Свои камни - Вадим Олегович Калашник

– А как же вы можете быть наследником? – спросил я, перекладывая сгнившие доски видимо бывшие раньше потолком.

– А так вышло, что в этом селе на приходе служил мой прадед, ответил Кирилл. – И я вот упросил, чтобы меня направили сюда.

– Упросил?

–Да, упросил. Пришлось до самого митрополита дойти. Господь помог. Благословили.

– Так вы значит поп, – догадался я.

– Пока нет, – ответил Кирилл, отряхивая руки и приглашая меня передохнуть. – Я только заканчиваю семинарию, вот и суечусь с назначением. А то еще оставят в пределах МКАДа. Очень уж мне именно сюда надо.

Мы передохнули, а потом еще поработали. А я никак не мог собраться с мыслями и сформулировать свой вопрос. Так вышло, что потребность спрашивать у меня в тот момент возникла, а вопросы никак не оформлялись, а время шло, а ветки заканчивались.

– Скажите, Кирилл, – наконец собрался я с духом, а может решил – будь что будет. – А вот зачем это все? Кому и для чего это нужно?

Он остановился, с веткой в руке и очень пристально посмотрел на меня, словно ожидая, что я конкретизирую вопрос.

– Вот это… храм, – продолжил я. – Да и все вообще, церковь, вера? В чем смысл всего этого?

– Вот, значит, как, – сказал наконец Кирилл, поглядел куда-то мимо меня, а потом улыбнулся и пригласил сесть. – Храма еще нет, а прихожанин уже есть.

– Да, ну что вы, – попытался отшутится я. – Какой уж я прихожанин?

– А самый настоящий, – ответил Кирилл. – Раз вы принесли сюда такой вопрос, точно настоящий. И вопрос у вас точный, и ответ на него надо дать честный.

– Давайте, – решительно ответил я, окончательно заразившись его настроением.

– Первое и самое главное, – начал он, садясь прямо. – Главная цель церкви, спасение человечества. Вот так вот, не много и не мало. Спасение, происходит через принятие Иисуса Христа, как Сына Божия и Бога. И принятие его учения. Вы читали Евангелие?

– Нет! – ответил я. – Но мне приходилось читать Требник.

– Требник? – переспросил Кирилл с неподдельным удивлением, и мне показалось, что его озарила какая-то неожиданная мысль. Он продолжил – Тоже не плохо. А может даже и очень хорошо. Я может и в самом деле смогу объяснить все на пальцах. Иногда так и над надо, надо. Но пока продолжим о церкви. Понимаете, Саша, очень многие люди сейчас, да и раньше воспринимают церковь как некую организацию, вроде собеса или поликлиники. Куда они могут обращаться со своими проблемами, но при этом сохранять свою обособленность, что ли. Пришел, изложил проблему, а там за тебя все сделают и справку какую надо выправят и пилюльку дадут. А это в корне не так. Церковь, это общность всех христиан, всех кто верует в спасение, в Христа Спасителя, в жизнь вечную, в воскресение. И все они должны труждаться, сопричаствовать общему делу. Человеку на этот счет дана подробная инструкция, слово Божье. И очень сложный, но эффективный инструмент- вера.

– Так вот и я не пойму, что это такое, – живо перебил я, но он осадил меня, подняв руку.

– Это чуть позже. Это искомый результат. Главное, что сейчас нужно узнать, основные принципы. Церковь, это люди, и цель всех этих людей спасение. То есть обретение через свою земную жизнь возможности перейти в жизнь вечную. Выбраться из грешного земного мира, перейти в Царствие Небесное.

Этот переход не происходит просто так, нельзя просто молиться с утра до ночи и автоматически попасть на небеса. Жалко ты Евангелие не читал, там этот принципиальный конфликт очень четко Христом объяснен, не однократно, остро, наглядно показан.

– Ну ладно, я Евангелие не читал, но по логике вы правы, без труда не вытащишь рыбку из пруда.

– Вот! – воскликнул он, – Надо прилагать усилия к своему спасению. Но для этого нужно понять – зачем оно вообще нужно.

– Вот- вот!

– Человеку от Бога даны свобода, разум и бессмертие. И жизнь человека, начатая тут на Земле, имеет одну единственную цель, продолжиться после смерти. Не загробная жизнь скелетов, про которую в кино показывают, а жизнь вечная в Царствие Божием. Великая непостижимая, но наиглавнейшая цель человека.

– А как в нее попасть, если не автоматически?

– Существует данный Богом рецепт, – Кирилл поднял над головой указательный палец. – Слово Божье. Нам даны заповеди.

– Не убий, не укради, не сотвори себе кумира – затараторил я.

– Не перебивай, – усмехнулся он и продолжил – Главных заповедей всего две, любить Бога и любить ближнего. Все остальные заповеди просто разъясняют нам в чем конкретно заключаются наши обязанности. Это ты тоже прочитаешь, а если не поймешь я тебе растолкую. Но пока главное. Исполнение первой заповеди, человек осуществляет, когда живет в церкви, принимает крещение, исповедуется, причащается тела и крови Христовых прибывает в общении с Богом. Ты же читал требник, это же можно сказать разговорник, для этого общения А вторую заповедь, мы выполняем в повседневной жизни, когда не творим зла, не завидуем, не прелюбодействуем, милосердствуем к бедным или даже к врагам, не осуждаем других. Вот последнее, кстати, наивысшая из добродетелей – не осуждение. Тут понимаешь какая штука, дело в том, что человек на пути своего спасения предстоит перед Богом только за себя. Ты можешь сколько угодно, открывать людям глаза, обличать, укорять, других за их грехи, но тебе это только во вред. Спрос с тебя будет только за твои прегрешения. И воздастся тебе по твоему покаянию. Тут есть такой парадокс и на него указал сам Господь. Он сказал, «Человеку невозможно спастись, но все возможно Богу».

– То есть, основную работу по спасению человека производит Бог, – сказал я, глядя словно мимо него.

– Толковый прихожанин, попался, – улыбнулся Кирилл и продолжил. – Господь, видя, что человек стремится к спасению, то есть старается жить по-христиански, спотыкается, но исправляется, всегда ему пошлет помощь. И зная это мы должны помнить вот что. Никого судить мы не должны, без категорий, не должны и все. Господь сам все про них управит, он сам, так и сказал, «Аз воздам». «Аз» значит «Я». Но и мы тоже должны трудится над их исправлением, но своим для них примером, своим к ним добром, своим к ним милосердием, словом, желать им спасения. Может они нас не послушают, даже могут послать и даже побить, но мы и тогда не станем их судить. А станем сожалеть о них, как о наших братьях. Которые вместо того, чтобы войти в вагон и занять места согласно купленных билетов, продолжают хулиганить на перроне и