Части ее тела - Юлия Александровна Лавряшина

выплеск ярости. Причем застарелой, накопившейся. А Дина с Максом, как уверяет Галя, даже не были знакомы до вечеринки в Загорянке. И еще не факт, что там пересеклись… Может, это вовсе не он сделал ее довольной, как слон.

Мы уже выехали на проспект Мира, который всегда необъяснимо мне нравился. Был здесь даже один особый дом: с самого детства, проезжая мимо него, я воображала, что живу в этом монументальном здании сталинской постройки. Наверняка здесь были огромные квартиры: может, каждая комната, как наши три. Еще маленькой я представляла, как кружу по залитому солнцу пространству, ограниченному метровой толщины стенами, не пропускающими шума оживленной магистрали. А мама хлопает в ладоши, любуясь мной… Я обещала подарить ей квартиру в этом доме.

Заметив, как я оглянулась на него, Артур спросил:

– Кого-то увидела?

– Нет. – Я закрыла глаза.

– Меня вообще поражает, когда встречается знакомый на улице. В Москве-то! Но можешь себе представить, однажды…

Я слушала его вполуха, ругая себя за то, что даже не полюбопытствовала, с кем развлекалась Дина в ванной. Не заинтересовало это меня в тот момент… Пренебрегла. Паршивый из меня свидетель! Быть в двух шагах от предполагаемого преступника и не взглянуть на него, ну кто еще на такое способен?

– А вот и наш магазинчик. – Артур выключил навигатор, бодро пообещавший, что они еще встретятся в финале. – Представляю, сколько здесь стоит аренда!

– Вершинин всего лишь продавец…

– Это верно. Да и Дина – не миллионерша. Это убийство не имеет экономической основы. – Вытащив ключ зажигания, он повернулся ко мне: – Эти девчонки… Галя, Дина… Ты могла бы с ними подружиться, если б вы встретились при других обстоятельствах?

В его голосе мне послышалась ревность, точно нас обоих отбросило в детство, когда каждому хочется быть единственным другом. И я легко солгала, чтобы успокоить его:

– Не думаю. Сейчас все любят аниме – это еще не повод становиться друзьями.

Он так трогательно просиял – я порадовалась, что не сказала правды: иногда мне очень не хватает подруги…

* * *

Мы решили зайти с видом обычных покупателей, чтобы понаблюдать за Максимом Вершининым, если, конечно, именно он окажется за прилавком. На его странице, которую показала мне Галя, была анимешная аватарка, чему я ничуть не удивилась. Но в папке фотографий удалось найти одну, где Макс хохотал в компании парней. Галя ткнула в него пальцем:

– Вот он.

– Милаш, – отозвалась я, на случай если у нее какие-то виды на него.

Но она скривилась:

– Да ничего особенного. Дрыщ.

Темноволосый лохматый Макс и вправду был самым худеньким и низкорослым среди всех. Только рот у него был огромным, и в момент, запечатленный фотографом, он напомнил акулу с разинутой пастью.

Артур осмотрел его на снимке скептически:

– Да куда ему…

– А вы его подозреваете? – Галя не то чтобы удивилась, скорее, смотрела она задумчиво. Может, у нее имелись какие-то соображения на этот счет, но с нами она не поделилась.

– На этой стадии расследования мы не исключаем никого, – сообщил ей Логов, как я поняла, чтоб она тоже особо не расслаблялась.

Уже в машине, чтобы не обсуждать этого при Гале, я напомнила:

– Ты сам как-то говорил, что такие на вид дохлики, вроде нашего Овчинникова, бывают жилистыми и сильными. Их нельзя сбрасывать со счетов.

Мне не давало покоя сходство Макса с самым опасным морским хищником. Откусить руки, ноги, переломить челюстями туловище – это ведь как раз в их стиле?

Покосившись на меня, Артур довольно ухмыльнулся:

– А ты, оказывается, запоминаешь то, что я говорю.

– Иногда, – сбила я с него спесь.

– И то хорошо, – заключил он.

В витрине магазина были выставлены очень неплохие пейзажи и пустые багетные рамы, на мольбертах разных форм и расцветок. Один был совсем маленьким, видимо, детским, но мне померещился толстенький бородатый гномик с кистью в руке, вдохновенно рисующий портрет Белоснежки. И предвкушение встречи со сказкой отозвалось трепетом, поэтому в салон я вошла под звон колокольчика над дверью, как в заколдованный дворец, где готова была остаться еще на час, чтобы как следует рассмотреть все гипсовые головки, кисточки разных размеров, наборы супергранулирующейся акварели. А уж книги по искусству могли затянуть на полжизни…

Но Артур дернул за руку и потащил меня к прилавку, за которым стоял не Максим, а откровенно тосковала продавщица моего возраста с такими же светлыми, как у меня, только крашеными волосами. Взгляд у нее был сонным, и я сразу почувствовала к ней антипатию. Перед этой дурой – россыпь сокровищ, в которые можно погрузиться с головой и получать наслаждение, а она скучает, не делая абсолютно ничего!

Не знаю, что на ее счет подумал Логов, но он на ходу послал ей свою дежурную улыбку:

– Привет! А Макс на работе?

– Нету, – бросила продавщица, не удосужившись поздороваться. Сияние Артура не произвело на нее никакого впечатления.

– Вот как? – Логов изобразил удивление. – Мы же договорились с ним на сегодня…

– У него выходной.

Артур в замешательстве пробормотал:

– Или мы на вчера договаривались?

– И вчера был выходной.

– Два подряд?

Ему удалось пробудить в ней хоть какие-то эмоции – она взглянула на него с раздражением:

– В нашей стране людям положено два выходных дня.

Артур вскинул руки:

– Не мне спорить с российским законодательством! А Макс далеко живет? Может, нам добежать до его дома?

– Понятия не имею. – Продавщица снова погрузилась в сплин.

– Дело в том, что я ухитрился потерять его номер. Ну не занес сразу в телефон, болван…

– У меня нет его номера.

– Как это? – удивился Артур – на этот раз неподдельно. – Вы же работаете вместе. Разве не бывает ситуаций, когда нужно посоветоваться? Или подменить друг друга?

– На это у нас есть директор магазина.

Логов вздохнул:

– Ладно, позовите директора.

– Его нет. У него встреча с поставщиками.

Я все ждала, когда ее терпение лопнет, и она спросит наконец, что же нам вообще надо, но девица была непрошибаема. Артур тоже это понял и отступился:

– Когда директор вернется?

Плечи ее раздраженно дернулись:

– Она мне докладывает, что ли?

– А Макс выйдет завтра, правильно?

Мне казалось, Логову хочется крепко схватить ее и хорошенько встряхнуть, но работа научила его сдерживаться. И не с такими дело приходилось иметь.

Получив ленивый кивок в ответ, мы вышли из магазинчика, уже не казавшегося таким волшебным. Эта тупая лентяйка осквернила его, и мне не хотелось больше сюда возвращаться, но, судя по всему, завтра нам предстояло именно это.

– Ладно, – вздохнул Артур, садясь в машину. – Сейчас найдем сносную кофейню, а потом двинем