Идеальная мать - Эйми Моллой

— Нет, спасибо, — сказала она. — Я все равно собиралась с Уиллом на прогулку, мне нужно побольше двигаться.

— Уверена?

— Ага. Ты прав. Мне пора начать ухаживать за собой. Бодрая прогулка на свежем воздухе мне поможет.

Лоуэл, кажется, смягчился:

— Мое дело предложить, у тебя есть последняя возможность согласиться.

— Тебе нужно работать, не волнуйся за меня.

— Ладно, раз ты так уверена, — Лоуэл поцеловал ее в лоб. — Я в душ.

Она дождалась, пока он включил воду, и пошла в спальню. Аккуратно закрыла за собой дверь и достала тетрадь, спрятанную под кружевным бельем, которое она уже давно не надевала. Открыла тетрадь на странице со списком тех, кто был в тот вечер в баре, и перевернула на следующую — там она вела список всех возможных подозреваемых.

Возле первого имени в списке она поставила вопросительный знак.

«Боди Могаро».

А если тот адвокат прав? Если это правда был не он? Она стала думать о других подозреваемых.

Какой-то человек, связанный с бизнесом дедушки Уинни.

Альма. Нэлл была твердо уверена, что Альма не имеет к этому никакого отношения, но Фрэнси уже ни в чем не была уверена. Как так могло случиться, что кто-то вошел в дом и забрал Мидаса из кроватки, а Альма ничего не слышала? Накануне Фрэнси прочла, что ее брата из Тусона несколько лет назад арестовывали за кражу машины. А ее дядя в Гондурасе кого-то убил.

Но по-настоящему ее стал тревожить фанат Уинни Арчи Андерсон. Она несколько раз обвела его имя. О нем особенно не писали, ей даже не удалось найти его фото в Интернете. Та история произошла давно, еще до всякого Интернета, «Фейсбука» и круглосуточных новостей. Четкую информацию она смогла почерпнуть лишь в статье из журнала «Пипл». Там говорилось, что Арчи Андерсон несколько раз являлся на съемочную площадку «Синей птицы». Матери Уинни не раз приходилось обращаться в полицию, дело дошло до судебного запрета. Ему тогда было шестнадцать, он считал, что они с Уинни созданы друг для друга. А потом он явился на похороны матери Уинни, выл так, будто сам лишился матери, пока тогдашний бойфренд Уинни не вытурил его силой.

Сейчас ему должно быть немногим больше тридцати. Как тому парню из «Веселой ламы», который сразу подкатил к Уинни, стоило ей остаться одной у бара. Последний человек, с которым ее видели.

Несколько часов назад Фрэнси написала Нэлл и Колетт и спросила, не думают ли они, что полиция зря не занимается Арчи Андерсоном.

«Я полагаю, о нем не забыли, — ответила Колетт. — Чтобы ни говорили в СМИ, в полиции не дураки работают».

Но откуда Колетт было знать? Если Марк Хойт и его коллеги действительно ошиблись в Боди Могаро, где еще они могли допустить оплошность? Фрэнси услышала, что Лоуэл выключил воду и отодвинул штору в ванной, захлопнула тетрадь и поспешно сунула ее обратно в ящик. Она вошла в гостиную, достала Уилла из креслица, взяла слинг и детскую сумку и крикнула Лоуэлу «пока».

Она направилась к двери, как раз когда он вышел из ванной в семейных трусах, вытирая голову полотенцем:

— Ты куда?

— К «Майским матерям», — она откашлялась. — У нас в последний момент наметилась встреча в «Споте». Только что написали.

— Я рад это слышать, милая. — Он вернулся в ванную. — Это именно то, что тебе сейчас нужно.

Фрэнси пыталась не обращать внимания на гудение лампочки над головой, пока ходила по пустой, прохладной комнате ожидания. Она остановилась у стола, заваленного брошюрами. Противостоять терроризму с помощью обмена информацией. Программа поддержки ЛГБТК-движения. «Если вы что-то увидели — расскажите об этом!»

За ней хлопнула дверь, она вздрогнула, обернулась и увидела, что в холл полицейского участка вошел Марк Хойт. С ним был мужчина с лохматой бородой и с бегающими глазками в черной футболке и мешковатых джинсах. Он посмотрел на Фрэнси, на секунду встретился с ней взглядом и тут же нервно отвел глаза. Когда он ушел, Хойт повернулся в Фрэнси:

— Миссис Гивенс, извините, что заставил ждать. Прошу, проходите.

Фрэнси последовала за ним, и они прошли мимо полицейского, который сидел за стеклянной загородкой и решал судоку на последней странице «Нью-Йорк пост», в ярко освещенный коридор.

— Этот мужчина приходил по поводу расследования? — спросила она у Хойта.

— Нет.

— Он подозреваемый?

— Нет.

Из коридора двери вели в маленькие кабинеты. Когда они подошли к кабинету Хойта, он отступил, пропуская Фрэнси вперед. В кабинете обстановка напоминала антураж второсортного сериала про копов: старый исцарапанный стол, на нем неровные стопки желтых бумажных папок, из которых торчали мятые бумаги. Рядом с допотопным компьютером стояли три бумажных стаканчика с недопитым кофе, в одном из них виднелась сморщенная коричнево-зеленая плесень.

— Кофе хотите?

— Нет, спасибо, мне нельзя кофеин, — она кивнула на Уилла в слинге на груди. — Из-за ребенка.

Она почувствовала укол совести из-за того, что соврала полицейскому, но она не была обязана сообщать, что почти перестала кормить грудью. А еще, если бы она об этом заговорила, она бы сразу расплакалась.

— Я могу для вас раздобыть кофе без кофеина, если хотите.

— Тогда с удовольствием, спасибо.

Он вышел и прикрыл дверь, а Фрэнси принялась изучать его кабинет. Марк Аллен Хойт. Родился в Бруклине, в Бэй-Ридже. Потомственный полицейский. Шесть лет прослужил в Морской пехоте. Закончил Нью-Йоркскую полицейскую академию. Она нашла его биографию в Интернете: он рассказывал о себе на дне профориентации старшеклассникам в Стейтен-Айленде. Она склонилась над его столом, решив изучить папки: она подумала, что они имеют отношение Мидасу. Не мог же Хойт сейчас заниматься другим делом. Она робко потянулась к одной из папок, но тут за ней хлопнула дверь. Она отдернула руку, задела локтем бумажный стаканчик и пролила кофе себе на ноги, на сандалии и на грязный ковер.

Перед ней стоял Стивен Шварц.

— Ради бога, извините, — она пыталась найти в детской сумке влажные салфетки. — Я все уберу, я не…

— Пойдемте со мной.

Он говорил с ней холодно, даже сурово, что ее разозлило. Конечно, может быть, и не стоило рыться в бумагах на столе детектива Хойта и проливать его мерзкий заплесневелый кофе. Но Шварц должен был приятно удивиться ее визиту. Откуда ему было знать, вдруг она собирается сообщить ценную информацию, которая правда поможет раскрыть преступление и найти Мидаса. Однако в голосе Шварца не было ни капли благодарности, он указал ей на дверь и сказал:

— Оставьте, здесь уберут.

— Но ведь сейчас вернется детектив Хойт, он пошел мне за кофе.

Шварц махнул рукой:

— Пройдемте.