Изумрудный атлас. Огненная летопись - Джон Стивенс

– Вы обязательно увидите волшебника снова.

– И Кейт?

– И ее тоже.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что я их знаю.

Майкл рассказал Габриэлю обо всем, что случилось на крыше: о том, как волшебник пожертвовал собой, чтобы не дать Рурку последовать за ними или хотя бы задержать его, и о том, что ему, Майклу, поручено разыскать Летопись. Само собой разумеется, он умолчал о том, как едва не потерял лицо, собравшись умолять волшебника избавить его от этого непосильного обещания. Майклу было так стыдно за свою минутную слабость, что он поспешил похоронить это воспоминание в самом темном и самом глубоком чулане своей души, в который никогда в жизни не собирался больше заглядывать.

В самолете не было кресел, только откидные скамейки, поэтому дети сидели рядышком, завернувшись в одеяла и прижимаясь спинами к стене. Эмма схватила руку Габриэля и положила себе на колено, отчасти для пущего спокойствия, а отчасти для того, чтобы не позволить ему снова исчезнуть.

– Расскажи мне, – попросил Габриэль, – что тебе известно о книге?

Набрав в грудь побольше воздуха, Майкл рассказал им обоим – ибо Эмма тоже еще не слышала этой истории – о том, как он пробрался в комнату со скелетом, как разгадал смысл надписи на стене туннеля, как выпил содержимое всех трех склянок и как узнал, где спрятана Летопись…

– Так вот чем ты там занимался! – воскликнула Эмма, пребольно стукнув его по руке. – Это было ужасно глупо! Никогда больше так не делай, понял? Никогда!

– Ладно.

– Только попробуй! – И она ударила его еще раз, для закрепления урока.

Майкл потер ушибленную руку и невольно улыбнулся.

– Что значит – ты узнал, где спрятана Летопись? – спросил Габриэль. – У тебя было видение?

– Не совсем. Я просто как будто вспомнил, где она была все это время. Словно я сам ее туда спрятал. Да, я понимаю, это звучит ужасно глупо.

– Ага, – согласилась Эмма.

– Нет, – сказал Габриэль. – В магическом мире это обычное дело. Умерший каким-то образом заключил свои воспоминания в напитке, через который они перешли к тебе.

– Но я увидел только разрозненные картины, – признался Майкл. – И не могу показать конкретное место на карте.

– Как бы там ни было, но нашему пилоту нужно дать какое-то направление. Куда ему лететь?

Майкл, не задумываясь, ответил:

– На юг! Скажите ему лететь на юг!

– Но южнее Малпесы ничего нет.

– Нет, есть, – возразил Майкл. – Одно место.

Габриэль посмотрел на него, кивнул и перешел к пилоту.

Майкл, зарывшись поглубже в кокон одеяла, отдался толчкам и тряске самолета. Вскоре Габриэль вернулся и сказал, что им хватит топлива, чтобы долететь до шельфового ледника Ронне в Антарктиде. Там им придется заправиться, раздобыть одежду для детей и выработать план дальнейшей экспедиции. Путешествие к леднику займет большую часть ночи.

– Твоя сестра правильно сделала, что легла спать.

Скосив глаза, Майкл увидел, что голова Эммы лежит у него на плече, а глаза у нее закрыты. Повернув голову, Майкл поймал изучающий взгляд Габриэля и догадался, что тот прикидывает, хватит ли у Майкла сил для дальнейших испытаний.

– Обо мне не беспокойтесь, – сказал мальчик. – Я просто устал.

Но его голос так дрожал, что он сам себе не поверил.

Габриэль на секунду накрыл руку Майкла своей рукой. Жест получился неожиданный и на удивление красноречивый. Затем Габриэль снова ушел в кабину пилота, Майкл прислонился головой к гудящей стенке самолета, а Эмма, не просыпаясь, переменила позу. Он посмотрел в иллюминатор, но там было темно. Они летели на юг, на край света. Майкл закрыл глаза. Прошло много времени, прежде чем сон одолел его.

Ему приснился снег. Белые поля и долины, покрытые снегом пустыни и горы, тянущиеся до самого горизонта. А он летел над ними, парил. Он был совсем один, но ни капельки не боялся…

Два исполина ждали его впереди. Майкл пролетел между ними, скользнул между зубами дракона…

Потом он вдруг очутился в длинном туннеле. Вокруг пульсировал красный свет. Было невыносимо жарко. Его кожа шуршала, как сухая бумага. Каждый вдох обжигал легкие. Внезапно Майкл оказался возле бурлящего озера, жар усилился и стал совсем невыносимым. Он поглядел на пылающую поверхность и…

– Майкл! Майкл! Проснись!

Эмма трясла его. Он открыл глаза, но не сразу понял, где находится. Потом он узнал кабину самолета, увидел спешащего к ним Габриэля, собрался с мыслями и все вспомнил.

– Ты в порядке? – спрашивала Эмма. – Ты чего орал?

– Что я сказал?

– Да ты почти не говорил. Ты только рычал, вот так: «Мммрррраааааххххх…»

– Ой.

– Приготовься. Габриэль сказал, мы скоро садимся. А еще, Майкл…

– Что?

– Он сказал, что мы, может быть, увидим пингвинов!

Майкл потер глаза и выглянул в иллюминатор. Из серой предрассветной мглы выступали призрачно-белые скалы. Майкл долго смотрел, как огромный ледяной шельф, закругляясь, постепенно разглаживает свои утесы и почти плавно сходит в океан. Потом самолет миновал стену льда, за которой не было уже ничего, кроме сплошной белизны.

«Это я привел нас сюда, – подумал Майкл. – И все, что с нами случится, будет по моей вине».

И он принялся натягивать ботинки.

– Вон же! Вон! Смотри! Только не спугни его!

Пингвин вразвалку ковылял им навстречу, широко расставив плоские крылья, чтобы удержать в равновесии свое шаткое тело, похожее на огромную кеглю. Он прошел мимо коленей детей, шлепая – топ-топ-топ… топ-топ-топ… – перепончатыми лапами по плотному льду и снегу. Майкл и Эмма стояли не шелохнувшись, пока важная птица, обогнув их, не скрылась за домом.

– Это самое прекрасное, что я видела в жизни, – призналась Эмма. – Самое-самое!

Было девять часов утра, солнце еще не встало. Температура воздуха была всего десять градусов ниже нуля, то есть на особый холод жаловаться не приходилось. Самолет, поплавки которого по совместительству оказались лыжами, приземлился на полосе спрессованного снега возле станции. Сама станция была похожа на космический объект, расположенный где-нибудь на Луне: порядка десяти невысоких металлических зданий, куполообразные крыши, утыканные антеннами, и подснежные тоннели, в нескольких местах прорезавшие территорию.

«Это похоже на космическую станцию, – решил Майкл. – Или на мегаклетку для хомяка».

Габриэль велел детям посидеть в самолете, пока он принесет им по комплекту зимней амуниции и их собственную одежду, которую он собирался быстренько просушить в станционной прачечной. Как оказалось, доктор Пим проявил великую мудрость, снабдив детей теплой одеждой до поездки в Малпесу, ибо в магазине на станции не оказалось детских размеров. В результате Габриэль купил самые маленькие вещи, которые только смог отыскать: длинное утепленное нижнее белье, тяжеленные пуховики с отделанными мехом капюшонами, непромокаемые теплые комбинезоны, надевавшиеся поверх брюк, толстые внешние перчатки и тонкие внутренние, защищающие лица маски, шапки, очки и похожие на скорлупы ботинки, которые следовало надевать поверх обычных.