Чудо в пушистых перьях - Татьяна Полякова

— Поезжай. Я сейчас кота накормлю — и на квартиру. Водворе буду ждать, так надежней, и кот воздухом подышит. А ты не боись, всебудет в лучшем виде: как свет погаснет, так я и появлюсь. Про дела ему пока нислова, он, конечно, придурок, но может и сбежать, если что заподозрит. Давай,удачи, — напутствовала меня Груня и повесила трубку. А я на полусогнутых,потому что каблуки мне были непривычны, направилась в комнату, где менятерпеливо ждал Витька.

— Ну, чего? — спросил он, поднимаясь. —Поехали, что ли? — Чувствовалось, что в моей коммуналке ему тошнехонько.

— Поедем, — с радостью кивнула я, схватила сумку,и мы направились к двери.

Из кухни выглянул Юрик и проблеял:

— Счастливо отдохнуть… — Он что-то еще хотелприсовокупить, но Варвара втянула его в кухню, и физиономия его исчезла из полямоего зрения, но голос продолжал звучать мощно:

— А то бы и дома посидели, по-семейному, с водочкой…

— Насиделся уже, — рявкнула Варвара, и голосастихли, а мы оказались на лестничной клетке.

Вот тут начались трудности — у меня, само собой. Витька шелсебе спокойно и, судя по выражению его лица, вообще ни о чем не думал, а яподумала, что парни на «девятке» все еще во дворе, вдруг второй раз мне неповезет, и они меня узнают? А если предположить, что с Витькой они знакомы, тововсе скверно получается.

Не успела я от этих мыслей испугаться по-настоящему, как носк носу столкнулась с соседом Сашкой, вошедшим в подъезд. Сашка радостноулыбнулся мне и уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, и тут взгляд егоупал на Витьку, тот самодовольно усмехнулся, а Сашка так и замер с открытымртом, хотя я очень вежливо поздоровалась с ним. Мне, конечно, ужас как было тяжело,что сосед, который продолжал мне нравиться, увидел меня в компании Витьки, ведьу того на лице написано, что он за тип, и прогулка с ним, даже самая невинная,совсем не делает мне чести. В общем, я сочла начало нашего предприятия крайненеудачным и загрустила.

Но тут же мои мысли вновь переключились на парней из«девятки», потому что мы как раз вышли на улицу. Витька схватил меня за руку иповел к машине, а я услышала, как заработал мотор «девятки», и все внутренностимои начала сотрясать мелкая дрожь. Витька по-джентльменски устроил меня в своеймашине, хлопнул дверью и лихо тронулся с места.

Мы покинули двор и вскоре уже выезжали на проспект. Яуставилась в зеркало заднего вида и вскоре смогла лицезреть «девятку», котораяпристроилась сзади, правда, стараясь держаться на почтительном расстоянии.Проклятая «девятка» не давала мне покоя, в результате я никак не могласосредоточиться на том, что говорит Витька. Он рассказывал, а я что-тоотвечала, наверное, осмысленное, потому что изумления на его лице необозначилось. Таким образом мы двигались по проспекту минут пятнадцать, пока непритормозили возле казино «Олимпия».

Сообразив, куда привез меня Витька, я малость запаниковала.Об этой самой «Олимпии» ходили легенды, будто бы в тамошнем ресторане бродятпавлины и их могут по желанию клиента изжарить. Кольца для салфеток там изчистого золота, и даже что-то шептали об унитазах, правда, по большей части те,кто в «Олимпии» никогда не был. Ясное дело, мне здесь не место. Девушка яскромная, на каблуках хожу скверно, а Грунино платье постоянно приходитсяодергивать, оно упорно поднимается к бедрам, хотя и так ужасно короткое. К томуже такое великолепие данного заведения меня пугает. Я робко посмотрела наВитьку и предложила, кашлянув:

— Может, мы в другое место поедем, здесь, наверное,очень дорого?

Витька пренебрежительно фыркнул, тут к нашей машинеподскочил швейцар в ливрее и фуражке и распахнул дверь. Не помню как, но явыбралась из машины, Витька подхватил меня под руку и повел к сияющему огнямивходу в казино, швейцар забежал вперед и успел-таки распахнуть перед намидверь, чему я порадовалась, ибо сильно опасалась, как бы он второпях не двинулею мне по носу.

Мы оказались в огромном холле, я вертела головой во всестороны, а Витька уверенно повел меня дальше к широким дверям с темнымистеклами, возле них тоже пасся дядя в ливрее, и я глазом не успела моргнуть,как оказалась в ресторане.

Все мои силы ушли на то, чтобы двигаться по-человечески, тоесть сгибая ноги, поэтому о внутреннем убранстве легендарной «Олимпии» ясначала ничего существенного сказать бы не могла. А тут еще небольшоепроисшествие и вовсе отвлекло меня от мыслей об интерьерах. По большому счету,происшествием это не назовешь, просто не успели мы войти в зал, как встретилизнакомых. Встретил их, разумеется, Витька. Знакомые — два молодых человека —выглядели его ближайшими родственниками, тоже в дорогих костюмах и галстуках вкарманах. Оба они радостно приветствовали Витьку, обнялись с ним и долгоцеловались. Я отошла в сторонку, чтоб не мешать людям вдоволь лобзаться, послелобзаний парни дружно уставились на меня, а потом начали шептаться с Витькой.Он тоже уставился на меня, сначала с некоей настороженностью, затем на егофизиономии появилось самодовольство, медленно переходящее в чувство глубокогоудовлетворения. О чем они болтали, я слышать не могла, кроме заключительнойВитькиной фразы:

— Перебьетесь. — Тут он подкатил ко мне, обнял заталию и повлек в нишу, отделанную золотистыми кистями (скажу сразу, настоящимзолотом здесь и не пахло, вот и верь людям после этого).

Мы устроились за круглым столом в очень неудобных креслах, итут я сообразила, что все посетители с интересом смотрят в нашу сторону. Витькаприосанился, а я насторожилась, потому что не люблю всеобщего внимания. Я и вветеринары-то пошла… впрочем, об этом я уже рассказывала.

— Что это на нас все смотрят? — перегнувшись кВитьке, прошептала я.

— А пусть глаза пялят, — ответил он с видомбарина, откинувшись в кресле.

Тут рядом возник официант, и мне предложили взглянуть на меню.Чего на него смотреть, если я ни словечка не понимаю из того, что там написано.Чтобы себя понапрасну не мучить, я заявила:

— Мне салат оливье и мартини сто грамм, без льда ивообще без всего. — Официант вежливо улыбнулся, словно я пошутила, Витькавесело хрюкнул и стал втолковывать официанту, чего нам на самом деле надо. Тотнаконец ушел, и я вздохнула с облегчением. Витька сграбастал мою руку и сказал:

— Классно выглядишь.

— Да? — не зная, то ли верить ему, то ли нет,отозвалась я.

— Ну… — кивнул он, — мужики прямо обалдели,говорят — познакомь…

— Не хочу я ни с кем знакомиться, — замотала яголовой.

— Вот и я сказал, что перебьются. Я тебя дома то неочень разглядел, а сейчас вижу, выглядишь классно, и вообще… нравишься ты мне.