Ленин. Человек, который изменил всё - Вячеслав Никонов

Встал вопрос об участии России в Лозаннской конференции. Ленин отвечал на него положительно. Британская пресса интересовалась у него: считала ли Москва свое участие в решении ближневосточных проблем «делом престижа только, или Вы исключительно исходите из реальных интересов России?». Ленин дал поразительный ответ: «Я надеюсь, что всей нашей международной политикой в течение пяти лет мы вполне доказали, что к вопросам престижа мы относимся совершенно равнодушно и никогда не способны выдвигать какое бы то ни было требование или ухудшать действительные шансы мира между державами только из-за престижа. Я уверен, что ни в одной державе нет в народных массах такого равнодушия и даже такой готовности встретить вопрос престижа самой веселой насмешкой». Понятие государственного престижа для Ленина было просто пустым звуком.

Конкретную же позицию России по проливам Ленин излагал так: «Во-первых, удовлетворение национальных стремлений Турции… Во-вторых, наша программа заключает в себе закрытие проливов для всех военных кораблей в мирное и военное время… В-третьих, наша программа в отношении проливов состоит в полной свободе торгового мореплавания»2566.

В Лозаннской конференции участвовали на полных правах Великобритания, Турция, Франция, Италия, Япония, Греция, Румыния, Югославия, делегации России и Болгарии пригласили только для обсуждении вопроса о проливах. Лозанну нередко считают провалом России и дипломатическим успехом Англии и Турции. Проливы с согласия Кемаля были оставлены открытыми не только для торговых, но и военных судов всех стран в мирное время2567. Таким образом, южные пределы России становилась открытыми для интервенции. Ататюрк ответил на оказанную ему Лениным военную помощь черной неблагодарностью.

Последний раз Ленин появился на публике 20 ноября 1922 года в 18.30 – на объединенном заседании пленума Московского Совета с членами районных Советов. «Правда» на следующий день писала: «Появление на эстраде тов. Ленина встречается громкими раскатами “ура”, горячими и продолжительными аплодисментами, переходящими в долго несмолкаемую овацию, почти заглушающую не менее мощные звуки “Интернационала”… Тов. Ленин пробует начать свое слово, но его перебивают снова и снова горячие возгласы, несущиеся со всех сторон: “Да здравствует вождь мировой революции!”» Ленин с ходу признавался (неправленый текст стенограммы):

– После болезни, начиная с декабря месяца, я весьма порядочно, выражаясь языком профессионалиста, потерял работоспособность довольно длительно, и в силу уменьшения работоспособности мне пришлось откладывать неделю за неделей настоящее собрание, и пришлось очень значительную долю работы, которую я в начале, как вы помните, взвалил на т. Цурюпу, а потом на т. Рыкова, еще дополнительно взвалить на т. Каменева, и надо сказать, что на нем оказалось внезапно, выражаясь сравнением, которое я уже употребил, два воза, и, хотя продолжая сравнение, надо сказать, что лошадка оказалась исключительно способной и ретивой (Аплодисменты), но все-таки тащить два воза не очень полагается, и я теперь с нетерпением жду времени, когда вернутся товарищи Цурюпа и Рыков, и мы разделим работу хоть немножко по справедливости2568.

В основном, оправдывал введение нэпа, делая при этом упор на его временном характере:

– Странное название. Эта политика называется новой экономической политикой потому, что она поворачивает назад. Мы сейчас отступаем, как бы отступаем назад, но мы это делаем, чтобы сначала отступить, а потом разбежаться и сильнее прыгнуть вперед.

Редчайший случай – Ленин заговорил о ценности человеческих жизней (в данном случае, павших от рук врагов):

– Мы из-за них понесли всевозможные потери, потеряли всякого рода ценности и главную ценность – человеческие жизни в невероятно большом масштабе. Теперь мы должны, со всей внимательностью присматриваясь к нашим задачам, понять, что главной задачей теперь будет – не отдавать старых завоеваний. Ни одного из старых завоеваний мы не отдадим.

Последние слова последнего выступления Ленина:

– Позвольте мне закончить выражением уверенности, что, как эта задача ни трудна, как она ни нова по сравнению с прежней нашей задачей и как много трудностей она нам ни причиняет, – все мы вместе, не завтра, а в несколько лет, все мы вместе решим эту задачу во что бы то ни стало, так что из России нэповской будет Россия социалистическая2569.

Бурные и продолжительные аплодисменты.

Заседание СТО 24 ноября Ленин довести до конца не смог, вышел через полтора часа, усадив на председательское кресло Каменева. 25-го утром случился приступ: судороги в ноге, Ленин упал в коридоре своей квартиры. Родные бросились его поднимать, но он уверил, что поднимется сам. Кожевников и Крамер приехали к полудню. Они предписали недельный отдых и настаивали, чтобы Ленин в течение этого времени абсолютно отказался от любой работы. Однако он упрямо продолжил сидеть на заседаниях Политбюро, СНК и СТО, вести переписку и принимать посетителей. До конца месяца – никаких приступов, встречи – Сталин, Аванесов, Адоратский, Цюрупа, Молотов, Сырцов. Но Ленин все реже появлялся в своем рабочем кабинете, письма и пакеты все чаще оставались невскрытыми или без ответа на столах секретарей.

Четвертого декабря Крамер и Кожевников отметили ухудшение его самочувствия. «Сам В. И. находит тоже, что в последнее время он стал легче утомляться. Вид не особенно хороший, цвет лица землистый. Было предложено уехать на несколько дней в Горки и совершенно не заниматься. Сначала В. И. не хотел на это согласиться, но в конце концов его удалось уговорить поехать в четверг после заседания и вернуться в понедельник или во вторник»2570.

Шестого декабря Ленин пришел в кабинет в начале 12-го. Поручил написать от его имени несколько писем. Беседовал со Сталиным в течение 1 часа 40 минут. Вечером принял Богданова и Довгалевского, после чего продиктовал упоминавшиеся в 1-й главе воспоминания о Федосееве и поручил послать их Анне Ильиничне. Седьмого декабря Ленин появился в кабинете в 10.55. В 11 часов началось заседание Политбюро, где он продержался до 14.20. Это было последнее заседание ПБ с участием Ленина. Вечером он появился в кабинете, поговорил по телефону со Сталиным. Внес поправки в проект постановления ПБ о распределении полномочий между Луначарским и его заместителями. В 18.15 ушел домой, после чего наконец-то уехал в Горки2571.

В Горках не получилось ни отдыха, ни работы: ежедневно накатывали приступы паралича. Мария Ильинична запомнила, что брат в подавленном настроении часами просиживал на террасе, грустный и молчаливый2572. Отвлек от печальных мыслей присланный протокол прошедшего накануне заседания ПБ. Оказывается, после его ухода оставшиеся коллеги, да еще вне повестки, осуществили настоящую идеологическую диверсию, отложив высылку из Москвы Рожкова на том хлипком основании, что он покаялся и отрекся от меньшевизма. Ленин вновь вне себя. До этого судьба Рожкова обсуждалась в Политбюро с его участием уже дважды – 20 октября и 16 ноября. И оба раза Ленин добивался принятия решения об изгнании. 8 декабря он пишет Сталину: «Я оспариваю законность принятого вчера решения о Рожкове… Я настаиваю на передаче вопроса на пленум, тем более что до пленума осталась только одна неделя». До пленума дело не дошло. 14 декабря ПБ, отменив свое решение, согласилось выслать Рожкова в Псков.