Блейз Уиндхем - Бертрис Смолл

— Возможно, теперь, когда я больше небоюсь вас, у меня получится лучше, — воспрянув духом, заявилаБлейз. — Может, попробуем?

Закрыв глаза, так, что длинные темные ресницылегли ей на щеки, Блейз подставила мужу лицо, восхитительным движением округливгубы.

При виде ее непосредственности эрл чуть нерассмеялся. Черт, как же она мила! Он склонился, чтобы поцеловать ее, и на этотраз обнаружил, что она удобно устроилась в его объятиях. Ее губы смягчились,став гладкими и шелковистыми, как розовые лепестки, и слегка приоткрылись вчувственном порыве, когда он прижался к ним сильнее. Наконец эрл нехотяотстранился, словно опьяненный ароматом ее невинности. От поцелуя у негозакружилась голова.

— Вот так лучше? — робко спросилаБлейз. Ее сердце неудержимо билось, в животе что-то подрагивало, и хотя Блейзпонимала, что муж не подозревает об этом, она смущенно отвела взгляд.

Как более опытный из них двоих, эрл сумелприйти в себя быстрее и рассмеялся, чтобы скрыть удивление.

— Гораздо лучше, мадам. Вы — способнаяученица.

Надеюсь, под моим опытным руководством выдостигнете больших успехов.

Слегка оправившись от смущения, Блейз ответилашуткой:

— По-моему, сэр, вы — настоящий мастерэтого искусства.

Эдмунд взял ее за обе руки, поднес их к губами поочередно поцеловал.

— Блейз, любить тебя совсем нетрудно.

Ее глаза расширились при этом комплименте, иБлейз молча подумала о том, что не решилась сказать вслух: и для меня, милорд,не составит труда полюбить вас.

— Знаю, ты устала, — произнесЭдмунд. — Позволь позвать Геарту, чтобы она помогла тебе лечь. — Оннежно коснулся губами ее щеки. — Выспись как следует, БлейзУиндхем, — с этими словами он ушел.

Блейз почти с сожалением смотрела ему вслед,ибо она наслаждалась его обществом во время ужина, с удовольствием поддерживаларазговор. Однако она вздохнула с облегчением, убедившись, что еще по крайнеймере некоторое время останется девушкой.

Пока Блейз пребывала в смешанных чувствах вуединении своей спальни, ее супруг спустился по большой лестнице в зал. Там он обнаружилЭнтони, вытянувшегося в кресле с гобеленовой обивкой у камина, с кубком лучшегорейнского в руке. Эдмунд наполнил свой кубок и присоединился к племяннику.

— А я думал, дядюшка, ты еще наверху —вкушаешь прелести этого лакомого кусочка, который я привез тебе, — томноусмехнулся Энтони.

— Многолетний опыт, племянничек, научилменя тому, что невозможно ни заставить лошадь войти в воду, ни силой подчинитьженщину своей воле, — последовал сдержанный ответ.

— Она отказала тебе? — Энтониизумленно выпрямился. — Она же твоя жена! Ты — ее господин.

Эдмунд Уиндхем рассмеялся.

— Разве ты когда-нибудь видел, чтобы ясилой подчинял себе женщину, Тони? Она молода, перепугана; она девственница.Несколько часов назад она еще не подозревала, как я выгляжу. Она хочет, чтобы яухаживал за ней.

— Ухаживал?

— Вот именно.

— Но ведь вы уже женаты!

— Свадьба еще не означает, что мужчинадолжен перестать завоевывать расположение своей жены. С Блейз нам придетсяпрожить до тех пор, пока смерть не разлучит нас, — а я надеюсь, этослучится еще не скоро.

Каким будет начало, так пойдет и вся жизнь.Неужели я должен был отказаться от шанса стать счастливым ради удовлетворенияминутной похоти? Боже упаси! Блейз попросила немного времени, чтобы узнатьменя, и она права. Я намерен принять ее предложение, — и он отпил большойглоток.

— Не понимаю тебя, Эдмунд. Ты целый годносил траур по Кэти, за это время, насколько мне известно, ты ни разу не бывалблизок с женщиной. Ты так стремился заполучить молодую жену, даже перенес деньсвадьбы, лишь бы успокоить своих слуг. И вот теперь, когда ты женат на этомпрелестном создании, ты отказываешься исполнить супружеский долг — толькопотому, что это, видите ли, не устраивает ее!

Такой снисходительностью ты только избалуешьБлейз и, чего доброго, заставишь ее поверить, что в этой семье бразды правленияпопали в ее руки!

— Ты не знаешь женщин. Тони. Блейз здесь,и это самое важное для моих людей. Когда мы ляжем с ней в постель — сегодня,или несколько недель спустя — имеет значение только для нас двоих. Ты никогда вжизни не заводил серьезных отношений с женщинами. И не понимаешь — с женойнельзя обходиться, как с уличной шлюхой.

Блейз должна как следует познакомиться сомной, прежде чем она доверится мне. Она ни в чем мне не отказала, простопопросила понять ее.

— Черт побери! Эта малютка уже успелаодурачить тебя!

Но позволь предостеречь, Эдмунд: я видел твоюжену с такой стороны, с какой, надеюсь, ты познакомишься еще не скоро. Длятакой хрупкой девчонки у нее дьявольский нрав.

— Да, к этому я готов — большинствоженщин отличаются вспыльчивостью. Скажи только, она показала коготки в тотмомент, когда ты читал ей нотации о том, что ее долг — произвести на свет моегонаследника? — карие глаза Эдмунда заблестели от насмешки.

— Это она так говорила? — Энтони былизумлен.

— Вот именно. Она была возмущена: похоже,все вокруг изводили ее наставлениями о долге с тех пор, как была объявленапомолвка. Она готова принять такие наставления от родственников и своегодуховника, но боюсь, с твоей стороны она сочла их неуместными. Хотел бы явидеть ее в гневе! — Эдмунд усмехнулся.

— Я уезжаю домой, — недовольнобросил Энтони. — Луна уже взошла, и полагаю, мне будет лучше поговорить сматерью еще сегодня. Ей не терпится узнать, что собой представляет моя новаятетушка.

— Передай Доро, что мы с Блейз получимблагословение отца Мартина завтра, перед всеми людьми, в одиннадцать часовутра. Я хотел бы видеть в церкви твою мать.

Скажи, а твой отец здоров? Он сможет приехать?

— Если только не пойдет дождь, с ним будетвсе в порядке, — отозвался Энтони. — Как досадно, что приближаетсязима! Мне больно вспоминать о том, как он страдал в прошлом году. Но ондержится молодцом и почти не жалуется.

— Твой отец уже немолод, ему скороисполнится шестьдесят, Тони, и он никогда не отличался хорошим здоровьем.Откровенно говоря, я удивлен, что он дожил до таких лет, — а все благодарязаботам Дороти, ибо она любила его всю жизнь. Именно такой любви я хочу длясебя и Блейз — ты понимаешь?

Энтони Уиндхем поднялся.