Укради меня - Анель Ромазова

Это была моя тактическая ошибка.

Медленная композиция. Мерное раскачивание наших тел, тесно прижатых друг к другу. Сковывает взгляд. Два томных порывистых вдоха.

Он растирает большим пальцем центр ладони. Сердце вскрывается, озаряя чередой мелких вспышек. Наши бедра сталкиваются. Я его ощущаю и отзываюсь в ответ. Порочно разливаю свои соки на белье.

Сглатываю, веду ладонями по его плечам выше. У него не какие — то там, руки — базуки чокнутого качка, выращенные на стероидах. Гладкие, равномерно посаженые мышцы, качественно натренированные. Так притягательно трогать их. Вверх — вниз. Вверх — вниз. Наигравшись, смыкаю объятия на шее.

Движок молнии на моей куртке сползает до талии. Саша разводит половинки. Взгляд жадный, шпарит струями жара. Меня буквально накрывает эротической комой.

Соски оттопыривают ткань спортивного топа. Он смотрит. Он видит. В нем ощутимо закипает возбуждение. Пол под ногами шатко раскачивается.

Прокрутив на финальном аккорде за руку, придавливает к себе спиной. Тягучее дыхание окутывает изгиб шеи. Оглаживает склон груди. Двигается сам и заставляет двигаться меня в брачном зверином танце. И я пропадаю в омуте искушения.

Секунда. Прохлада. С шумом вдыхаю страсть и возгораюсь. Вспыхиваю, как сотни лампочек, которые нас окружают. Сердце навылет. Легкие в тормоза.

Вот оно, то идеальное мгновение. Тот идеальный мужчина. Если он захочет, я не скажу — нет.

Я мечтала, чтобы в первый раз все было именно так.

Глава 24

Раскаяния нет, и не будет. Один танец заканчивается и начинается совершенно другой. Похоже на танго, потому что в нем все дышит страстью. Нашей. Она концентрируется в воздухе как грозовая туча. А мы две молнии, по неведомой случайности, схлестнувшиеся в одном месте.

У нас будет секс. И мне этого хочется. Осознано. По — взрослому. Телом. Воспалившимися в момент чувствами. Да и почему я должна отказываться. Можно же, хоть раз, взять от судьбы подарок и не думать о всех «если» и «после»

Сгребаю низ его футболки и начинаю торопливо снимать. Пальцы прокалывает мелкими разрядами, когда задеваю участки оголяющейся кожи. Будто на нем рассыпаны провода с незащищенными контактами.

— Не торопимся, Кис? Точно? — треск в каждой ноте побуждает действовать смелее.

— Точно. Нет…все. все… — слово «правильно» договорить, все-таки не решаюсь. Правильно — это когда с кучей признаний. А у нас все совсем не так. Меня это не отталкивает. Он первый во всем. И в том, что я испытала. И в том, что испытаю еще. Поэтому просто, — Да, — утверждаю ему и немного себе — Я хочу сейчас. И с тобой. И..именно здесь.

— Тогда ночь будет долгой, — предупреждает, либо обещает. Желания вдуматься нет, только слушать глубокую интонацию.

Откуда во мне берется смелость, я и сама не знаю. Веду по его плечам, сжимаю и разминаю. Чтобы расслабить себя или его. А черт его знает.

Саша за мной наблюдает. Не прикасается, не целует. Вообще, не шевелится. Смотрит и молчит. Отступаю назад. Убираю руки за спину.

— Разденься сама …пожалуйста, — растормаживает меня свой хищной нетерпеливостью. Но все же, сквозит ощущение, что это проверка. Осмелюсь ли я и готова ли.

Киваю и снимаю куртку. Это вроде не сложно. Пальцы дрожат, но не мешают, изящно забросить вещицу в сторону. Дальше, я немного каменею, и застежка на штанах не поддается. Только с третей попытки удается ее хоть немного расшевелить.

