Полночный тигр - Свати Тирдхала

Солнце уже поднялось высоко, и базар должен был открыться через несколько минут. Эша постаралась сосредоточиться на том, что ей нужно сделать, отмахнувшись от роящихся в голове мыслей. Тревожась, она попусту тратит силы, так ей ответов не найти. Эша вернулась к маленькому столу в центре комнаты и достала из тайных ножен один из клинков, собираясь его наточить. Комнату заполнил скрежет металл по камню, но мужчина на полу даже не шелохнулся.

Она ухмыльнулась. Сонная настойка, как и обещал продавец, стоила своих немалых денег. И никто на рынках Фаора не будет задаваться вопросами, куда пропал тот или иной торговец. Во всяком случае, Эша на это очень рассчитывала.

Эша всегда ненавидела работать с предателями. Почему люди вообще решаются предать Клинков? А ей приходится возиться, убирая следы.

Но на сей раз, если она добудет ответы, то потом с радостью приберет за собой.

Кунал, остановив лошадь недалеко от въезда в Фаор, вытянул из сумки ломтик сушеного инжира и принялся тщательно жевать. Лошадь встряхнула головой, очевидно чувствуя раздражение: хозяин ел, а она – нет.

Миновала почти неделя со дня отъезда из Крепости. Куналу было любопытно, как продвигаются дела у других солдат. Лакш точно в порядке, скорее всего, уже обзавелся кучей дружков вверх и вниз по течению реки. Амир наверняка наслаждается видами, ну а за Ракеша он беспокоиться не собирался.

Кобыла недовольно заржала, и Кунал, рассеянно потрепав ее по шее, поделился инжиром. Они въехали в город, приближаясь к обширному пустырю, покрытому грудами камней – развалинами каменной башни. Кунал продолжал гладить лошадь, пока та не успокоилась. Простиравшийся перед ним город был самым большим из всех, которые он видел в своем путешествии, и не таким уж бедным, поскольку река здесь разливалась свободно.

Из пригорода он мог наблюдать очертания старого храма Солнечной девы и крытый рынок в центре города, а также здание городского совета на вершине холма. Король отменил собрания, и последние десять лет залы пустовали, но Кунал еще не слыхивал о джансанце, который бы не чтил старые традиции и не сохранял эти здания в целости.

Король Вардаан снес бы и храмы, но даже он опасался гнева богов – и их последователей.

Кунал присматривался к жителям, проезжая по улицам, – насколько истощенными они выглядят, какими овощами и фруктами торгуют? И на всякий случай искал, нет ли где дебоширящих солдат.

Во время путешествия из Уджрала Кунал обдумывал все, что узнал, и гадал, что он может сделать. Помимо прочего, он все время возвращался мыслями к пропавшей принцессе. Кунал никогда не слышал, чтобы Щитам Сенапа приказывали обратить оружие против королевского рода.

Выжила ли она? Правы ли были эти люди, утверждая, что она уцелела? Если, как все пламенно верили, это на самом деле так, то принцесса могла стать ключом к спасению земли, помощницей народа.

Теперь он проклинал себя за слепоту, нежелание задавать вопросы и безропотную покорность. И до его ушей долетали обрывки разговоров дяди и других военных вождей – речи о засухе, разорванных узах «джанма», полуправда и ложь, – и Кунал в нее верил. Ему было легче жить жизнью солдата, сосредоточившись на ежедневных задачах выживания. Сейчас Кунал мог только спрашивать себя, чего еще он не знает.

Фаорский базар покрывал территорию около полумили, окружая венцом небольшой холм в центре города. Со схемой расположения Эша ознакомилась еще вчера, поскольку он играл решающую роль в ее планах.

С момента отъезда из Поры она обдумывала слова Джитена про фаорскую мятежницу, которая спешит покинуть Джансу. С какой стати уезжать из Южных земель, если мир так близко?

Если только у тебя нет сведений о том, что мир рухнет – и ты в поисках пути для бегства.

Если только не ты подставила – и знаешь, что твои дни сочтены.

Что же могло заставить человека предать Лунных клинков? Члены братства всегда жили достойно. Хорошее питание, высокие цели…

Эша потрясла головой. Все неважно, не так ли? Даже если она не продавала Эшу и Клинков, она дезертировала, а это ведет к одному результату – гибели от рук Гадюки.

Вчерашний день Эша провела, собирая сведения от своих фаорских контактов. Один поделился, что мятежница приходила на базар каждый день на прошлой неделе, прохаживалась у ювелирных лавочек, а затем шла в караван-сарай, чтобы поторговаться за проезд. Пока что никто не пошел на сделку, ведь большинство караванов уже наняли для восточного торгового праздника.

Очевидно, у мятежницы было достаточно денег на оплату проезда, что сужало количество гостиниц, где она могла бы остановиться, до четырех. Эше не составило труда подкупить нищих служанок в каждой из них и узнать точно.

Если ветер удачи повернет в нужную сторону, Эша перехватит подозреваемую сегодня же.

Она следила за мятежницей от гостиницы с раннего утра в надежде, что та вновь пойдет на базар. Там было достаточно людей, чтобы взять цель незаметно, не раскрывая свое инкогнито.

Мужчина в большом бежевом тюрбане, который едва держался на макушке, вручил Эше то, что она искала целое утро. Эша обхватила металлическую чашку ладонями и с наслаждением вдохнула поднимающийся от нее пар, кивнув лавочнику-чайвале в знак благодарности.

Сделав первый глоток, она вспомнила, как мать называла чай божественным нектаром[8]. Ее отец, посол Дхарки, как-то привез им из Дальнего Востока скрученные чайные листочки. Необычные сувениры и подарки были одной из его привилегий. В тот день Эша с родителями вместо обычного ужина ели изысканную выпечку и пили зеленый чай, а папа рассказывал о королевских пирах и библиотеках, в которых хранилось непостижимое уму множество свитков.

Эша вздохнула, отбрасывая воспоминания прочь. Она выбрала чайную лавку потому, что здесь была превосходная точка обзора – можно наблюдать за посетителями базара и продумывать планы. А вот отвлекаться нельзя ни в коем случае.

Она похлопала себя по бедру, чтобы убедиться – оружие с ней. Отлично. Она поднырнула под свернутый ковер, который несли двое мужчин, и со сладкой улыбкой увернулась от лавочника.

Эша отследила цель от гостиничной комнаты до центральной части базара – крытого рынка с каменными арками переходов и самыми дорогими товарами. Подозреваемая, как выяснила Эша, снова и снова приходила в ювелирные ряды.

Следя за целью, Эша неторопливо двигалась от одного прилавка к другому. Наивное полудетское личико, огромные глаза. Странновато для человека, достаточно хитрого и жестокого, чтобы зарезать генерала в постели и подставить Гадюку.