Передай мне соус - Эрл Стенли Гарднер

— Ну и прекрасно, — порадовался я за Мэлони.

— Поверь мне, Дональд, ты с этого тоже будешь кое-что иметь.Газета посылает сюда фотокорреспондента и очеркиста. У нас в рукахинтереснейший материал года, и мы раскрутим его, как надо!

— Когда они сюда приезжают?

— Как только смогут достать билеты на самолет.

— Хорошо, запомни только одно: я ничего тебе не рассказывало том, кто такой Гейдж. Ты сам обо всем узнал из вашего архива.

— Боже мой, ты отказываешься от славы, от благодарности?

— Да не нужно мне этого! Я вовсе не хочу, чтобы помощникшерифа Харви Кловер имел на меня зуб, и незачем знать репортерам местных газет,что все это рассказал тебе я. Понятно?

Мэлони ударил меня по спине с такой силой, что у меня сталотроиться в глазах.

— Ну, Лэм, ты потрясающий парень, и, мой Бог, ты знаешь, кактебе поступать. Слава!.. Она к тебе все равно придет! Вот увидишь!

— Хорошо, у меня будет слава, а газета «Трибюн» получит этуисторию, потому что у нее бдительные репортеры, журналисты и редактор, которыйбыл достаточно умен и сразу обратился к архивным документам, как только ввоздухе стало витать имя Эмоса Гейджа.

Фрэнк Мэлони, выслушав мои слова, мгновенно снова нырнул втелефонную будку и, как ненормальный, опять начал набирать номер редакции.

Я спустился в ресторан и взял себе чашку кофе. Черезнесколько минут привезли Фрэнка Леннокса с эскортом полицейских на мотоциклах,которые сопровождали его от самого Карвер-Сити. Леннокса сразу повели в тюрьму,а офис шерифа стал готовиться к проведению опознания. Кловер снова собралпрессу.

— Итак, мальчики, — начал он, — теперь все сошлось. ФрэнкЛеннокс не сомневался относительно личности арестованного: это именно тотчеловек, который просил его помочь доехать до Лос-Анджелеса ночью пятого числа.Они оказались членами одной и той же ложи, и Леннокс разрешил ему подождать настанции, пока попадется попутная машина.

— Членами какой ложи они были? — спросил один из репортеров.

— Я бы не хотел, чтобы вы это узнали от меня.

— Мы все равно это узнаем, когда будем брать интервью уЛеннокса! — настаивал на своем репортер.

— Конечно, со временем вы узнаете! Но не от меня, а пока выне сможете взять у него интервью.

— Почему же?

— По разным причинам: нам надо получить от Ленноксаписьменные показания, надо дождаться фотографий. Мы хотим провести проверку,поставив в ряд семерых мужчин вместе с Эмосом Гейджем, и предложить Ленноксунайти среди них того хитчхайкера, которому он помог уехать в ту достопамятнуюночь.

Больше того, могу вам сообщить, что Леннокс был настолькопредусмотрителен, что записал номер машины, в которую посадил Гейджа. И этотномер совпадает с номером машины Бакли.

— Что вы можете нам сказать о самом Гейдже? Он ужераскололся?

— Пока нет, он все еще требует адвоката.

— И вы предоставите ему эту возможность?

— Ему было обещано передать его просьбу любому адвокату,которого он назовет, но беда в том, что он не знает никого из местных юристов,поэтому хочет сначала получить сведения обо всех них и выбрать лучшего.

Что вы скажете о деньгах, найденных при нем?

— Пока они будут храниться у нас в качестве улики.

— Вы можете доказать, что это деньги Бакли?

— Пока доказать не можем, но мы подошли близко к этому. Могувас заверить, что «забьем» этого парня уликами, как забивают гвоздь по самуюшляпку.

Зазвонил телефон, Кловер снял трубку, с минуту слушал то,что ему говорили, и повернулся к представителям прессы.

— Итак, ребятки, Гейдж просит нас позвонить специальномуадвокату, мистеру Гудвину Ф. Джеймсу, и пригласить его приехать в тюрьму.

Репортеры сразу повскакивали со своих мест и бросились кдверям. Каждый из них горел желанием перехватить Джеймса до того, как тотвойдет в здание тюрьмы, и после свидания с обвиняемым.

Кловер же повернулся ко мне.

— Дональд, ты не хотел бы повидать этого парня?

— Я поговорю с ним позже, мне бы не хотелось появляться втюрьме в качестве представителя полиции; лучше, если все будет идти своимпутем.

— Ты мог бы с ним поговорить конфиденциально, Лэм.

— Ну, конечно, мог бы… Но при этом вся комната будет вамипрослушиваться.

— Что же в этом плохого?

— Я придерживаюсь иной точки зрения.

— Я думал, что мы работаем вместе.

— Нет, просто я дал вам информацию.

— Ну, и я тоже тебе в ней не отказывал.

— Предпочитаю держаться в стороне.

— Но при этом помни, что в любое время, когда я тебепонадоблюсь, я к твоим услугам.

— Спасибо, — ответил я, вышел на улицу, схватил такси иотправился в аэропорт.

Добраться от Сакраменто до Рино — значит совершить простокошмарное путешествие: надо проехать горами Сьерры, одолеть горный перевал,спуститься в долину, объехать озеро. Но по воздуху это путешествие занимает неболее тридцати минут, поэтому я воспользовался самолетом.

Я доехал от Бейкерсфильда до Сакраменто, потом долетелсамолетом из Сакраменто в Рино и взял на платной стоянке машину нашегоагентства, перекусил по дороге и позвонил Кловеру в Бейкерсфильд.

— Говорит Лэм. Что нового по делу Эмоса Гейджа?

— У него уже есть адвокат.

— Гудвин Джеймс?

— Да, он.

— И что же говорит Гудвин Джеймс?

— Ничего.

— А что говорит его клиент?

— Тоже ничего.

— А что там с Томом Алленом?

— Вот здесь меня кое-что удивляет, — сказал Кловер. — Я могупонять, почему молчит Эмос Гейдж.

Ему выгодно тянуть время. До начала суда могут возникнутькакие-то новые аспекты, которые помогут ему вывернуться. Он заставит своегоадвоката тщательно проверить все имеющиеся у нас улики, вполне вероятно,выдвинет и новую версию, скажем, такую: блондинка пыталась убить их обоих иугнать машину.

— А как вы можете утверждать, что этого не было?

— Ну, пока… нет, но мы ведь уже знаем, что кто-то получилденьги по чеку Бакли в казино, и этот «кто-то» был мужчиной.