Ленин. Человек, который изменил всё - Вячеслав Никонов

Поворот в коминтерновской политике был заметен и на Востоке. В Китае это нашло выражение в образовании «единого антиимпериалистического фронта КПК и руководимого Сунь Ятсеном Гоминьдана посредством индивидуального вступления коммунистов в эту партию при безусловном сохранении их политической самостоятельности»2335. Москва начала осаживать не по уму рьяных борцов за национальное освобождение. Когда корейские партизаны запросили прямую военную помощь для борьбы с Японией, Ленин решил: «Никаких открытых и тем более демонстративных действий. Больше тайны. Сию директиву дать от ЦК»2336. Инструкция была дана.

Но не исчезла и поддержка антиимпериалистического движения, которое в тот момент, по мысли Ленина, наиболее активно разворачивалось в бывшей Османской империи. 11 июня 1921 года греческий король Константин, вдохновленный англичанами, лично возглавил войска в Смирне и 4 июля начал самую крупную операцию греческих войск с античных времен. Была поставлена задача уничтожить турецкую армию и взять Анкару. Первоначально греческой армии сопутствовал успех. И здесь не последнее слово сказала Россия.

Ленин объяснял в декабре 1921 года назначенному послом в Анкару Аралову: «Конечно, Мустафа Кемаль-паша – не социалист, но, очевидно, хороший организатор, талантливый командующий, он возглавил буржуазную революцию. Кемаль – прогрессивный человек и умный глава государства… Нужно ему помочь, вернее, помочь турецкому народу»2337. Всего Ленин распорядился отправить в Турцию 60 тысяч винтовок с 2–3 тысячами патронов на каждую, 108 полевых и 12 тяжелых батарей и 10 млн рублей золотом2338. В литературе утверждается, что сам план войны против греков разрабатывался Фрунзе и его штабистами2339. В любом случае российская помощь сыграла – без преувеличения – решающую роль в переломе ситуации в пользу турецкой армии.

А сам Ататюрк 4 января 1922 года писал Ленину: «За границей могли удивиться, что русские и турки так быстро и полностью смогли примириться после столетий кровавых битв… Прошлая вражда, искусственно поддерживавшаяся старым деспотизмом, окончательно умерла»2340.

Отказ Ленина от прямого штурма и свержения зарубежных правительств помог начать отношения с этими правительствами. Введение НЭПа, открывавшего, казалось, возможности экономического взаимодействия, тоже послужило усилению интереса к возобновлению сотрудничества со стороны западных государств.

Только в 1921–1922 годах из-под пера Ленина вышло больше 200 документов по вопросу о концессиях. Но очевидно, что в нем боролись рыночный прагматик и ультралевый идеолог. Многие решения и распоряжения Ленина свидетельствовали о готовности приоткрыть экономику, хотя и очень выборочно, с соблюдением мер предосторожности и с учетом озабоченности чекистов по поводу притока непроверенных иностранцев. В этих вопросах Ленин руководствовался своими опасениями: «Усмотрим? Уследим? Нет. Все и вся вывезут». Большинство предложений о сотрудничестве отклонялось из-за «экономической невыгодности», опасений ослабления социалистического сектора народного хозяйства, подчинения страны иностранному капиталу. Порой вопрос о концессиях увязывался с дипломатическим признанием Советской России, что заводило переговоры в тупик.

Выход из изоляции начался с предложения нормализовать отношения с прибалтийскими, восточноевропейскими и азиатскими государствами. В Москве в 1921 году уже расположились посольства Эстонии, Латвии, Литвы, Польши, Финляндии, Афганистана и Ирана. И неофициальные представительства Великобритании, Италии, Австрии, Швеции и Норвегии. Пока все.

На Западе инициатором возобновления отношений выступала Великобритания, одновременно воспринимавшаяся Москвой как главный враг. Торговое соглашение с Великобританией было подписано 16 марта 1921 года Красиным и министром торговли Хорном. Стороны обязывались отказаться от враждебных действий и пропаганды друг против друга, обменивались торговыми представительствами2341. Ленин объяснял:

– Договор с Англией был договором социалистической республики с буржуазным государством, договором, который наложил на нас известную тяготу. Мы первому государству, с которым заключили договор, дали гораздо большую часть золотого фонда, чем другим. Но последствия показали, что благодаря этому договору мы пробили некоторое окошко.

Вслед за Англией торговые соглашения были заключены также с Италией и Австрией. На Х съезде партии Ленин докладывал:

– Несколько сот тысяч пудов разнообразных предметов продовольствия уже куплены и в самом спешном порядке идут из Литвы, Финляндии и из Латвии. Сегодня получено известие, что в Лондоне подписана сделка на уголь в количестве 18 ½ миллиона пудов, который мы постановили купить, чтобы оживить промышленность Петрограда и текстильную.

Франции долго не могли простить формальное признание правительства Врангеля и конфискацию Парижем российского Черноморского флота. А французы никак не могли смириться с отказом большевиков платить по дореволюционным долгам, главными держателями которых являлись французские обыватели. Они же – избиратели. «С Францией мы никакого договора не заключили, она считает, что мы должны ей, значит – любой корабль – “пожалуйте, это мой”, – утверждал Ленин. – У них есть военный флот, у нас нет»2342.

Большие надежды Ленин по-прежнему возлагал на Соединенные Штаты. Надеясь достичь большего взаимопонимания с республиканской администрацией Гардинга, 20 марта ВЦИК принял Обращение к конгрессу США и президенту Гардингу, где говорилось, что «с самого начала своего существования Советская Россия надеялась на возможность скорого установления дружественных отношений с великой Северо-Американской республикой и рассчитывала, что между обеими Республиками создадутся тесные и устойчивые связи к взаимной выгоде»2343. Однако ответ госсекретаря Чарльза Юза от 25 марта был для Москвы, мягко говоря, разочаровывающим2344.

Советскую Россию в Вашингтоне не признавали. А вот Дальневосточную Республику – вполне. Чичерин 2 октября 1921 года информировал Политбюро: «Американцы стали обращать большое внимание на ДВР, чему, конечно, мы должны содействовать, так как они составляют противовес японским вожделениям». Поступали даже предложения «учредить в ДВР эмиссионный банк совместно с правительством ДВР с капиталом в 10–15 миллионов золотых рублей и со смешанным правлением из представителей американского капитала и правительства ДВР пропорционально числу акций, т. е. с американским большинством»2345. И в Вашингтоне было представительство ДВР, которое было форпостом де-факто большевистской дипломатии в Америке.

Но на важнейший международный форум, где обсуждались и дальневосточные проблемы, – Вашингтонской конференцию – Москва не была приглашена. Поэтому в ноте от 19 июля 1921 года говорилось: «Российское правительство торжественно заявляет, что оно не признает никакого решения, принятого упомянутой конференцией, поскольку это совещание состоится без его участия»2346. На Вашингтонской конференции был заключен «договор четырех держав» – Великобритании, США, Японии и Франции, который установил права на острова в Тихом океане, англо-японский союз, который нервировал американцев, формально прекратил свое существование2347. «Договор пяти держав» – добавилась Италия – устанавливал соотношение линейных флотов пяти стран в пропорции 5:5:3:1,75:1,75. Россия была оставлена Западом за бортом.