Тайны знаменитых пиратов, или "Сундук мертвеца" - Роман Белоусов

Отсюда чернознаменные корабли выходили на охоту за галиона ми испанского «золотого флота», перевозившего в Ев­ропу золото и серебро Америки. Флаг с изображе­нием черепа и костей господствовал на морских путях, пересекающих Карибское море, наводил ужас на торговых моряков, заставлял трепетать пассажи­ров.

Словно хищники, покинувшие свое логово, лег­кие и быстрые одномачтовые барки и двухмачтовые бригантины и корветы пиратов преследовали неповоротливые и тихоходные громадины галионов. Сто­ило одной из таких посудин с командой до четырех­сот человек отбиться от флотилии, как, казалось, неуязвимый для пушечных ядер корабль (их строили из очень прочного филиппинского тика и дерева молаве) легко доставался пиратам.

Трудно было противостоять отчаянным головоре­зам, идущим на абордаж. Добыча оправдывала такой риск. Не тогда ли и выучился попугай Джона Сильвера кричать «Пиастры! Пиастры!», когда на его гла­зах пиратам сразу достались, шутка сказать, триста пятьдесят тысяч золотых монет?! Со временем в руках пиратов, особенно главарей, скапливались огромные богатства. Положить их в банк они, естест­венно, не смели, возить с собой тоже было риско­ванно. Вот и приходилось прятать сокровища в земле острова Дуба, на Кокосе, в недрах Ротэна и Плама, Мона и Америи.

Вполне возможно, что зарыты они и на Пиносе, куда заходили самые знаменитые из рыцарей легкой наживы! Вот почему издавна остров этот, словно магнит, притягивает кладоискателей. Неизвестно о находках в его земле, зато из прибрежных вод под­няли немало золотых слитков и монет с затонувших здесь когда-то испанских галионов. Считается, что на дне около Пиноса все еще покоится примерно пятнадцать миллионов долларов.

Сегодня на Пиносе в устье небольшой речушки Маль-Паис можно увидеть, как уверяют, останки шхуны, будто бы весьма похожей на ту, которую описал Стивенсон. Корабельный остов, поросший тропическим кустарником, – это, можно сказать, один из экспонатов на открытом воздухе здешнего, причем единственного в мире, музея, посвященного истории пиратства.

Впрочем, слава Пиноса как географического про­тотипа стивенсоновского Острова сокровищ оспа­ривается другим островом. Это право утверждает за собой Рум – один из островков архипелага Лоос, по другую сторону Атлантики, у берегов Африки, около гвинейской столицы. В старину и здесь базирова­лись пираты, кренговали и смолили свои корабли, пережидали преследование, пополняли запасы про­вианта. Пираты, рассказывают гвинейцы, наведыва­лись сюда еще сравнительно недавно. В конце XIX века здесь повесили одного из последних знаменитых флибустьеров.

Сведения о Руме проникли в Европу и вдохнови­ли Стивенсона. Он-де довольно точно описал остров в своей книге, правда, перенес его в другое место океана, утверждают жители Рума.

Сокровища, спрятанные морскими разбойника­ми, искали безрезультатно. Но ценность острова Рум отнюдь не в сомнительных кладах. Его предпо­лагают превратить в туристский центр, место отдыха для гвинейцев и зарубежных гостей.

Вера в то, что Стивенсон описал подлинный остров (а значит, подлинно и все остальное), со временем породила легенду. Сразу же, едва были распроданы 5600 экземпляров первого издания «Острова сокровищ», прошел слух, что в книге рас­сказано о реальных событиях. Естественная досто­верность вымышленного сюжета действительно вы­глядит как реальность, ибо известно, что «никогда писатель не выдумывает ничего более прекрасного, чем правда».

Поверив в легенду, читатели, и прежде всего ис­катели приключений, начали буквально одолевать автора просьбами. Они умоляли, они требовали со­общить им истинные координаты острова – ведь там еще оставалась часть невывезенных сокровищ. О том, что и остров, и герои – плод воображения, не желали и слышать.

– Разве можно было все эти приключения выду­мать? – удивлялись одни.

– Откуда такая осведомленность? – вопрошали другие. И сами же отвечали: – Несомненно, автор являлся непосредственным участником поисков со­кровищ.

– Уж не был ли Стивенсон пиратом?

– Да что говорить, не иначе как лично причастен к морскому разбою.

Так «легенда о Стивенсоне» превратилась в «дело Стивенсона». Отголоски этой сенсации нет-нет да и дают о себе знать и сегодня.

В наши дни миф о «темном прошлом» Стивен­сона попытался возродить некий Роберт Чейзл. Этот «литературовед» заявил, что Стивенсон отнюдь не то лицо, за которое выдает себя в опубликован­ных письмах и дневниках, что он – «фигура зага­дочная, зловещая на небосклоне европейской лите­ратуры». Свое заявление автор подтверждает «фак­тами», якобы разоблачавшими «вторую жизнь» писателя.

На вопрос, почему Стивенсон так хорошо был осведомлен о пиратах, Чейзл, не задумываясь, отвеча­ет: из личного опыта. Свое первое знакомство с морскими разбойниками он свел году этак в 1876-м в Марселе. Здесь прошел первую школу на контра­бандном катере, научился владеть навигационными приборами. Здесь же принял посвящение, своеоб­разный обряд, который «навеки» соединил его с тайным и грязным миром.

Однако вопреки обещанию Чейзл не приводит ни одного документа, факта, подтверждающего из­мышления. Его рассуждения – плод чистой фанта­зии. В этом же духе продолжает он громоздить один вымысел на другой.

Еще в конце семидесятых годов восемнадцатого столетия Стивенсон будто бы оказался на пиратском бриге капитана Файланта, напоминающего «негодяя и знаменитого пирата по имени Тийч» из его рома­на «Владетель Баллантрэ». Как и в этом романе, на судне происходит бунт. Во главе мятежных матро­сов – Стивенсон. Захватив власть, он несколько ме­сяцев плавает в районе Антильских островов и Юкатана, занимаясь пиратским промыслом. Матросы беспрекословно подчиняются Джеффри Бонсу, как теперь себя называет Стивенсон.

Случайно от Файланта он узнает, что тот, плавая под флагом известного Дика Бенна, вместе с ним зарыл на острове в устье реки Ориноко сокровища на сумму более миллиона долларов. Известие это меняет все планы Стивенсона. С несколькими еди­номышленниками он бежит с судна, прихватив карту с координатами острова, как вскоре выясни­лось, ложными.

С этого момента началась для Стивенсона полоса неудач. Его спутники, ничего не обнаружив под оз­наченными координатами, решили, что «Джеффри Бонс» их обманывает, замышляя сам захватить всю добычу. Пришлось бежать. С невероятными труд­ностями Стивенсон добрался до цивилизации и начал обычную, известную всем его биографам жизнь. Однако с тех пор он постоянно страшился преследований со стороны бывших дружков, осо­бенно одного из них – одноногого Хуана Сильвестро, капитана пиратского судна «Конкорд». Между будущим писателем и этим капитаном существовала тайная переписка. Якобы расшифровав ее, Чейзл и поведал миру о своем «открытии».

Надо ли говорить, что выдумки Чейзла ничего общего не имеют с истиной и рассчитаны на деше­вую сенсацию…

«Эспаньола» встает на якорь

Как-то однажды под вечер стены тихого бремерского дома огласились криками. Заглянув в гости­ную, Фэнни улыбнулась: трое мужчин, наряженные в какие-то неимоверные костюмы, возбужденные, с видом заправских матросов горланили старую пиратскую песню.