Чума теней - Вадим Калашов

Олэ Меченосец не знал, что ему приготовили маги, не знал вообще о том, что кто-то идёт по его следу, тем более – с какой целью. Он спал счастливым сном. Возможно, последним счастливым сном в своей жизни, а может – кто знает будущее? – и последним сном вообще.

Речной квартал некогда был самым опасным местом в столице Блейрона, не считая трущоб. Точнее, вначале он был самым безопасным, потом уже превратился в ад для обывателя и рай для преступников, а с некоторых пор снова вернул себе статус мирного района.

Если по порядку, то берег Блейры, главной реки герцогства, здесь был достаточно высоким, чтобы хранить от наводнений, но настолько сыпучим, что не держал крепостной стены. Стена стояла в четырёхстах ярдах от реки, но дома – не настоящие крепкие дома, их бы берег тоже не выдержал, а рыбацкие хижины – считались городом, а не предместьем. Назывался тогда квартал рыбацким и одинаково не интересовал ни преступников, ни горожан с достатком.

Но прошло какое-то время, и лачуги рыбаков стали активно вытесняться фокхемами (особый тип лёгкого дома, что строят только в Блейроне) купцов, зажиточных ремесленников, лекарей и чиновников. Здесь можно было спать по ночам без страха, что к тебе заберётся вор. Близость стены с круглосуточными постами городской стражи; наличие высокой башни, с которой просматривался весь квартал и река, и ворот, охранители которых знали каждого местного в лицо, делали почти невозможным проникновение ночной армии.

Вскоре последний рыбак покинул это место, а квартал стал именоваться Речным. Но начало правления последнего герцога отметилось мятежом рыцарей, недовольных ограничениями привилегий, запретом турниров и прочих благородных забав. Большая часть аристократов проглотила унижение, но осталась верна вассальной клятве. А немногочисленные сторонники мятежа, проиграв бой на площади, отступили в Речной квартал и там держались несколько недель.

Покарав мятежников, герцог велел срыть здесь все укрепления, а для защиты города поставить форт на одном из островов.

Обитатели квартала, привыкшие к собственной стене и собственным воротам, внезапно получили открытую границу с остальным городом. И началось.

Ночная армия словно стремилась собрать урожай за все годы, пока район был вне их власти. К тому же фокхемы грабить легче, чем обычные дома.

Не помогало ничего: ни письма герцогу, ни круглосуточные дежурства ополчения. Но внезапно все грабежи и разбои прекратились. Квартал снова стал самым тихим местечком города. А причина…

О причине не любили рассказывать по ночам, а многие считали всё это лишь легендой, слухами, которые распускают сами жители квартала, чтобы скрыть позорный факт, что они просто заплатили дань Девяти атаманам. Но уж Фарг Краснолицый доподлинно знал, что никаких взносов от речников в ночную армию не поступало. Он был вожаком одной из её банд.

И ему очень не хотелось совершать в Речном квартале нападение на пьяного купца, но уж больно красиво сорил деньгами этот ошалевший от удачной сделки мужик, и уж больно неказистыми гляделись его двое охранников, чтобы упускать такой куш из-за каких-то страшных историй.

В конце концов фарт каторжанина никто не отменял. Да и того, о ком говорит легенда, Фарг никогда не видел, а значит, есть шанс, что он действительно выдумка. Может, какие-то свои простые и земные причины имелись у атаманов советовать не соваться в тот район, а не мистические тайны, но только знать их не каждому вожаку по чину.

Внезапного нападения не получилось – охрана была не настолько пьяна. Тогда Фарг цивилизованно объяснил, что они окружены, но за определённую сумму всё обойдётся без кровопролития. В ответ Фарга просто послали.

Краснолицый покачал головой. Ещё одни идиоты, которым гордость дороже жизни.

Бандиты бросились на самоуверенных охранников с топорами и дубинами, а Краснолицый с фальчионом – однолезвийным широким клинком, одинаково любимым как наёмниками на полях войны, так и солдатами ночных армий, – и тут их ждал неприятный сюрприз.

– Вот те раз! Так вы братья-фехтовальщики! А чего оделись, как лопухи?

– А чтобы ты спросил.

Краснолицый уже имел неприятный опыт конфликтов с профессионалами уличного меча и по первым ударам и стойке узнал, с кем имеет дело.

Надо было уходить: один мертвец и один покалеченный – очень низкая цена для столкновения с вольными фехтовальщиками. Если нет возможности напасть из засады или биться в тесном помещении, меньше чем десять на одного ночной армии не стоит даже пробовать тягаться с этими людьми.

Но Краснолицый не понимал цели купца. Если он работал живцом на городскую стражу, то двое – это хороший вариант, чтобы спастись, но всё-таки маловато, чтобы гарантированно истребить банду и пленить вожака. Тогда зачем он сорил деньгами, привлекая внимание?

– Нас семеро, а вас только двое – купчишку, понятно, не считаю. Вам всё равно крышка. А за смерть Криволапого ответите по двойной ставке.

– Ой, как страшно. Я уже обмочился в штаны.

Мечники не купились на браваду. Лучшим решением было забыть гордость и всё-таки бежать – какая разница, что за причуда заставила поступить так странно купчишку? Но Краснолицый всё равно тянул время. Как выяснилось, очень зря.

На тайных тропах есть свои тайные посты.

Будь те, кто потревожил дорогу ночной армии хоть на полпальца похожи на стражников или их агентов, постовые пустили бы им в голову по арбалетному болту без предупреждения. Но три старика и их проводник походили скорее на сбившихся путников.

– Э, дедки! Здесь нет дороги. Дай покажу, куда свернуть.

Вблизи оказалось, что дедок здесь только один – второму где-то за сорок, третий просто с бородой. Именно он коснулся груди постового, и мужчина, скривившись от боли, упал на бок, успев, однако, дать команду:

– Стреляй!

Четыре арбалетных болта не коснулись путников. Один взмах посоха, и снаряды сгорели в воздухе, не достигнув цели.

Бойцы ночной армии, бросив арбалеты, выскочили из кустов с топорами.

– Нет! – простонал их начальник, ползая по земле. – Назад, парни! Назад!

Пусть и не сразу, но он понял, с кем имеет дело.

– Что надо могучим магам среди ничтожных людей?

Это могли быть не маги, а волшебники – просто люди, обученные колдовству – начальник поста никогда не видел ни первых, ни вторых, чтобы говорить уверенно; но если волшебника примешь за мага – это ему только польстит, а вот наоборот – жди приступа ярости.

– Нам надо пройти по этой тропе.

– Она не для простых смертных.

Словно петля виселицы обвила шею бандита и медленно подняла над землёй.

– А где ты видишь простых смертных? Где вообще видишь смертных?