Повседневная жизнь американцев во времена Джорджа Вашингтона - Мария Александровна Филимонова

Охрана порядка

Полиция появилась в США (в Бостоне) лишь в 1838 г., чуть позже – в Нью-Йорке. В XVIII в. охраной порядка в Америке занимались шерифы и констебли.

Слово «шериф» неизбежно вызывает красочные ассоциации. Кто не помнит шерифа Ноттингемского из легенд о Робин Гуде! Не менее известны шерифы Дикого Запада из вестернов. Их коллеги в Америке XVIII в. не были ни тем, ни другим. Они отвечали за соблюдение законов, сбор налогов, надзор за выборами. Некоторые из их обязанностей, такие как обеспечение правопорядка, совпадали с привычными функциями английского шерифа. Другие, такие как надзор за тюрьмами и работными домами, были новыми. Еще одно отличие американских шерифов от английских заключалось в том, что в Америке их работа оплачивалась, а в Англии – нет. В отличие от современных полицейских, шериф не патрулировал район, но должен был реагировать на поступавшие сообщения о преступлениях.

Полномочия констеблей были аналогичными. Они могли производить аресты и давать показания в суде. Констеблей выбирали сами горожане. Шерифов назначал губернатор. И те, и другие действовали преимущественно днем.

С наступлением темноты на городские улицы выходила ночная стража. Это были не должностные лица, а обычные горожане. Констебль составлял список всех мужчин, способных носить оружие. Каждую ночь те из них, кому выпал черед, выходили на дежурство. Такая практика существовала в Бостоне, Нью-Йорке, Филадельфии и Чарльстоне, хотя только Нью-Йорк платил за эту службу. Города поменьше, как, например, Ньюпорт, обходились одним ночным сторожем[442]. Обязанностью стражи было окликать прохожих: «Чу! Кто идет?» Если возникала необходимость, подозрительных задерживали до утра, когда их мог допросить мировой судья. Ну, а если преступник пускался наутек, били в деревянные трещотки, чтобы поднять горожан в погоню. Война и введенный в связи с ней усиленный контроль за перемещениями граждан добавляли работы ночной страже. Например, в Коннектикуте ночные сторожа должны были вылавливать лиц, путешествующих без сертификата лояльности[443].

При всем том ночная стража не отличалась эффективностью. В сентябре 1787 г. в Нью-Йорке злоумышленники пытались поджечь склады. Пожар грозил всему городу. Ночная стража соответствующего прихода не обратила на возгорание ни малейшего внимания. К счастью, мимо случайно проходил патруль[444] из соседнего района, который и поднял тревогу. Бедствия удалось избежать[445]. Филадельфийская ночная стража навлекла на себя критику Бенджамина Франклина. Дело в том, что домовладельцы не горели желанием таскаться до утра по улицам и платили констеблю по шесть шиллингов, чтобы тот нанял им замену. Результат в изложении Франклина выглядел так: «За выпивку констебль часто набирал в охрану таких проходимцев, что почтенные домовладельцы не хотели и близко к ним подходить. К тому же эти бродяги, вместо того чтобы ходить дозором, часто проводили всю ночь за бутылкой»[446]. Великий просветитель решил реформировать систему и после нескольких лет упорного лоббирования его проект был принят пенсильванской легислатурой. Был введен новый налог, который взимался пропорционально стоимости охраняемого имущества и шел на оплату новой стражи, составленной из надежных людей на постоянной работе.

На Юге были свои заботы. Южан никогда не покидал страх перед восстаниями рабов, особенно после того, как во время Войны за независимость королевский губернатор Виргинии лорд Данмор призвал рабов браться за оружие против своих хозяев-мятежников. В южных колониях, а затем – в штатах действовали «невольничьи патрули» (slave patrols). Первенство здесь принадлежало Южной Каролине, которая ввела их у себя еще в 1704 г. Участие в невольничьем патруле было обязанностью всех белых мужчин, но богатые плантаторы могли нанять себе замену. В XIX в. патрульным стали выплачивать вознаграждение, но в XVIII в. их служба была безвозмездной.

Патрули представляли собой группы числом до семи человек. Они выезжали по ночам, останавливали встречных рабов и сервентов. Патрульные требовали предъявить пропуск, выданный владельцем. Кроме этого, они посещали места, где часто собирались рабы. Поработители опасались, что на таких собраниях обменивали краденое на спиртное и другие запрещенные предметы. Религиозные собрания также были излюбленным местом визитов патрульных, потому что они предоставляли порабощенным прихожанам возможности для общения. Дополнительные речные патрули были организованы, например, в Саванне и Огасте (Джорджия) для борьбы с «полуночными грабежами» грузов, сложенных вдоль прибрежных доков. Для путешествующей шотландки Дженет Шоу, засидевшейся в гостях, все это было своего рода развлечением. Она рассказывала: «Время прошло так приятно, что было уже слишком поздно выходить на улицу без защитника-мужчины. Я поэтому подождала, пока не прибыл полуночный патруль, командиром которого был тори и мой близкий знакомый. Под его защитой я отправилась во главе отряда, останавливаясь по пути в разных домах, чтобы проверить, дома ли негры»[447]. В XIX в. невольничьи патрули создали американскую Югу мрачную славу. Современные исследователи этого феномена сравнивают Юг с вооруженным лагерем, где рабов контролировали при помощи жестокого террора[448].

Если патрули не справлялись, прибегали к помощи ополчения. Летом 1787 г. губернатор Южной Каролины Томас Пинкни распорядился мобилизовать милицию, чтобы задержать или рассеять группу беглых рабов, терроризировавших окрестные плантации[449]. Примечательно, что в это самое время брат и кузен Томаса Пинкни участвовали в разработке Конституции США, призванной закрепить торжество демократии. Одно из многих противоречий Американской революции.

Несовершенная колониальная система охраны правопорядка едва ли была адекватна условиям войны и революции. Для контроля за соблюдением бойкотов импортной продукции, борьбы с лоялистами и выявления шпионов создавалась система комитетов безопасности (в разных штатах названия могли различаться). Их полномочия были широки. Так, пенсильванский комитет безопасности имел право допрашивать свидетелей, проводить обыски, арестовывать тех, кто противился власти комитета, и при необходимости призывать на помощь гражданских чиновников или военных[450]. В Виргинии существовали специальные комитеты, которые принимали присягу граждан штата, а также в составе трех человек могли организовывать судебные заседания (с участием присяжных) для разбирательства по делам тори. Решение комитета могло быть оспорено в совете безопасности, чей приговор был уже окончательным[451].

Довольно часто случалось, что официальные правоохранительные органы не могли схватить преступника. Например, в 1784 г. Питер Линч и Томас Гэлли были судимы в Ричмонде за разбой на большой дороге. Оба бежали из тюрьмы, и городские власти были вынуждены объявить старинную процедуру всеобщих поисков преступников – «шум и крик» (hue and cry)[452]. По традиции, восходящей еще к средневековому английскому праву, это означало, что в поимке разбойников должны участвовать все трудоспособные мужчины двух графств, где орудовали преступники.

Суды и судьи