Фиолетовое пламя - Бренда Джойс

— Идите сюда, — сказал Рейз тихо. Она не шелохнулась.

Рейз улыбнулся, белые зубы ослепительно сверкнули в темноте.

— Ну тогда я подойду.

Он медленно шагнул вперед — четыре легких, неслышных шага — и оказался в каком-нибудь дюйме от нее. Она подняла глаза.

«Боже милостивый! — промелькнула у нее мысль. — Просто не верится, что я это делаю».

«О, Грейси, если б ты могла расслабиться, забыть обо всем, тебе бы это понравилось», — думал он.

Глаза ее были точно два темных озера, одновременно тревожные и рассерженные. Они блестели в лунном свете. Хотел бы он увидеть в них блеск желания.

— Не сердитесь на меня, — шепнул Рейз. — Вся беда в вашем очаровании. — Голос его был низкий, хрипловатый, ласкающий. — Я просто ничего не могу с собой поделать.

— В моем очаровании? — переспросила Грейс язвительно. — О нет, мистер Брэг, думаю, во всем этом следует винить ваше скотское сластолюбие!

Его глаза удивленно расширились, ее — торжествующе сузились.

— Грейс, — выдавил он, — вы все-таки выбирайте выражения.

— А что, правда глаза колет? — ехидно поинтересовалась она.

— Ну что ж, давайте тогда испытаем мое скотское сластолюбие, — угрюмо предложил Рейз. Она шагнула назад. Он шагнул вперед.

— Я передумала, — шепнула Грейс.

— Слишком поздно. Он обнял ее за плечи.

— Ну так кончайте с этим скорее! — выдохнула Грейс. Но по телу ее пробежала дрожь.

Рейз вздрогнул, ощутив ее трепет, и стал ласково поглаживать ее плечи.

— Я знаю, что вы не так холодны, как хотите казаться, — бормотал он, ощущая жаркую пульсацию крови в паху. Слышал ее дыхание и чувствовал, как застыло, каким жестким и неподатливым стало ее тело. — Успокойтесь, — прошептал Рейз. — Это будет приятно. — Голос звучал сдавленно, сипло. — Дайте мне шанс. Дайте мне возможность показать вам, как это может быть прекрасно.

— Я ненавижу вас и то, ради чего вы здесь! — воскликнула Грейс, задыхаясь и глотая слезы.

Рейз замер, расслышав в ее голосе неподдельную женскую боль. Почему-то вдруг вспомнилась Лусилла, пятнадцатилетняя девочка, которую он еще подростком лишил невинности. В отличие от Грейс Лусилла желала его так же сильно, как и он ее. Непокорное тело Грейс вздрагивало от его ласки. Внезапно Рейз возненавидел себя и свое вожделение. Он снял руки с ее плеч.

— По-видимому, я более джентльмен, чем кто-либо из нас мог подумать. Я буду молчать, — сказал он с тяжелым вздохом разочарования, резко отвернулся и пошел прочь.

Аллен Кеннеди приехал ровно в девять, как они договаривались. Облаченный в выходной костюм, он выпрыгнул из легкой двухместной коляски, празднично сияя.

— Грейс! Я всю неделю ждал этой минуты!

Она поспешила к нему с приветливой улыбкой, ее обрадовало его появление Хотя первая рабочая неделя и была короче обычной, так как она приехала только во вторник, тем не менее утомление ее уже достигло предела. Девочки, к счастью, угомонились, их манеры улучшились, занятия тоже пошли довольно гладко. Но она жила в постоянном напряжении, украдкой давая уроки Джеффри и тревожась из-за того, что этот негодяй и развратник Рейз Брэг знает о ее прошлом. Он ни разу больше не появлялся с того вечера, когда чуть не поцеловал ее, и Грейс была этому рада. Поэтому, когда Аллен, чмокнув ее в щеку, откинулся назад, для нее было большой неожиданностью увидеть позади коляски его верхом на жеребце; вид у него определенно был хмурый. Взгляды их встретились, Грейс вспыхнула и тут же рассердилась на себя за это: можно подумать, будто она совершила какое-то прегрешение.

