Благородный разбойник - Маргарет Макфи

Это был не тот случай, чтобы Нед мог позволить себе рисковать.

Налив себе еще одну порцию джина и отхлебнув глоток, он уставился на прыгающие в камине языки пламени.

Нужно держаться от нее подальше. Ради них обоих.

В ту ночь Эмма не могла спать.

В сознании снова и снова вставало зрелище кровавой раны Неда и тот ужас, который она испытала, обнаружив его лежащим там на земле. Ей показалось, что он мертв. Мертв! Этот душераздирающий миг был худшим в ее жизни.

Она выглянула из окна на тихую улицу, залитую лунным светом, по которой катилась одинокая по возка. Перед ней Эмма заметила силуэт крадущейся кошки.

Каждый раз, когда она закрывала глаза, Эмма видела расползающееся пятно крови, казавшееся таким темным на фоне белоснежной сорочки Неда, а под сорочкой — поблескивающую рану, зиявшую на его мускулистом животе. Такая тонкая черная линия и так много крови. Его кожа была скользкой от крови. Эмма чувствовала это пальцами. Даже сейчас ей казалось, что она ощущает в воздухе ее запах, а во рту чувствует металлический привкус. Внутри все сжималось от этих воспоминаний. Как будто невидимая рука держала ее сердце и сжимала его снова и снова.

Неужели Девлин мог пасть так низко?… Он был повеса, надменный эгоист и прожигатель жизни. Но, несмотря на все это, Эмма всегда считала его джентльменом. Нед сам сказал, что у него есть враги. У торговца всегда найдутся враги среди людей из высшего общества.

Эмма поежилась и плотнее завернулась в свою шаль. Но не холод заставлял ее дрожать. Она до сих пор любит Неда. Ей приходилось признать это. Эмма закрыла глаза, понимая, что это невозможно.

Все знали, что он подыскивает себе титулованную невесту. Он мог хотеть ее, он всегда ее хотел, но никогда бы не женился на ней.

Нед был амбициозен. Он строил собственную империю, имел свои планы. А у нее были своя гордость и свои обязательства. Малейший намек на скандал — и она потеряет место у леди Ламертон, а с ним последнюю надежду найти Кита. Отец верил ей. И если вспомнить, что происходило между ней и Недом в Уайтчепеле… Эмме вспомнилась старая пословица: «Попался на обман впервые — позор лжецу, попался на обман вторично — позор глупцу».

Она любила его, но она была совсем не глупа.

А значит, надо пожелать ему удачи в поисках невесты и забыть о нем.

Нед сидел один на деревянной скамейке в Грин-парке. Перед ним простирался вид, так не похожий на тот, которым он любовался, сидя на другой, каменной скамейке, всего в нескольких милях отсюда, в Уайтчепеле. Ему нужно было выбраться из четырех стен дома на Кавендиш-сквер, нужно было побыть одному, чтобы подумать. Но на сегодня он запланировал столько дел и столько встреч, что времени на то, чтобы пойти в Уайтчепел, не оставалось. Хотя, сказать по правде, он не пошел туда не только поэтому. С тех пор как Эмма переселилась в Мейфэр, Нед ни разу не возвращался в Уайтчепел.

Небо накрывали свинцовые тучи, воздух казался противоестественно неподвижным. Вся атмосфера буквально излучала напряжение, от которого людям становилось не по себе, и они начинали испытывать беспричинную тревогу. Похоже, надвигалась сильная гроза. Все, кто мог, не выходили из дому, а остальные спешили по улицам, чтобы поскорее туда добраться. Холмистые лужайки и дорожки парка обезлюдели, и Нед остался один, если не считать одной или двух случайных фигур вдалеке, торопившихся убежать прочь от неприятного ощущения приближающейся бури.

С Недом все обстояло не так просто. Возвращение на Кавендиш-сквер не могло избавить его от душевного дискомфорта. Как, впрочем, и ничто другое.

«Я не собираюсь за ней ухаживать. Это невозможно, учитывая, кто она». Собственные слова звучали у него в ушах как насмешка.

Он не мог выкинуть Эмму из головы. Возможно, именно из-за того, кто она такая. Возможно, именно потому, что она была единственной женщиной в мире, которую он не должен был хотеть и никогда не мог бы сделать своей. Возможно, причиной было и то и другое, а может быть, ни то ни другое. Нед не знал. Но что он знал точно, в чем больше не мог обманывать себя, так это то, что он хотел Эмму Норткот так же сильно, как хотел Эмму де Лайл. Переехав из Уайтчепела в Мейфэр, она не изменилась. Это была та же самая женщина. Нед понял, почему она лгала, но это не изменило ничего. Ни того, что он хотел ее, ни того, что он любил ее. И от этого все становилось только еще сложнее.

Это несло в себе такую опасность, с какой ему еще не приходилось сталкиваться. Он рисковал всем, ради чего трудился всю свою жизнь. Опасность грозила ему, самой его сущности и всем его помыслам.

Нед знал, кто он такой, и его это всегда устраивало. Он смотрел на вещи ясно и бесстрастно. Но с Эммой Норткот все обстояло иначе. Это толкало его туда, где он никогда не был и не желал быть. Заставляло задумываться о вещах, о которых он не хотел думать. Это заставляло его спрашивать себя, что он за человек.

Нед делал пальцами правой руки привычные, успокаивающие движения, катая фишку взад-вперед, взад-вперед.

Если он любил ее, то как мог быть с ней, помня, кто он такой?

В отличие от всех других трудностей, с которыми он сталкивался в жизни, от всех тех огромных проблем эта дилемма не имела другого решения, кроме того, чтобы отступить, уйти в сторону.

У него есть обязательства. Своя судьба, свои долги. И хотя Нед не играл по правилам, которые признавал свет, у него был свой кодекс чести, свои принципы.

Каждый раз, когда он думал об этом, все аргументы, предоставленные ему разумом и логикой, сводились к одному — оставь ее в покое. Другого выхода нет.

Но Нед никак не мог заставить себя не думать о ней.

* * *

Письмо, которое Эмма написала отцу, было отправлено. Под предлогом того, что ей нужен свежий воздух, она сама отнесла его на почту вместе с двумя письмами леди Ламертон, положив его между ними, чтобы никто не смог увидеть, что в адресе указано: Уайтчепел. Впрочем, нельзя сказать, что предлог был вымышленным. После происшествия в ботаническом саду Эмма никак не могла прийти в себя, и ей хотелось побыть одной. Погулять, чтобы освежить голову и успокоить сумятицу в мыслях.

Эмма знала, как трудно жить в ином мире, чем тот, в котором ты родилась и выросла. Оборвать все корни, пойти другим путем было совсем не просто. Она вспомнила все то, чему ей пришлось научиться, чтобы выжить в Уайтчепеле. Нед сделал и до сих пор продолжал делать то же самое здесь. Он всегда казался уверенным, и все же она знала, что здесь все до последней мелочи чуждо ему.

Небо постепенно темнело, превращаясь из серого в угрожающе черное.

Надвигалась гроза. Эмма ощущала зловещую неподвижность воздуха. Чувствовала запах приближающегося дождя и затаившееся в атмосфере напряжение. Она понимала, что находится слишком далеко от Гросвенор-сквер, чтобы успеть добраться до дома леди Ламертон до начала грозы, и бросила обеспокоенный взгляд на свою зеленую шелковую юбку. Когда-то испорченное дождем платье означало для нее всего лишь еще один поход к модистке. Теперь все изменилось. Она оказалась по другую сторону жизни, там, где женщины носили одно платье всю свою жизнь.