Иллюзия закона. Истории про то, как незнание своих прав делает нас уязвимыми - Тайный адвокат

правительства и юристов и пришел к выводу, что утверждение о «капитале хлыстовых травм» «не может быть окончательно доказано или опровергнуто на основе имеющейся информации», добавив: «Удивительно, что правительство предприняло меры по сокращению числа мошеннических или преувеличенных исковых заявлений о хлыстовых травмах, не удосужившись даже провести анализ масштаба данной проблемы» (65). В результате подробного исследования, проведенного профессором права Кеном Олифантом, источники утверждения о «хлыстовом капитале» удалось отыскать в отчете о хлыстовых травмах, опубликованном Ассоциацией британских страховщиков в 2008 году. В его основу легло европейское исследование 2004 года, в котором сравнивались результаты опросов, проведенных в 2002 году в десяти европейских странах. Профессор Олифант обнаружил, что эти данные были неполными, методология была несовершенной, а утверждение о «столице по хлыстовым травмам» могло быть обосновано лишь путем «выборочного использования данных», которые можно было интерпретировать таким образом, чтобы называть европейской столицей по «хлыстовым травмам» или «претензий по автострахованию» Италию, Германию или Швейцарию. Эти (устаревшие) данные показали, что в Италии подается почти на 50 процентов больше исков о компенсации за хлыстовые травмы, в Швейцарии расходы на каждый отдельный случай в десять раз выше, а общие расходы на страховые компенсации вреда здоровью в Италии, Германии, Франции и Испании выше, чем в Великобритании (66).

Профессор сообщил Комитету по юстиции палаты общин: «Доказательства, представленные участниками общественных дебатов о так называемой культуре компенсаций, представляли собой предвзятую и вводящую в заблуждение интерпретацию имеющихся данных. На самом деле эти же самые данные ясно дают понять, что по большинству показателей Великобританию нельзя считать мировой или даже европейской столицей по хлыстовым травмам» (67).

И действительно, мы не единственная страна, которую неоднократно называли мировым лидером по мошенничествам с хлыстовыми травмами. Исследование, проведенное инициативной группой «Доступ к правосудию», показало, что аналогичные заявления были сделаны министрами и представителями страховых компаний в Ирландии, Канаде и Австралии (68).

Избирательная статистика правит бал в дебатах о хлыстовых травмах. Как утверждает правительство, в период с 2005 по 2018 год количество исков о возмещении вреда здоровью, причиненному в дорожно-транспортных происшествиях, выросло на 40 процентов (69); оппозиционные депутаты указывают, что количество зарегистрированных исковых заявлений по хлыстовым травмам снизилось на 15 процентов в период с 2015 по 2017 год (70). Между тем, как ни крути, доказательств, подтверждающих идею о том, что у нас есть количественно измеримая проблема с мошенническими исками по хлыстовым травмам, просто нет. В своем заключительном докладе в 2018 году Комитет по юстиции, заслушав свидетельства правительства и представителей страховой индустрии о разгуле культуры компенсации за хлыстовые травмы, заявил: «У нас вызывает беспокойство отсутствие достоверных данных по мошенническим искам, и мы находим удивительным весьма широкое определение подозреваемого мошенничества, которое используется Ассоциацией британских страховщиков при составлении статистики» (71).

Тем не менее эта идея уже была успешно внедрена в общественное сознание, и правительство приступило к реформированию существующего законодательства, последствия которого для пострадавших от травм могут быть огромными.