Она ясно помнила, какой надеждой и обещанием звучал его голос, когда Рейз хотел поцеловать ее; помнила и его явное разочарование потом, когда он отказался от своего намерения. Сама Грейс тогда замерла, глядя, как он уходит от нее, шагая размашисто, широко; она не в силах была поверить, что Рейз передумал, что наконец-то сделал что-то хорошее. Волна торжества и ликования захлестнула ее, но примешивалось и сожаление. Уже отъезжая, он на прощание махнул ей рукой — как-то насмешливо и в то же время горько.

— Ну как ты, Аллен? — спросила она, все еще сжимая его руку, с усилием отводя глаза от Рейза.

— Все нормально, Грейс. Я считал дни, как мальчишка-школьник. — Кеннеди широко улыбнулся.

Грейс тоже попыталась улыбнуться, когда он подсаживал ее в коляску. Аллен сел и тут только заметил Брэга:

— Привет, Рейз! Чудесный денек выдался, а? Рейз перевел глаза с Грейс, прелестной даже в своих нелепых очках и зеленом ситцевом платье, на переполненного радостью и гордостью Аллена, который укладывал на переднее сиденье плетеную корзинку для пикника и красную клетчатую скатерть. Взгляд Рейза чуть дольше, чем нужно, задержался на корзинке, затем он слегка улыбнулся учителю:

— Аллен, а я и не знал, что ты знаком с новой гувернанткой девочек Баркли.

Его тягучий техасский выговор был еще более заметен, чем обычно.

Аллен просиял и взял девушку за руку.

— Мы с Грейс давние знакомые, — весело объяснил он. — По правде говоря, — он нежно взглянул на нее, — в один прекрасный день, я надеюсь, она окажет мне честь и согласится стать моей женой.

Повисло неловкое молчание, нарушаемое лишь шорохом вентилятора в столовой да тихим, неумолчным гудением пчел.

— Ладно, — протянул наконец Рейз с улыбкой, — всего вам хорошего.

— Что случилось? — спросил Аллен, когда они отъехали.

Грейс молча смотрела, как Рейз соскочил на землю, на его ноги, затянутые в кожаные, до неприличия узкие бриджи. Она поспешно отвела взгляд от его крепких ягодиц и бедер и густо покраснела. Никогда прежде ей не приходило в голову, что мужские бриджи так неприличны.

— Откуда ты знаешь Рейза Брэга? — спросила она осторожно.

— Да он старый знакомый той женщины, у которой я снимаю комнату, — объяснил Аллен. — Вроде бы друг семьи. Я не раз с ним беседовал. Интересный человек, хотя взгляды у него не особенно прогрессивные, насколько я мог заметить. — Он посмотрел на Грейс. — У тебя все в порядке?

— Конечно, — ответила она поспешно. — Аллен, лучше бы ты не говорил об этом — о свадьбе.

— Но я так люблю тебя и горжусь этим.

— То, что ты хочешь жениться на мне, должно оставаться между нами, только между нами двумя.

— Прости меня, Грейс.

Они благополучно миновали длинную тенистую и оживленную главную улицу; богатые особняки плантаторов постепенно уступили место обшитым дранкой скромным домикам. Аллен развлекав, ее рассказами о своих учениках, и Грейс тоже рассказала ему о способном малыше Джеффри.

Служба в церкви показалась ей бесконечной. Грейс ерзала на скамье, с нетерпением ожидая, когда же это кончится и она сможет заняться делом — начать организовывать здешних дам. Она не делилась своими планами с Алленом, но не сомневалась, что он поддержит ее. Как только богослужение закончилось, она поспешила на улицу и стала прогуливаться у выхода.