Благородный разбойник - Маргарет Макфи

— Мне передали, что вам нужна моя помощь и вы просите меня прийти сюда.

— Я не передавала никаких сообщений.

— Я это понял, когда увидел, что меня поджидают.

Эмма сглотнула и, не став спрашивать, сколько людей потребовалось, чтобы уложить его, сконцентрировалась на своей работе.

Когда Нед опустил рубашку, она увидела на ней длинный разрез, оставленный ножом.

— Все хуже, чем кажется. Им заплатили за то, чтобы избить меня, но не убивать.

— Вы кому-то не нравитесь, — сказала она.

— Есть несколько человек, — ответил он, пока Эмма отряхивала плечи и спину его фрака.

Однако было одно имя, которое невысказанным шепотом звучало в их головах.

— Девлин не мог опуститься так низко… из-за одного танца.

Нед ответил одной лишь хмурой улыбкой.

— Возвращайтесь назад, чтобы нас не видели вместе. — Ему не потребовалось объяснять ей, что это значило бы для ее репутации. — Я сам закончу с этим и через несколько минут приду.

Эмма кивнула.

— Удачи вам с Мисборном. — Протянув руку, она вытерла кровь, размазанную у него по щеке.

На один миг их взгляды задержались друг на друге. Эмма поспешила назад.

Леди Ламертон по-прежнему увлеченно беседовала с окружившими ее дамами, и Эмма остановилась поговорить со своей школьной подругой неподалеку от того места, где стоял Мисборн… как будто никуда не отлучалась.

Прозвенел звонок, возвещавший окончание антракта.

Эмма направилась к леди Ламертон.

— Вы разговаривали с Фиби Хантер, если я не ошибаюсь?

— Да.

— Мне казалось, вы с ней больше не общаетесь.

— Вы правы. Но раз уж я решила забыть прошлое, то Фиби одна из первых, с кем стоит это сделать. Вы знаете, она многое обновила в Блэклоке и устроила новую детскую.

— В самом деле? — Похоже, новости пришлись вдове по вкусу. Прозвенел третий звонок, антракт закончился, и все снова заняли свои места.

Как раз в тот момент, когда на сцене появились актеры, Нед проскользнул на свое место.

Он выглядел таким же аккуратно одетым, как перед уходом, дорогой темный фрак был застегнут на все пуговицы. Никто, кроме него самого и Эммы, не знал, что скрывается под ним.

Поздним вечером, когда Нед переодевался, Роб осмотрел его рану.

— Тебе дьявольски повезло. Чуть ниже — и они выпустили бы тебе кишки.

— Дьявол здесь ни при чем, — возразил Нед, подумав о диске из слоновой кости, лежавшем в кармане жилета, скользнув по которому лезвие ножа отклонилось от намеченного пути. — Кроме того, они не собирались меня убивать.

— Что-то не похоже.

— Они достали ножи, чтобы отомстить за своих товарищей.

Взгляд Роба сделался более пристальным.

— Что ты сделал с трупами?

— Когда я вернулся, они исчезли. Должно быть, они унесли их с собой.

— И ты сам забинтовал рану?

— Мне помогли.

Роб вопросительно смотрел на него.

— Эмма Норткот.

— Ты шутишь.

Нед взглянул на друга и поднял бровь.

Закрыв глаза, Роб потер переносицу.

— Я даже спрашивать не буду.

— Оно и лучше, — отозвался Нед.

— Что, черт возьми, ей от тебя нужно, Нед?

— Мне казалось, ты не собирался спрашивать.

— Она до сих пор тебе небезразлична.

Нед опустил рубашку и бросил в огонь испачканные бурой запекшейся кровью полоски ткани.

Наступила тишина.

Нед был не из тех, кто говорит о чувствах. С чувствами он давным-давно покончил. Чувства делают человека слабым, открытым для боли. Чувства мешают выживать. Но то, что было между ним и Эммой Норткот, то, что он чувствовал… Нед ничего не сказал, и его молчание подтверждало предположение Роба яснее, чем самый громкий крик.

Роб смущенно отвел глаза и принялся нервно постукивать по столу ногтем большого пальца.

— Если Девлин подстроил то, что произошло в ботаническом саду, только из-за того, что ты вклинился в его танец, то подумай, что он сделает, если узнает, что ты за ней ухаживаешь.

— Я не собираюсь за ней ухаживать. Это невозможно, учитывая, кто она. Кроме того, это не Девлин.

— Нет? Если он заговорит, ты можешь распрощаться с Мисборном. Ты можешь распрощаться со всем этим.

— Ты знаешь, что Девлин не может заговорить.

— Есть еще кое-что, что тебе следует знать. — Роб снова отвел взгляд и неловко потер рукой затылок. — Я тут решил разнюхать и поспрашивал, что болтают про нее и Девлина. Ты же сам говорил, что между ними что-то есть.

— И как, есть? — Нед напрягся.

Роб кивнул.

— Похоже, она винит Девлина и его приятелей в том, что ее брат сбился с пути. Малыш Кит Норткот связался с плохими взрослыми парнями.

Нед с сомнением покачал головой и скептически улыбнулся.

— Согласен, — сказал Роб. — Я просто подумал, что тебе стоит знать.

— Спасибо, Роб.

— Тебе удалось успокоить Мисборна?

Нед кивнул.

— Что ты ему сказал?

— Он не спрашивал, я не говорил.

— Возможно, он заметил синяк у тебя на лбу и ссадины на руках и догадался, что произошло.

— Было слишком темно, чтобы он мог их разглядеть.

— Но завтра наверняка разглядит.

Нед поднял крышку с серебряного блюда, на котором лежал толстый кусок сырого мяса.

Роб усмехнулся.

— Вижу, ты уже обо всем позаботился. Нет лучшего средства от синяков, чем компресс из сырого мяса.

Но когда через несколько минут Роб вышел из комнаты, Нед думал не о синяках и не о Мисборне, а о женщине, которая помогла ему в этот вечер. Если бы она не пришла, он мог упустить Мисборна. Но она пришла и помогла ему, не испугавшись крови и того, что с ним произошло, хотя это явно потрясло ее. Неду казалось, что он до сих пор чувствует на лице ее дрожащие пальцы, вытирающие кровь, которую он не заметил, и прикосновение ее губ, вернувшее его в сознание.

Нед налил себе одну порцию джина и выпил его.

«Ты знаешь, что Девлин не может заговорить».

Когда-то он знал это наверняка. Теперь Нед больше не был в этом уверен. Потому что, вопреки тому, в чем он уверял Роба, после сегодняшнего он уже не мог отрицать, что Эмма ему небезразлична. Нед любил ее, и, если бы Девлин узнал об этом, все договоренности пошли бы прахом.