёвек включил передачу и направился на другой конец деревни. Жигмонд посмотрел на Кристину, которая, погрузившись в свои мысли, поглаживала скатерть. В такие моменты лучше ей не мешать, нужно дождаться, пока она сама заговорит. Раньше Гордон не раз пытался заставить ее заговорить, но никогда не мог ничего добиться, поэтому сейчас просто оставил ее в покое. Когда последние дома остались позади, он взглянул на деревянную табличку, надпись на которой уже давно размылась из-за снега и дождя. Поскольку слабое октябрьское солнце уже начало клониться к закату, шофер включил фары и прижался к обочине. Наклонил спинку сиденья немного вперед, сдвинул кепку со лба и повернулся назад:

– Вдова сказала, что дорога ухабистая. Так что держитесь.

Цёвек медленно поехал по бездорожью, собственно говоря, это было не что иное, как пробитая телегами, протоптанная копытами лошадей тропа. Вдоль тропы застывшие деревья тянулись в небо, а «опель», кряхтя, пыхтя, боролся с проселочной дорогой. Какое-то время они ехали в тишине. Цёвек напрягал все силы, пытаясь концентрироваться на дороге, крутил рулем, чтобы объехать лужи, колдобины, ветки деревьев. Наконец они выехали на лужайку.

– Надула вас вдова, – заговорил Гордон. – Нет тут никакого охотничьего дома. Либо вы не там свернули.

– Быть того не может, – возразил шофер.

– Но мы ведь черт знает где.

– Значит, отсюда уже недалеко, – заявил Цёвек и медленно поехал дальше. Они выехали на перепутье и там повернули направо. Тем временем совсем стемнело, деревья плотной стеной склонялись над ними, ветки кустарников царапали автомобиль. Гордон повернулся к Кристине, но лица ее не разглядел. Шофер одновременно боролся с газом, тормозом, сцеплением и передачей. Тяжелый «опель» то тут, то там проваливался в грязь, один раз на большом ухабе машина смогла выехать только со второй попытки. Поднявшись на возвышенность, они увидели поблескивающие вдалеке огоньки.

– Я же говорил! – торжествующе воскликнул Цёвек.

Действительно, он был прав. Они медленно двигались на свет факела и все четче могли разглядеть освещенный этим факелом охотничий дом, который к тому же оказался не таким уж и маленьким и стоял посреди лужайки на пологом склоне холма. Из трубы струился дым, перед входом вились две легавые, а на заднем дворе стояла уличная печь с приоткрытой дверцей.

Они остановились перед конюшней. Лошади начали нервно бить копытами о землю, дверь охотничьего дома открылась, из нее вышел тучный, коротко подстриженный мужчина в очках, подбоченившись остановился и выжидающе посмотрел на прибывших.

– Что скажете? – спросил Цёвек.

– Пока неплохо, – ответила Кристина.

Гордон вышел из машины и подошел ближе.

– Добрый вечер! Нам сказали, что у вас отличная кухня.

Голова мужчины начала еле заметно подергиваться, затем он сделал глубокий вдох.

– Д-д-добрый вечер! К-к-кухня откроется только через час.

Он заикался, но старался сделать все возможное, чтобы этого избежать, из-за чего его речь становилась прерывистой. Тем не менее было заметно, что эта постоянная борьба с согласными его ничуть не смущала.

– М-м-меня зовут Иштван Баршонь. – Он протянул Гордону руку и просиял в улыбке. – Заходите.

Он распахнул дверь, и гостям открылась ожившая сценка с идиллической картины. Справа топился камин, возле которого лежала легавая, на каминной полке спала кошка. Перед камином стояло четыре стола со стульями, у стены – диван, перед ним – крупный дубовый стол, на стенах как неотъемлемый элемент располагались трофеи, а между ними канделябры. Дальняя дверь вела на кухню. Из-за нее высунулась молодая женщина с косичками, посчитала прибывших и закрыла дверь. Баршонь усадил посетителей за стол.

– У меня есть хорошая виноградная палинка. Желаете отведать?

– Да, пожалуйста, – ответила Кристина, а затем встала и подошла к камину. Повернулась спиной к огню, чтобы согреться. Баршонь зажег свечи, стоявшие на столе, положил на стол меню и ушел на кухню. Цёвек растерянно ерзал на стуле, он не привык сидеть за одним столом со своими клиентами. Гордон достал сигарету из портсигара, но тут появился Баршонь и вынес поднос с четырьмя рюмками, затем поставил их на стол.

– Идите сюда, – махнул он Кристине. – Если в‐в-выпьете, больше не будете мерзнуть, зуб даю.

Кристина подошла, подняла рюмку, остальные последовали ее примеру и залпом выпили палинку. Гордон передернулся и попросил стакан воды, чтобы запить. Одновременно протянул спутнице меню:

– Что будете есть?

Кристина быстро пробежала глазами меню, состоящее всего из одной страницы, и не обнаружила ни супов, ни десертов, ни рыбы, ни овощей – только дичь.

– Закажите мне жаркое из оленины с картофельными шариками.

Гордон выпил воды и принялся перечислять Баршоню блюда. Гордон попросил мясо из дикого кабана с пюре, Цёвек пускай и неохотно, но все же заказал гуляш из фасоли и дикого кабана.

– Замечательно, просто з-з-замечательно. – Баршонь расплылся в улыбке. – Превосходный выбор, даже я не мог бы посоветовать лучшего. Через час все будет уже готово. Если хотите, я пока поставлю стулья ближе к огню.