Князья и княгини Русского Средневековья. Исторические последствия малоизвестных событий - Антон Анатольевич Горский

href="ch2-288.xhtml#id37" class="a">[288]), князья «проногаевской» коалиции возвратили Новгороду также Волок. Таким образом, вопреки обычному взгляду, поход Дюденя, благодаря контрдействиям Ногая, имел ограниченный конечный успех – из-под власти Дмитрия Александровича удалось изъять только Новгородскую землю.

Но Дмитрий Александрович фактически не успел вновь вступить в свои права великого князя владимирского и князя переяславского – он умер по дороге из Твери в Переяславль[289]. Теперь Андрей уже с полным правом, как старший из потомков Ярослава Всеволодича, отца Александра Невского (за которыми был закреплен великокняжеский стол[290]), занимал владимирское великое княжение.

Таким образом, в 1280-х – начале 1290-х годов в северо-восточных русских землях на фоне борьбы за сферы влияния между Волжской Ордой и Ордой Ногая происходили серьезные изменения в распределении княжеских владений. В 1283 г. великий князь владимирский Дмитрий Александрович, исчерпав возможности противостоять Волжской Орде и союзным ей князьям своими силами, обратился за поддержкой к Ногаю. Это был расчетливый политический ход, приведший к серьезным последствиям. Орда Ногая, более удаленная от Северо-Восточной Руси, чем Волжская Орда, имела меньшие возможности для постоянного политического контроля. По убедительному выводу А. Н. Насонова, во владениях князей-вассалов Ногая произошел переход к самостоятельному сбору ими ордынской дани; впоследствии этот порядок распространился на всю территорию Северо-Восточной Руси[291]. Войска, посылаемые в Северо-Восточную Русь Ногаем, не осуществляли, в отличие от войск Волжской Орды, масштабных разорительных походов: их действия носили ограниченный характер (поход на Новгород с Дмитрием Александровичем в 1284 г., поддержка Дмитрия Борисовича в Ростове в 1289 г. и князей-сторонников Ногая в Твери в 1294 г.)[292].

Если подводить итоги деятельности Дмитрия Александровича, можно с уверенностью сказать, что эта личность оказалась в тени незаслуженно. Дмитрий был князем, достойным своего выдающегося отца. Среди его полководческих достижений взятие города Юрьева с каменными стенами в 1262 г., победа под Раковором 1268 г., наконец первая в Северо-Восточной Руси победа над ордынцами (изгнание «царевича» в 1285 г.). Долгосрочными последствиями деятельности Дмитрия стали переход к сбору дани великими князьями владимирскими, а также, вероятно, исчезновение в Северо-Восточной Руси баскаков – ордынских чиновников, контролировавших деятельность князей (последнее упоминание здесь баскака относится к 1305 г.)[293].

Во многом незначительное внимание к фигуре Дмитрия Александровича связано с несчастливой судьбой его династической линии. Старший сын князя, Александр, умер еще в 1292 г.[294] Второй, Иван, унаследовал княжение в Переяславле-Залесском и с помощью дяди Даниила Александровича Московского и двоюродного дяди Михаила Ярославича Тверского смог отстоять Переяславль в 1296–1297 гг. от попыток его захвата великим князем Андреем[295]. Если бы Иван пережил своих дядьев, он остался бы старшим среди потомков Ярослава Всеволодича и должен был занять великое княжение. Переяславль тогда мог стать главным центром Северо-Восточной Руси (как произошло в XIV в. с Москвой). Но Иван умер бездетным в 1302 г., после чего Переяславское княжество вошло сначала во владения московских князей, а с 1305 г. в состав великого княжения Владимирского[296].