Раздутое решение раздутой проблемы

Некоторые реакции на мем о культуре компенсаций были поистине смехотворными. В 2015 году хваленый «Закон о героизме» министра юстиции Криса Грейлинга был проведен через парламент, несмотря на то что законодатели высмеивали замминистра юстиции лорда Фолкса, называя его «напарником комика в комедийной сценке мистера Грейлинга» (72). Мистер Грейлинг был настолько увлечен своим видением Великобритании, которое он почерпнул из колонок Ричарда Литтлджона, что представил новый закон «с целью обуздать культуру бессмысленных мер безопасности» (73) и предложил «защиту» людям, обвиненным в халатности при выполнении волонтерской деятельности или «героических действий». Его воспаленный ум, переполненный вымышленными историями об исках о врачебной халатности в отношении медиков, пытающихся лечить пациентов, и убирающих снег с улиц джентльменов с развитым чувством гражданского долга, на которых подавали в суд поскользнувшиеся пешеходы (74), разработал Закон об общественных действиях, ответственности и героизме. В соответствии с этим законом суд, рассматривающий дело о халатности, должен «принимать во внимание», были ли «действия обвиняемого направлены на благо общества», демонстрировал ли он прежде «в целом ответственное» отношение к здоровью и безопасности, а также «проявлял ли он героизм». Как неоднократно указывали мистеру Грейлингу юристы по всей стране, это абсолютно ничего не добавляло к существующему законодательству, которое, как мы видели ранее, неизбежно предполагает, что суд будет учитывать эти факторы. Когда законопроект находился на последнем чтении в парламенте, он был поприветствован лордом Панником, назвавшим детище Грейлинга «самым нелепым законодательным актом, принятым Парламентом за очень долгое время» (75).

Между тем другие законодательные меры имели более значимые последствия (76). Некоторые из них были направлены на борьбу с недобросовестными компаниями по обслуживанию претензий, которые подстрекали здоровых людей подавать мошеннические иски. Солиситорам теперь запрещено выплачивать гонорары третьим лицам за привлечение клиентов. С 2013 года способ взимания платы за юридические услуги в делах, связанных с компенсацией вреда здоровью, значительно изменился (вариант, когда гонорар оплачивается только при выигрышном исходе дела, куда менее выгоден адвокатам, и большинство исков теперь предусматривают фиксированные ставки оплаты). С 2015 года иски о компенсации за хлыстовые травмы должны быть подкреплены медицинским заключением, составленным по фиксированной форме независимым зарегистрированным медицинским экспертом, в то время как суд теперь обязан отклонять иск о компенсации вреда здоровью, если он убедится, что истец был «принципиально нечестен» при подаче иска – даже если в целом и имел право на компенсацию (77). Все эти реформы привели к желаемому правительством результату – значительному сокращению числа исков о компенсации вреда здоровью, поданных после 2010 года (78).

Закон о гражданской ответственности 2018 года вывел ситуацию на новый уровень. Он был воспет как решение правительством заявляемой проблемы эпидемии исков по хлыстовым травмам. Однако, хотя заявленное намерение состояло в том, чтобы «пресечь мелкие, преувеличенные и мошеннические иски о травмах мягких тканей («хлыстовая травма»), возникающих в результате дорожно-транспортных происшествий (ДТП)», он имел куда более далеко идущие последствия.

Часть закона была посвящена конкретно хлыстовой травме: вводился новый фиксированный тариф возмещения ущерба, который ограничивал компенсацию, выплачиваемую за боль, страдания и потерю удобства (общий ущерб).

ЗАКОН О ХЛЫСТОВОЙ ТРАВМЕ ПОДВЕРГСЯ ЗНАЧИТЕЛЬНОЙ КРИТИКЕ ЗА САМОУПРАВСТВО И ТОТ ФАКТ, ЧТО НАМЕРЕННОЕ ЗАНИЖЕНИЕ ТАРИФОВ БЫЛО ЧРЕВАТО ПОЛУЧЕНИЕМ ПОСТРАДАВШИМИ КОМПЕНСАЦИЙ НЕДОСТАТОЧНОГО РАЗМЕРА.

Было объявлено о создании онлайн-портала, через который такие иски должны будут подаваться в суд начиная с апреля 2020 года, с последующим выражением недоумения, когда выяснилось, что портал будет финансироваться не Минюстом, а страховой индустрией (79).

Между тем хлыстовые травмы, как вскоре выяснилось, были лишь дымовой завесой.