Саша что-то решает для себя, срывается с места. Ахаю и натягиваю в легкие полный максимум большим рывком. Выпускаю уже медленней.

Он присаживается на колено. Аккуратно снимает кроссовки. Нарочито протяжно сглаживает плотный пояс на брюках. Пристроив мою ступню себе на бедро, скатывает до самых лодыжек.

Удивительное зрелище, когда мужчина перед тобой на коленях. Я не преувеличиваю, это невообразимо пронимает. Заставляет ощущать себя особенной. Самой женственной. Самой красивой и достойной преклонения. Его же никто не заставляет, он хочет этого сам. Саша даже в такой позе выглядит самым сильным. Самым желанным. Самым моим.

Покачнувшись, ищу в нем опору. Цепляюсь, а потом самопроизвольно переключаюсь, лаская его затылок. Это не только мне приносит удовольствие. Саша подхватывает, следует, ведомый моей рукой. Ищет этой ласки. А я стопроцентно поощряю его.

Господи!

Целует мое колено. Сжигает языком поверхность и без того истонченной кожи. Как по живому. Как лезвием бритвы счесывает, выворачивая чувствительность наружу.

Вспыхиваю мимолетным стремлением отстраниться. Он губами подбирается все ближе к моим намокшим до нельзя трусикам.

— Саш, что ты делаешь? — встревожено пыхчу.

— Расслабься, Киса. Это очень приятно. Ты же любишь поцелуи, — выдыхает где-то совсем рядом. Жмурю глаза и не слишком уверено толкаю. — Дай мне свои губки. Раскройся, — с легкостью поборов сопротивление, зубами цепляет кромку. Пальцами прижимает ткань.

А дальше!

Ах, боже — боже!! Так же нельзя.

Язык на разлете вбивается и захватывает, кажется, всю промежность. Лакает и лижет. Целует затяжным долгим поцелуем. Присасывает сочащуюся влагу. У меня просто — напросто закатываются глаза в удовольствии. Так разве бывает? Почему он знает мое тело лучше меня?

— Ахуеть! Такая нежная… языком можно поцарапать, — прокачивает голосом дополнительный импульс, — Запах волшебный нектарин…карамель. Киса моя…. Киса, — шепчет и шепчет.

Определенно смущаюсь, но потом вспоминаю, что у Саши опыт побогаче моего. Я должна быть раскрепощений, чтобы ему тоже понравилось. Вряд ли, скованность даст мне фору перед невидимыми соперницами.

Выгибаюсь и нескромно предлагаю себя. Саша припадает одобрительно рыча. Издает поистине пошлые звуки, раскатывая влагу дерзким языком. Но почему — то, возбуждение только усиливается, сметая все добродетельные мысли.

Какой же он дикий. Голодный. Заражает меня, вовлекая в свой грех. Не сдержавшись, так же рычу. Саша, коротким мазком, закрепляет меня в фазе неудовлетворенности, потихоньку отпускает. Ждет, пока меня перестает шатать и потом отходит.

Расстилает поверх покрывала шерстяной плед. Снова подбирается и снимает с нас остатки одежды. В нерешительности спускаю руки по швам. Что дальше делать? Совершенно теряюсь.

— У нас с тобой все серьезно. По любви, Кис. По настоящему, — ловит мой взгляд и проговаривает убедительно. Напряженно сглатывает. Во мне от мягкости тона латаются дыры. По любви. Он со мной по любви. Только услышав, понимаю, как это было важно, — Самый — самый? — переспрашивает уже шутливо.

— Самый — самый, Сашка.

В какой-то момент в меня просачивается неловкость. Не успеваю сделать защитный жест. Саша, обвив руками за талию, с настойчивой мягкостью спускает нас на импровизированную постель.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Утопаю в его дыхании. Его доминирующий рельефный торс придавливает к твердому полу. Мне горячо. Мне нежно. С точностью неумелого сапера исследует меня.

Прикосновение