Первая формула - Р. Р. Вирди

побросал листы пергамента прямо на пол и двинул в Клинк. Хорошо бы чего-нибудь горяченького! Надо на время отвлечься от бечевок, толченого стекла и планов по отмщению Нихаму.

Иногда переключить внимание просто необходимо.

* * *

Добравшись до столовой, я поискал глазами свободный стол вдали от групп проголодавшихся к ночи учеников. Многие из них бросали на меня быстрые взгляды и тут же отворачивались, стоило посмотреть им в глаза. Некоторые приподняли воротники мантий, прикрыв лицо. Понятно – не хотели, чтобы я слышал, о чем они шушукаются. Наверняка обо мне.

Мысль не принесла удовлетворения, поскольку я так ничего и не расслышал. Если желаю окружить себя определенной аурой, сплетники должны говорить то, что я хочу слышать, а не что попало.

В перезвон подносов и ложек вдруг вплелся резкий птичий свист.

Оглядевшись, я обнаружил Ради, сигналившего из-за почти пустого стола. Рядом, скрестив ноги, сидела Арам, что-то записывая на клочке пергамента. Махнув рукой в ответ, я подошел к друзьям:

– Чем нас сегодня побалуют?

Ради стал мрачнее тучи – словно ребенок, которому вместо десерта подсунули полезные овощи:

– Сладкими бататами, шпинатом со специями, кебабом из козлятины и фаханом.

У меня отвисла челюсть. Вправить приятелю мозги или воспользоваться его страданиями и слопать сразу две порции? Подобную чушь мог нести лишь человек, которому никогда не приходилось голодать.

Впрочем, пища, внушающая отвращение одному едоку, другого заставит истекать слюной, а порой и спасет ему жизнь. Длительные размышления пробудили во мне такой голод, словно я вернулся в воробьиные времена.

– Сейчас вернусь, – хлопнул я его по плечу и, подмигнув Арам, направился к Системе ущелий.

Названа стойка выдачи была удачно, ибо в ее каменной тверди, протянувшейся на сорок шагов, были пробиты длинные – в мой рост – узкие каналы, заполненные разнообразной едой. Первый, к которому я подошел, предлагал темно-оранжевое пюре из сладких бататов с приправами – корицей и коричневым сахаром. От кушанья еще поднимался горячий пар. На краях выставленных в ущелье жестяных поддонов были выведены слова и символы: формулы малых плетений, позволявших пище долго оставаться горячей.

Я нетерпеливо ткнул пальцем в сторону емкости с пюре, и монах, обслуживающий это ущелье, наложил мне порцию с горкой. Сзади снова раздался шепот, и я навострил уши. Ага, понятно…

Говорили о том, что у меня-де полоса неприятностей, что я постоянно привлекаю к себе внимание. Увы, ни слова по делу.

Я прекратил прислушиваться, забрал поднос и прихватил кружку с водой. Вернувшись к столу, словно невзначай сел рядом с Ради. Съем свое, потом заберу то, что оставил приятель. Они с Арам были увлечены разговором.

– …такими темпами к концу года денежки разойдутся без остатка, – вздохнула Арам.

Потянувшись к подносу Ради, она оторвала кусок фахана – тонкой, запеченной на камне лепешки, – сложила его вдвое и макнула в шпинат с пряным соусом.

Я поймал себя на том, что жадно наблюдаю, как она заталкивает фахан в рот. Ради я даже не спрашивал, можно ли доесть его порцию, поскольку никто моему аппетиту уже не удивлялся. Я погрузил ложку в пюре и посмаковал его во рту, не сразу проглотив. Вкусно! Не успев опомниться, уничтожил большую часть порции. Разломил лепешку, чтобы подобрать оставшиеся кусочки козлятины.

Мясо было слегка жестковато, однако за время пребывания в Ашраме я полюбил это блюдо.

Друзья продолжали болтать, не обращая на меня никакого внимания.

– Можно поднять шумиху – ставки возрастут. А потом побиться об заклад, скольким еще мастерам он испортит жизнь до конца года. – Ради сыграл пару грустных нот на мандолине.

Арам пожала плечами и, забрав с тарелки приятеля немного пюре, смешала его с топленым маслом. Набив рот, невнятно забубнила:

– Ты слишком низкого мнения о нашем Ари. Он способен выводить из себя не только риши, но и учеников, а это умение уже граничит с магией. – Она покосилась на меня и расплылась в улыбке.

Я лишь мотнул головой и уткнулся в тарелку. Лучше буду жевать, иначе скажу что-нибудь не то.

– Ну, у меня сейчас особого недостатка в деньгах нет. – Ради небрежно извлек еще несколько нот из инструмента, что у него уже превратилось в привычку. – Не пожалею денег на ставку. Мне любопытно, как далеко Ари зайдет в своих выходках и что мы с этого будем иметь. Наверное, десяток рандов на подобной ставке заработать можно. – Его глаза загорелись.

– Десяток – это минимум, – поддержала его Арам и взяла еще ложку пюре из тарелки приятеля.

Я наконец сдался. Вовсю меня обсуждают, а я ни сном ни духом, что имеется в виду!

– Никто из вас не желает рассказать, о чем вы договариваетесь? Если нет – не угодно ли заткнуться?

Ради снова провел пальцами по струнам, и на этот раз мандолина издала жалобный стон. Впрочем, под жалостью я расслышал что-то вроде насмешки. Да и бог с ним.

– Видишь, какой характер? Господи, Ари, да у тебя, похоже, горящий фитиль в заднице, только ты еще не решил, что с ним делать. Либо вытащи его, либо… Ведь ты взрываешься от любой ерунды! – Ради хлопнул ладонью по столу. – Такое впечатление, что сам подливаешь масла в огонь. Это ненормально и даже опасно! Вдруг кого-нибудь подожжешь – например, самого себя. – Он бросил на меня многозначительный взгляд.

Я с негодованием прищурился, однако счел за лучшее промолчать, иначе лишний раз докажу правоту друга.

– Народ судачит о том, что ты вступил в сражение с риши Брамья на самой верхушке Вороньего гнезда. – Арам подтолкнула меня локотком – мол, скажи, что это не так.

Признаюсь, ее ожидание доставило мне извращенное удовольствие. Я нарочито невозмутимо закинул в рот еще одну ложку пюре. Тщательно прожевал, дав понять, что с ответом торопиться не собираюсь.

Теперь сердито прищурилась Арам, и я торопливо проглотил еду.

– Ну, это недалеко от истины. Никто не говорил, по какой причине мы столкнулись?

– У каждого своя версия, – пожала плечами девушка. – Вроде бы ты пристал к риши с ножом к горлу насчет секретов искусства плетений. Он отказался посвящать тебя в высокие материи, а ты решил ему показать, что владеешь кое-какими приемами. Вызвал Мастера на дуэль. Ну, типа, если ты одержишь верх, значит, он берется тебя обучать. Если проиграешь – тебя вышибут с его курса или запрут в Вороньем гнезде. Это правда?

Я ответил вопросом на вопрос:

– Что еще говорят?

Ради извлек из мандолины пару нот – задумчивых, вопросительных.

– Якобы Воронье гнездо во время вашей битвы закачалось. И мир вокруг него тоже пошатнулся. На