Изумрудный атлас. Огненная летопись - Джон Стивенс

– Ага, – темноволосый мальчик повернулся к детям. – Закончим позже.

Все дети, в том числе маленькая девочка, бесцеремонно вырвавшаяся из рук Кейт, весело выбежали из класса. Рэйф прислонил кочергу к камину.

– Босс хочет с тобой потолковать.

– Сначала ответь мне, что ты делал с девочкой?

– Учил ее. Точнее, пытался.

– Чему? Как обжечься?

С мгновение мальчик разглядывал ее. Потом наклонился и без предупреждения сунул свою руку прямо в огонь. Кейт ахнула, но, к ее изумлению, мальчик не обжегся. Кожа на его кисти осталась гладкой и невредимой. Затем он вытянул вторую руку и коснулся фитилька свечи. Та вспыхнула.

Мальчик вытащил руку из огня и дотронулся до ладони Кейт. Кожа у него была прохладная.

– Я бы не дал ей обжечься.

Он задул свечу.

– А теперь идем, босс ждет.

Рэйф привел ее к лестнице на колокольню, у подножия которой валялся огромный железный колокол, купол его был расколот, каменный пол под ним раскрошился в пыль. Наверх вела деревянная винтовая лестница.

Кейт сказала:

– Постой…

Мальчик остановился на второй ступеньке.

– Я не понимаю, ты… ты волшебник?

Мальчик рассмеялся.

– Волшебники читают книги. Знают всякие заклинания. Нет, я не волшебник.

– Но то, что ты проделал с огнем…

– Я просто кое-что умею.

– А другие, эти дети, они…

– Каждый здешний ребенок обладает магией.

Именно поэтому все они здесь. Мы учим их использовать то, что в них заложено.

Он отвернулся, но Кейт снова его остановила.

– Я хотела… поблагодарить тебя. За то, что спас меня в переулке. От этих… типов.

– От Нечистей?

– Да.

– Джейк и Жуки все сделали как надо, это они тебя спасли. Я лишь остановил Нечистей.

Он постоял немного, упершись руками в деревянные перила, а Кейт пристально всматривалась в его лицо, выискивая малейшие признаки узнавания, подтверждение того, что он откуда-то ее знает.

Но ничего не нашла.

Тогда она смутилась и поплотнее запахнула свое шерстяное пальто. Она не понимала, что происходит, кто такой этот мальчик и все остальные дети, но решительно сказала себе, что это не имеет никакого значения. Главное для нее – поскорее попасть в Кембриджский водопад, разыскать доктора Пима и найти способ вернуться к Майклу и Эмме.

– Слушай, я признательна тебе за все, что ты сделал…

– Ты это уже говорила.

– Но мне нужно попасть в совсем другое место. Это очень далеко, так что чем раньше я отправлюсь, тем будет лучше.

– И где это?

– На севере.

– И как ты туда попадешь?

Кейт нервно поежилась.

– Не знаю. Сяду на поезд.

– У тебя есть деньги на билет?

– Нет, но…

– Я так понимаю, на еду у тебя тоже нет денег?

Кейт промолчала.

– Скоро стемнеет и станет еще холоднее. Даже в этом пальто ты одета совсем не для зимы. Каким образом планируешь не окоченеть?

– Я не знаю, но…

– Сдается мне, ты вообще мало что знаешь. Кроме разве что того, как убежать отсюда и побыстрее замерзнуть насмерть.

Кейт открыла было рот, чтобы заспорить, но мальчик даже не стал ее слушать.

– Тебе надо повидаться с боссом, – заявил он и стал подниматься по лестнице. Выждав несколько мгновений, Кейт сердито последовала за ним.

Башня оказалась высокая, но поднимались они в полном молчании. В нескольких местах ступени были разбиты, расщепленные доски шатались, а кое-где и вовсе отсутствовали. Часто приходилось перепрыгивать через провалы, и каждый раз при этом Кейт чувствовала как зияющую пустоту внизу, так и внимательное присутствие мальчика, зорко наблюдающего за ней сверху, чтобы подхватить, если она поскользнется. Кейт постаралась не дать ему этого шанса. Ни за что на свете она не собиралась еще раз благодарить его!

Чем выше они поднимались, тем холоднее становился воздух, тем сильнее ветер задувал в трещины стен. Кейт чувствовала сосущую пустоту внутри, голова у нее кружилась. Она ничего не ела после той картошки, которой поделились с ней мальчики на рынке. А до этого? Когда она в последний раз нормально ела?

Наверху башни их встретили десятки голубей, которые сидели на веревках колоколов и негромко ворковали, распушив перья на холоде. В потолке красовалась большая неровная дыра, через которую виднелся клочок серого зимнего неба.

К люку была приставлена деревянная лестница.

– Постой…

Мальчик обернулся, поставив ногу на первую перекладину.

– Что еще?

Он смотрел на нее, и Кейт вдруг почувствовала странную дрожь в груди. Это чувство было ей уже знакомо. Она впервые испытала его внизу, когда стояла рядом с этим странным мальчиком, а он сунул руку в огонь. Но сейчас, когда они были одни наверху башни и мальчик в упор разглядывал ее, это чувство оказалось настолько сильным, что Кейт совсем растерялась.

– Там, в переулке. Ты повел себя так, как будто узнал меня. Как это возможно?

Ей показалось, что мальчик пристально изучает ее лицо. В нем чувствовалось что-то опасное, смотреть на него было все равно что разглядывать дикого зверя. Кейт с большим трудом заставила себя выдержать этот взгляд.

– Я ошибся, – наконец ответил Рэйф. – Ты просто похожа на одного человека, которого я знаю.

С этими словами он полез вверх по лестнице, а Кейт осталась стоять, делая долгие глубокие вдохи, пока он не крикнул ей сверху:

– Ты идешь?

Тогда она тоже поднялась, пролезла в люк и очутилась на открытом воздухе. Вершина колокольни представляла собой просторную прямоугольную площадку, увенчанную остроконечным сводом, опиравшимся на колоннаду. Стоять тут было все равно что очутиться в доме без стен, но под крышей. Три гигантских железных колокола, точно таких же, как тот, что валялся внизу, висели над головой у Кейт, на месте их отсутствующего собрата зияла пустота, похожая на щербину в широкой улыбке.

Здесь было жутко холодно. Кейт поплотнее обхватила себя руками и посмотрела направо, скользнув взглядом вдоль длинной улицы до широкого пространства по-зимнему мертвого парка, белеющего вдалеке. Потом взглянула в другую сторону, на лабиринт зданий и улиц, убегающих в пригороды. После этого обернулась назад и обнаружила, что церковь стоит на берегу широкой серой реки, затянутой серым льдом у берегов.

Тогда Кейт посмотрела прямо перед собой.

В двадцати ярдах от нее незнакомая женщина что-то писала, сидя за столом. Женщина с головой ушла в работу, стол перед ней был весь заставлен пачками придавленных грузом бумаг, края которых трепетали на ветру, как паруса маленькой белой флотилии. Похоже, она не замечала ни холода, ни ветра, ее занимала только работа.