Блейз Уиндхем - Бертрис Смолл

Тем временем эрл наполнил две тарелки длясебя, переложив на одну из них не меньше дюжины открытых раковин с устрицами, ана другую — сочный ломоть говядины, ножку каплуна, три котлетки и тушенуюзелень. Прежде чем сесть, Эдмунд Уиндхем разлил темно-бордовое вино в кубки изпотемневшего серебра, стоящие у каждого из приборов. Устроившись напротив жены,эрл отрезал два кусочка хлеба и протянул один ей.

— Вам когда-нибудь случалось покидатьЭшби, Блейз? — спросил он светским тоном.

— Нет, милорд, я никогда не отъезжала отдома дальше чем на несколько миль. На свой двенадцатый день рождения япопросила разрешения осмотреть собор в Херефорде.

Родители согласились, но увы, путешествиесорвалось: мои младшие сестры захворали, и мы никуда не смогли поехать, —пожав плечами, она откусила крылышко.

Эрл проглотил устрицу и заметил:

— Вероятно, когда вы освоитесь здесь, вРиверс-Эдже, вы пожелаете, чтобы сестры нанесли вам визит.

— О да, милорд! — Она просияла, иэрл вдруг понял, что она перепугана. — Как мне хотелось бы этого! Я ужескучаю по сестрам. Мы и не думали, что когда-нибудь нам придется расстаться.Нам и в голову не приходило, что кто-нибудь из нас сможет сделать такуюблестящую партию, — торопливо договорила она и посмотрела своими фиалковымиглазами прямо на эрла, заставив его затаить дыхание. — Чем я смогуотблагодарить вас за доброту, милорд? — продолжала она. — Вы явилиськ нам подобно сказочному крестному отцу — сначала взяли меня в жены, а затемназначили приданое моим сестрам, чтобы и они сумели удачно выйти замуж. Я станудля вас самой лучшей женой, милорд, и, несомненно. Бог благословит нассыновьями, о которых вы мечтаете!

Сказочный крестный отец! Эрл едва сдержалусмешку, услышав эти искренние слова. Почти два месяца он с вожделением любовалсяее миниатюрным портретом, но реальность оказалась несравненно лучше. Однакоэрлу совсем не хотелось становиться крестным отцом своей жены — он жаждал статьее возлюбленным! Более соблазнительного создания ему еще не доводилось видеть,и он страстно желал ее. Но вместо того чтобы признаться в этом, эрл произнес срасстановкой:

— Уверен, вы станете идеальной женой,Блейз, и у нас будет полный дом детей — и самое главное, сыновей.

Некоторое время они ели молча, а когда эрлотложил вилку, то заметил, что содержимое тарелки Блейз осталось почтинетронутым, хотя ее кубок опустел. На приставном столике ждало своей очередияблочное пирожное с блюдом взбитых сливок. Поднявшись, эрл убрал тарелки ипредложил жене ломтик пирожного, а сливки поставил на стол между ними. Отсладкого Блейз не стала отказываться. Когда пирожное было съедено и онаоблизнула усики из взбитых сливок в уголках губ, эрл поднялся, обошел вокругстола и помог жене встать, обняв за талию.

Блейз напряглась. Она понимала, что так неследует поступать, но просто не могла сдержаться. Нервно покусывая нижнюю губу,она отвела взгляд, чувствуя, как сердце колотится в груди все быстрее.» Он жемой муж, — с отчаянием думала она, — я должна ему повиноваться.Должна ему угождать. Нельзя поддаваться детскому страху, ведь я теперь жена «.Она задрожала.

— Ты боишься, — спокойно заключилон.

— Да, — прошептала Блейз, ненавидясебя за трусость.

Он поднял ее лицо за подбородок — так, чтобывзглянуть ей в глаза, а затем, склонившись, коснулся губами ее губ. Губы Блейзбыли холодными и застывшими, и от его прикосновения начали неудержимо трястись.Эдмунд был удивлен, но, подчиняясь чувствам, не разжимал объятий.

— Ты девственница, — снова увереннозаявил он. — Такая боязнь вполне естественна. Разве мать не говорила тебе,чего следует ожидать?

Блейз безмолвно кивнула, уклоняясь от еговзгляда.

Но эрл угадал: здесь кроется нечто большее,чем страх девушки перед первой брачной ночью.

— Не надо бояться меня, Блейз, —спокойно попросил он. — Я хочу узнать, почему ты так напугана. Незачем сострахом думать о том, что я — твой муж. Ты должна доверять мне, и я хочууслышать от тебя правду, дорогая.

Посмотри на меня, детка, к отвечай.

Блейз подняла голову и с трудом взглянула емув глаза.

— Вы сочтете меня глупой, милорд, ноумоляю вас не сердиться. Мне известно, что женщины выходят замуж за незнакомыхмужчин, известно, что они спят вместе сразу же после свадьбы. Но я так не могу.Я вас совсем не знаю.

Знаю только, вам хотелось бы иметь сына —такова цель нашего союза. Родители втолковывали мне это несколько недельподряд, а ваш племянник помогал им — и вчера, и сегодня, по дороге из Эшби.

И все-таки это положение меня не устраивает. Ясчастлива, что вы выбрали именно меня, для меня это большая честь. Клянусь вам,я приложу все силы, чтобы подарить вам сына. Но вам, сэр, придется завоеватьмое расположение! Возможно, вам так и не удастся полюбить меня, но я хочу,чтобы нас связывало нечто большее, нежели священные узы и дети. Я уже видела свидетельствавашей доброты, так почему бы вам не уделить мне еще немного времени, чтобы мыхотя бы успели стать друзьями? Разве я многого прошу? — умоляла она.

Ухаживать за собственной женой — эта мысльпоказалась Эдмунду странной, пикантной, и, удивительное дело, совсем не вызваланедовольства. С первой своей женой Эдмунд был знаком с детства. Их брак сталестественным результатом долгой дружбы и необходимости. И хотя эрл уже пылалстрастью к этой очаровательной незнакомке, он был деликатным человеком. Мысль отом, что он собирался лечь с ней в постель, не успев толком познакомиться,вдруг стала для него отвратительна.

Он осторожно провел пальцем по щеке Блейз и срасстановкой произнес:

— В твоих словах есть немало смысла,Блейз. Я был бы счастлив заслужить твою благосклонность. Страсть между мужчинойи женщиной должна быть взаимной, должна приносить наслаждение им обоим. Носкажи, сколько продлится это ухаживание?

— Мы оба поймем, когда наступит нужныймомент, — верно, милорд? — ответила она, осмелев.

— Какая же ты умница, Блейз! —улыбаясь, воскликнул он. — Ну что же, принимаю твое предложение. Я стануухаживать за тобой, прилагая все свои знания и опыт. А потом, когда наступитвремя, мы соединимся в истинном смысле слова — как подобает мужу и жене. Но преждея научу тебя целоваться.

— Мне еще никогда не приходилосьцеловаться с мужчинами, — призналась Блейз.

— В этом не может быть никакихсомнений, — с мягкой насмешкой подтвердил эрл. — Твои губы былихолодны, как лед, и что еще хуже — тверды, как невыделанная кожа.