Укради меня - Анель Ромазова

сейчас хочется, чтобы он побыстрее смотал свои удочки и убрался прочь. Слишком резко выбрасывает руку из-за спины. Я на инстинктах отлетаю назад и вдавливаюсь в вешалку. Он крутит в руках горшок с цветком. Маленький кустик на длинной ножке. Короче хренотень.

— Держи бонсай. В знак извинения. Это типа денежное дерево.

— Это обычная толстянка, — говорю приглядевшись. Не дорого и совсем не богато.

— Вот суки в цветочном наебали. Еще и пять косарей содрали, — возмущается, набивая стоимость цветку, которому красная цена рублей триста.

— Иди и верни. Чек сохранил? — подняв брови, указываю ему путь.

— Гонишь! Это ж от чистого сердца. Буду соответствовать твоим запросам, может так получится. Лиик, я твои следы готов целовать. Дай мне шанс.

— Нет, — сдерживаюсь, что бы не рявкнуть «пшел вон». — У меня один запрос. Смойся по лестнице на этаж ниже и никогда не поднимайся.

— Дерево возьмешь? Или выброшу? — грозит и пытается запихнуть мне в руки.

— Выбрасывай, — толкаю его в грудь со всей силы. Он упирается, но не пытается пролезть внутрь.

— Лана, матери подарю. Дай, хоть воды попить.

Я готова его задушить. Он виноват во всем, что случилось с Сашей. Не полез бы ко мне. Спокойно выспалась и сейчас не сгрызала себя ревностью. Рытников меня за безмозглую амебу держит. Три раза ха — ха — ха.

Наливаю воды из — под крана. Пусть давится хлоркой. Щас, буду я еще фильтр, ради него нагружать. Поболтав, жду, пока осядет муть. Плюнуть бы туда, но после сигарет во рту, как назло, сухость.

Возвращаюсь и Алиллуя! Он ушел, оставив дерево на входе. Поднимаю презент. Он же неспроста заявился. Веду глазами в сторону и вижу, что этот говнюк опять украл ключи. Обе связки висели на крючке. Надо понимать, что с первой звездой планируется очередное нашествие.

Дзыынь.

В дверь снова звонят. Захватываю горшок покрепче, чтоб если что, засандалить Рытникову по тыкве.

На пороге курьер. Не верю своим глазам. Тоже с цветами. Увесистый букет сиреневых тюльпанов, в ажурной белой упаковке. Сомнений нет, от кого они.

Саша. Ты же не можешь быть таким хорошим и плохим одновременно. Быть каменой стеной, за которой так хочется спрятаться. И быть препятствием. Наткнувшись на него, птицы вроде меня, бьются насмерть. Такая вот ловушка. А я люблю бить шишки своим лбом. Снова и снова. Даже мысленно не могу, пожелать ему «Всего хорошего» и распрощаться.

Забираю и прижимаю, к заливающемуся трепетом сердечку. Курьер просит расписаться и передает мне пакет с незнакомым лейблом.

Обида кроет с новой силой.

Зачем. Зачем. Зачем.

Я итак по горло в любви. Этот жест расцениваю, как тактический ход. Из тех, когда парень нашкодил на стороне, а теперь откупается подарком. Я, со своей везучестью, уж точно не отхвачу совершенство.

Алкоголик. Бабник. Любитель поиграть в танки. Проходите. В моем обществе вам будет комфортно.

А те которые: решу все проблемы и буду носить на руках. Причем налево ни — ни. Ты у меня одна такая — фантастика. Их не существует. НЕ ВЕРЮ. Миф!

Кое — как перебираю ватными ногами. Пакет большой. Похоже для одежды. Сверху слой крафтовой бумаги. Разворачиваю и разрываюсь от нетерпения, но делаю это с аккуратностью, чтобы посмотреть и упаковать обратно.

К сожалению, мои желания, рубятся на корню, едва я касаюсь мягкой кожи. Золотистый беж рассечен черными полосами. Узкая куртка и обтягивающие штаны, по бокам на них функционирующие молнии.

В груди ухают барабаны, вступая в дуэт с исполнителями фаер — шоу в легких. Я забываю, как дышать. Как говорить и думать.

«Не надо было. Зачем?» — пишу Саше. Долго жду, пока он записывает аудио.

— Ты загрустила, когда я уезжал. Да и переживал, что кроме парика и халата с маками, еще какая — нибудь красотень завалялась. Нравится, Кис? Скинь фоточку на ватсап.

До слез трогает, что костюм садится идеально. Словно сшит по моим меркам. Не жмет, не болтается. Нет сборок и складок. Дерзкой себя чувствую в нем. Всемогущей.

«Очень — очень. Сашка, ты невероятный» — набираю и пристраиваю смартфон на Лизкин штатив. Щелкаю несколько кадров. Сомневаюсь, мучаюсь. И все равно отсылаю.

— Кис, ты охренеть какая красивая. Мечтаю, как сниму его на закате. Дашь, Кис? Вечером? Ммм?

Вздыхает, протяжно рыкнув.

— Все, не дразни. Иначе нихера не успею.

По идее, я должна удалить и заблокировать. Ненавижу слабину. Я готова довольствоваться жалкими претензиями. Высказать, в ответ услышать ложь. Поверить и как та обезьянка в мемах, притворится глухой и слепой.

Глава 22

Слов не осталось. Все растрачены во внутренних диалогах. Люблю или ненавижу. Тоже как — то без особой ясности. Спускаюсь по лестнице вниз, почти сразу же после Сашиного звонка. Держу перед собой пакет с вещами и букет. Все — таки хочу вернуть его подарки. Не то что бы хочу, но так будет правильно.

Приближаюсь с опаской. На его лице удивление, раздражение и недовольство. Выявляются суровой складкой между бровями… Придавив бедро к мотоциклу, ездит взглядом вверх — вниз по моим джинсам и бирюзовой футболке.

— Это что за акт протеста? — усиливает гнев, сузив глаза. Глубоко вздохнув, начинаю свое, приблизительно, «королевское» выступление. С твердой осанкой протягиваю пакет.

— Я не возьму, — заявляю безапелляционно. Саша проводит большим пальцем по губе, меряет меня взглядом — «А не охренела ли ты девочка». С минуту молчит. Становится не по себе, как прицельно он меня разглядывает.

— Снова здорово. Почему? — выжидательно кривит уголок губы. Я же собираю смелость в кулак. Она как — то быстро рассыпалась, под обстрелом темно — кофейных лазеров.

— Просто догадываюсь, что я у тебя не единственная, — размещаю поклажу в одной руке и проворачиваю круговой оборот пальцем, — Забери. Ии… не надо всего этого

— Лика, — тянет с ленивой обманкой в улыбке, — Либо, ты сейчас идешь, переодеваешься, и мы едем. Либо, досвидули.

— Спросить, откуда у меня такие выводы, ты не собираешься? — завожу вступительную часть своего концерта.

— Нет, — ровным голосом сшибает все мои вершины и корону в придачу, — Я тебе не пиздюк недозрелый, которому можно всякой хуетой нервы мотать, — выскальзывает достаточно зло, что у меня аж под коленками дрогнуло.

Совладав с дыханием, гляжу на самоуверенность, ну просто с восхищением. Да и байк за спиной стократно размножает эффект. Прям весь такой непререкаемый самец. Ни слова против. Подчинись и следуй. Хотя, тут я утрирую. Саша, конечно, приложил на лопатки боевой дух, но и стремление поистерить, само собой отлегло.

Ладони потеют, спина тоже. Начинаю