Мертвая земля - К. Дж. Сэнсом

– Да поможет вам Господь, капитан Кетт, – прошептала стоявшая рядом со мной Лиз.

Наконец мы выехали из Нориджа. Лиз, удобно устроившая Мышку в перевязи на груди, держалась в седле с удивившей меня ловкостью. Выяснилось, что ездить верхом ее научил покойный отец, работавший помощником кузнеца. В полном молчании мы проехали по улице Святого Стефана. На городских воротах с наружной стороны красовался столь хорошо знакомый нам герб – медведь и суковатый посох. Рядом с ними были прибиты руки и обезглавленное тело какого-то мятежника; вокруг почерневших останков с карканьем вились вороны. Мы склонили голову. Оказавшись на проезжей дороге, я бросил прощальный взгляд на Маусхолдский холм, пустынный и тихий, весь почерневший от недавнего пожара. Внезапно в ушах у меня зазвенел чистый голос Саймона Скамблера, и мне показалось, что я вновь сижу у костра, глядя на взлетающие в темное небо искры. Я вспомнил, как еще совсем недавно мальчик пел:

И с грустью подумал: «Увы, все это стало безвозвратным прошлым».

Мы прибыли в Хатфилд шестого сентября после полудня. Все вокруг дышало миром и покоем; в садах начали облетать желтые листья; павлины нарушали тишину своими гортанными голосами; сложенный из красного кирпича дворец казался особенно красивым в лучах мягкого осеннего солнца. Удивлению Лиз Партлетт не было предела, когда по пути я сообщил ей, что намерен встретиться с гофмейстером леди Елизаветы, который является моим патроном. А уж при виде Хатфилдского дворца глаза у кормилицы и вовсе полезли на лоб. Подъехав к воротам, я назвал свое имя; один из стражников отправился в караульное помещение, и вскоре навстречу нам вышел мой старый знакомый Фоуберри. Три месяца назад, в дождливый июньский день, этот здоровенный валлиец сопровождал нас из Лондона в Хатфилд; казалось, с тех пор минула целая вечность. Мне было позволено войти, а Николасу, Бараку и Лиз пришлось остаться за воротами. В глазах Фоуберри вспыхнуло недоумение, когда он увидел, что меня сопровождает женщина с младенцем на руках. Такую же реакцию вызвал у него и протез Барака. На изумленный взгляд валлийца Джек ответил дерзкой ухмылкой и помахал ему искусственной рукой. Я спешился, стряхнул с мантии дорожную пыль и вслед за Фоуберри отправился во дворец.

Томас Пэрри встретил меня в своем кабинете. Предложив мне сесть и приказав слуге принести пива, он уселся за письменный стол и уставился на меня с таким любопытством, словно перед ним был диковинный зверь, привезенный из Индии.

– Я получил ваше письмо, – изрек он спустя несколько долгих мгновений. – История, конечно, поразительная.

– Да уж, кто бы мог подумать, что события примут подобный оборот.

– Все это кажется просто невероятным, – вскинул мохнатую бровь Пэрри.

– Вы показали мое письмо леди Елизавете?

– О да.

– Надеюсь, она пребывает в добром здравии?

– Леди Елизавета здорова, хотя и несколько расстроена тем, что король, ее брат, до сих пор не соизволил прислать ей подарок ко дню рождения. Я утешаю ее тем, что презент непременно прибудет в ближайшее время. Досаду леди Елизаветы усугубляет то обстоятельство, что подарок от леди Марии она уже получила. – Пэрри вновь вскинул бровь. – Знаете, что старшая дочь Генриха отправила своей сестре? Молитвенник на латыни. – Пэрри покачал головой и засмеялся. Однако, когда он вновь повернулся ко мне, взгляд его был холоден и пронзителен. – Из вашего письма я понял, что вы побывали у леди Марии в Кеннингхолле незадолго до того, как мятеж охватил Норидж?

– Да, я был там и разговаривал с леди Марией. Она пыталась выяснить, сочувствуют ли бунтовщики традиционной религии. Я абсолютно несведущ в этом вопросе и честно сказал ей об этом. – Переведя дыхание, я добавил: – При нашей беседе присутствовал также сэр Ричард Саутвелл. Я должен сообщить вам кое-какие обстоятельства, имеющие отношение к этому человеку. Обстоятельства эти таковы, что, по моему разумению, их не следует доверять бумаге.

Пэрри кивнул, и я рассказал о том, каким образом Саутвелл связан с убийством Эдит Болейн, слесаря и его ученика. Сообщил я и о том, что сей вельможа вручил крупную сумму денег Роберту Кетту, вероятно в обмен на обещание оставить в покое владения леди Марии и его собственные.

Томас слушал меня в задумчивом молчании, время от времени потирая рукой пухлый подбородок. Когда я смолк, он тяжело вздохнул и произнес, вперив в меня пристальный взгляд:

– Мне необходимо обсудить все с леди Елизаветой. Она решит, стоит ли давать этому делу ход.

– Но разве… – начал было я и запнулся. – Ведь Саутвелл был среди тех, кто замышлял погубить ее родственника…

– Мэтью, недавно в Тайном совете произошли важные перемены, – перебил меня Пэрри. – В последнее время Англия пережила слишком много бедствий: поражение в Шотландии, эти кошмарные мятежи, новую войну с Францией. Тех, кто недоволен герцогом Сомерсетом и считает, что он не способен выполнять обязанности лорда-протектора, становится все больше. Думаю, вы сумеете догадаться, кто является главным кандидатом на его место.

– Граф Уорик?

– Никогда не сомневался в вашей проницательности. Но у Сомерсета все еще хватает сторонников. Уж не знаю, в какую сторону повернется ситуация, но в том, что всех нас ожидают новые тревоги и неприятности, можно не сомневаться. Вы, конечно, в курсе, что политика леди Елизаветы состоит в том, чтобы держаться в стороне от политических интриг. Иначе и быть не может. – Пэрри подался вперед. – Полагаю, вам также известно распоряжение покойного короля Генриха: в случае смерти или отставки кого-либо из членов Тайного совета его место должен занять Ричард Саутвелл. Не забывайте, Мэтью, после того как вы провели два месяца в лагере мятежников, да еще в качестве советника Роберта Кетта, ваша собственная безопасность висит на волоске. Вам крупно повезло, что было принято решение даровать прощение всем джентльменам, которых мятежники принудили к сотрудничеству силой, – не только в Норфолке, но и по всей стране. Члены Совета сознают, что в противном случае Англия останется без сельского дворянства. – Патрон прищурился, так и сверля меня глазами. – Впрочем, я подозреваю, что ваше сотрудничество с Кеттом было… скажем так, не только вынужденным. Зная вас, нетрудно предположить, что вы добровольно согласились участвовать в этих незаконных судилищах, ибо рассчитывали смягчить приговоры и избежать вопиющей несправедливости. Нет-нет, молчите, я не хочу ничего слышать! – махнул рукой Пэрри, заметив, что я уже открыл рот. – Но если подобные подозрения возникли у меня, то они вполне могут возникнуть и у других. Например, у Ричарда Рича, который ныне находится в Эссексе, где вершит казни над тамошними бунтовщиками. – Томас слегка нахмурился. – Кстати, мне сообщили, что вас сопровождают какой-то однорукий малый и женщина – по словам Фоуберри, явная простолюдинка, да еще и с младенцем. Кто они такие?