Глава 6

Лев Данилович и Войшелк Миндовгович

В Галицко-Волынской летописи, в части, принадлежащей перу владимиро-волынского летописца, присутствуют известия, в совокупности представляющие пространный рассказ о деятельности литовского князя Войшелка, сына правителя Литвы Миндовга. Он стал христианином, а позже принял монашеский постриг и поселился сначала в Полонинском монастыре в Галицко-Волынской земле, а затем в основанном им самим монастыре в верховьях Немана. После гибели отца в результате заговора (1263) Войшелк бежал в Пинск, а затем сумел захватить власть в Литве и расправиться со своими противниками. Его союзниками были младший сын галицкого князя Даниила Романовича (ум. в 1264 г.) холмский князь Шварн (женатый на дочери Миндовга, сестре Войшелка) и дядя последнего (брат Даниила) владимиро-волынский князь Василько Романович. Войшелк стал править в Литве совместно со Шварном («Княжащоу Воишелкови во Литвѣ и Шварнови», стол последнего находился в Новогрудке). Затем он захотел вернуться в монашество и «да княжение свое зятю своемоу Шварнови», после чего поселился в Даниловом монастыре в Угровске. Лев, старший из Даниловичей, ставший после отца галицким князем, уговорил своего дядю Василька Романовича позвать Войшелка на «снем» (переговоры) во Владимир-Волынский: «Приела Левъ к Василкови, тако река: “Хотѣлъ быхъ снятися с тобою, абы тоуто и Воишелкъ былъ”» (Прислал Лев [посла] к Васильку с такой речью: «Хотел бы встретиться с тобою, так, чтобы при этом и Войшелк был»)[297]. Дальнейшие события в летописи описаны следующим образом:

Василко же посла по Войшелка страстноѣ нѣдели, тако река: «Прислалъ ко мнѣ Левъ, а быхом ся сняли, а не бойся ничего же». Воишелкъ же бояшеться Лва, и не хотяшеть ехати, но поѣха на Василкови роукѣ. И приѣха на святой недели в Володимѣрь, и ста в монастырѣ святаго Михаила Великого. Марколтъ же Нѣмѣчинь зва к собѣ всѣ князѣ на обѣдъ, Василка, Лва, Воишелка. И начаша обѣдати, и пити, и веселитися. Василко же напився, поѣха домовъ спать, а Воишелкъ поѣха до манастыря, идеже стояшеть. И посемь Левъ приѣха к немоу в манастырь, и поча молвити Воишелкови: «Коуме, напимся!». И начаша пити. Дьяволъ же исконѣи не хотя добра человечьскомоу родоу, и вложи во сердце Лвови, оуби Воишелка завистью, оже бяшеть далъ землю Литовьскоую братоу его Шварнови. И такъ бысть конѣць оубитья его. Спрятавше тело его и положиша во церкви святаго Михаила Великаго[298](Василько послал за Войшелком на страстной неделе, говоря так: «Прислал Лев ко мне предложение нам встретиться, не бойся ничего». Войшелк боялся Льва, и не хотел ехать, но поехал под поручительство Василька. И приехал во Владимир на святой неделе, и остановился в монастыре святого Михаила Великого. И позвал к себе всех князей – Василька, Льва, Войшелка – на обед Марколт Немец. И начали обедать, и пить, и веселиться. Василько же напился и поехал домой спать, а Войшелк поехал в монастырь, где остановился. И потом Лев приехал к нему в монастырь, и начал говорить: «Кум, напьемся!». И начали пить. Дьявол же, всегда не желающий добра роду человеческому, вложил Льву в сердце [замысел], и тот убил Войшелка – из зависти, за то, что тот отдал Литовскую землю его брату Шварну. Таково было убиение Войшелка. Спрятали тело его и положили в церкви святого Михаила Великого).

Убийство Войшелка произошло в апреле 1267 г.[299] Большинство исследователей не сомневались в причине деяния Льва, указанной летописцем, – передача литовского княжения Шварну, при этом полагая, что Лев хотел сам получить это княжение[300]. Выдвигалась и другая версия – что истинной, главной причиной была месть за брата, Романа Даниловича, который ушел