Каноническое право: пути служения. Сравнительно-правовые очерки - Александр Александрович Вишневский

поскольку практика Русской Православной Церкви допускает рукоположение кандидатов без специального богословского образования, но обладающих необходимым минимумом специальных познаний.

Под препятствиями социального характера в современном праве Русской Православной Церкви понимается достаточно широкий круг обстоятельств.

Прежде всего, эти препятствия могут исходить из характера семейной, брачной жизни кандидата. В связи с этим традиционно не допускаются к священству второбрачные, в том числе совершившие т. н. «пассивное второбрачие», т.е. женившиеся на вдове или разведенной женщине, равно как и продолжающие вести совместную жизнь с женой, совершившей прелюбодеяние. Брак с родственницей в пределах определенных степеней родства, хотя и допускаемых в силу диспенсации (брак с племянницей), исключает доступ к священству, равно как и брак с нехристианкой[221].

Другие препятствия социального характера – выполнение обязанностей перед государством, либо занятия профессиями, которые традиционно рассматриваются в качестве несовместимых со священнослужением, таких как военная служба, занятие должностей в органах государственного управления. Традиционно к этой группе принято относить и ростовщиков – очевидно, что в современной терминологии это означает невозможность доступа к священству лицам, занимающимся предпринимательской деятельностью. Понятно, что такого рода препятствия перестают существовать, как только кандидат прекращает соответствующие занятия (трудовые отношения).

Такова картина препятствий к священству в католической и православной традициях. Подчеркнем, что в обеих традициях абсолютно непреодолимыми являются только два препятствия: не могут быть рукоположены женщины и некрещеные мужчины. В отношении остальных препятствий (по крайней мере, их подавляющего большинства) возможна диспенсация – сказанное, впрочем, не следует понимать таким образом, что эти препятствия не слишком серьезны, напротив, диспенсация дается при наличии веских, а в ряде случаев (например, рукоположение женатого мужчины в католическом латинском праве) – при исключительных основаниях.

Обращает на себя внимание и то обстоятельство, что круг препятствий – при всех различиях в их формальной систематизации, отнесению к одной или другой категории – обнаруживает сходство. Обе традиции не допускают к священству лиц, страдающих несовместимыми со священством физическими и психическими недугами, обе традиции содержат круг греховных действий, исключающих священство. Другими словами, для обеих традиций характерен набор препятствий физического, социального и религиозного характера, и именно в свете этого сходства следует видеть те детальные различия, которые продиктованы для каждой Церкви обстоятельствами места и времени, поскольку избрание лиц, достойных священнослужения, не может иметь место при игнорировании этих обстоятельств, а значит, и определенные различия в определении и понимании препятствий более чем оправданны и даже практически необходимы.

2.2. Канонические правила о подготовке священнослужителей

Установить правовыми средствами список препятствий к получению священного сана гораздо проще, чем правовыми же средствами установить перечень требований, качеств, которым должен отвечать священник.

Приведем такой пример. В одном из источников права Древней Церкви – Дидаскалиях – требования к епископу устанавливались следующим образом:

«Пастырь, который назначается епископом и главой священства в церковной общине, должен быть невинным (т.е. не подверженным обвинениям – А. В.), безупречным, отдаленным от зла, мужчиной не моложе пятидесяти лет, отдаленным от привычек юношества и похоти Врага и от клеветы и поношений злословных братьев…

И пусть он будет без недостатков этого мира… Пусть он будет беззлобным, ибо Господь говорит: «Зло разрушает даже мудрого». И пусть он будет милосердным и благодарным и преисполненным любви, поскольку Господь говорит: «Любовь прощает множество грехов». И пусть его рука будет открыта к подаянию, и пусть он любит сирот и вдов, и бедных, и странников. И пусть он будет бодрствовать в своем служении… И пусть он будет знающим, кто более достоин подаяния…

И пусть он будет свободен от лицеприятия, и пусть он не будет тяготеющим к богатому и оказывающим ему честь недолжную, и пусть он не обходит вниманием бедного и не будет настроен против него. И пусть он будет воздержан и беден в своей пище и питье, чтобы он мог наставить тех, кто не склонен к послушанию. И пусть он не будет хитрым и экстравагантным, любящим роскошь и разносолы. И пусть он не будет злопамятен, но будет терпелив в советах и предостережениях; и пусть он будет прилежным в своем учении и постоянно читающим божественное Писание с усердием и старанием, с тем чтобы он мог объяснить Писание. И пусть он сравнивает Закон и Пророков с Евангелием, с тем чтобы сказанное в Законе и Пророках было в согласии с Евангелием. Но прежде всего пусть он будет хорошо различающим между Законом и вторичным законодательством, чтобы он мог различить и показать, где Закон верующих, а где узы для тех, кто не верит…

И пусть он будет мудр и скромен… И пусть он будет благородного ума и равнодушен ко всем вредным излишествами этого мира… И пусть его ум будет проницательным, и чтобы он мог различить зло и грех заранее… И пусть он будет другом для всех, будучи праведным и судьей. И что хорошего может быть в человеке, пусть это будет в епископе»[222].

Обращает на себя внимание очевидно не совсем юридический стиль изложения данного фрагмента. И это не случайно, потому что при всей правильности и привлекательности такого перечня есть одна черта, исключающая правовое решение задачи: традиционными нормативно-юридическими средствами невозможно решить вопрос о пригодности или непригодности конкретного человека к священническому служению. Нормативно-правовыми средствами можно перечислить негатив, т.е. составить перечень тех обстоятельств, качеств конкретного человека, которые исключают доступ к священству, но позитивный перечень, который эффективно решался бы именно правовыми средствами, установить невозможно – он в лучшем случае останется только декларацией, но не исчерпывающим решением вопроса в каждой конкретной ситуации.

Те средства, которые в этой ситуации может предложить право, сводятся к трем составляющим: определение власти, компетентной принять решение о пригодности кандидата, правила, касающиеся подготовки священников, и, наконец, правила, в общем виде определяющие их статус после принятия сана.

Понятно, что окончательное решение о пригодности кандидата вправе принять та власть, которая вправе рукоположить кандидата, соответственно, это как минимум епископский уровень, при этом в католическом праве Римскому Папе принадлежит единоличное право принятия решений по таким вопросам.

Но каноническое право, что особенно явно просматривается в католической традиции, подходит к этому вопросу шире, чем просто указание на собственно «компетентный орган», – оно вменяет в обязанность всем верным Христу, всей христианской общине «содействовать духовным призваниям, чтобы должным образом удовлетворить потребности всей Церкви в священнослужении. Эта обязанность возлагается в первую очередь на христианские семьи, на воспитателей и особенно на священников, прежде всего приходских настоятелей. Диоцезным епископам, которые преимущественно обязаны заботиться о содействии призваниям, следует поучать вверенную им паству о