Античность: история и культура - Александр Иосифович Немировский

сокращена бурная строительная деятельность, ложившаяся при Адриане тяжелым бременем на государственную казну. По выраженному публично мнению греческого философа Элия Аристида, во времена Антонина империя, расширившая границы до пределов мира, опекалась таким образом, словно это была хорошая семья.

Разумеется, это слишком идиллическая картина, чтобы в нее поверить. Годы правления Антонина Пия были спокойными и относительно благополучными, но волнения в провинциях, в Ахайе и Египте, происходили. Египетское восстание привело к прекращению хлебных поставок в Италию. Разразился голод. Толпа закидала императора камнями. Антонину пришлось организовать поставку нуждающимся муки, масла и вина.

Антонин пользовался международным авторитетом, о чем свидетельствуют посольства в Рим из Индии, Гиркании и Бактрии, а также вмешательство Рима в дела зависимых царств – Боспора, Колхиды и Армении. О мощи империи говорит и то, с какой быстротой были отражены вторжения мавров в африканские провинции и нападение сарматов на Ольвию.

Философ на троне. Великий мыслитель Платон полагал, что «государства процветали, если бы философы были властителями или властители были философами». В многовековой истории Рима однажды у власти стоял философ Марк Аврелий (160–180 гг.), но при нем на римское государство обрушилось столько бедствий, что можно было подумать, будто завистливые боги не пожелали, чтобы римлянами правил достойный человек.

Будущий император Марк Аврелий получил образование под руководством прекрасных учителей – Герода Аттика, введшего юношу в мир греческой литературы, Корнелия Фронтона, знатока латинской литературы, юриста Волузия Мэциана. Но наибольшее влияние на него оказал префект Рима философ-стоик Юний Рустик. Идеалом Марка Аврелия стал мудрец-стоик, не склоняющийся перед превратностями судьбы, знающий истинную цену преходящим земным благам, верящий в торжество Логоса – мирового закона. Невозмутимость, спокойствие и стойкость перед любыми несчастьями составляли основу этических установлений стоиков. И Марк Аврелий с отрочества выработал в себе такое поразительное владение собой, что ни радость, ни горе не отражались на выражении его лица.

Он поставил себе целью «всегда ревностно заботиться о том, чтобы дело, которым ты в данный момент занят, исполнять так, как это достойно римлянина и мужа, с полной и искренней сердечностью, с любовью к людям, со свободой и справедливостью; и о том также, чтобы отстранить от себя все другие представления. Это удастся тебе, если ты каждое дело будешь исполнять, как последнее в своей жизни, свободный от всякого безрассудства, от обусловленного страстями пренебрежения к велениям разума, от лицемерия и недовольства своей судьбой. Ты видишь, как немногочисленны требования, исполнив которые всякий может жить блаженной и божественной жизнью. Да и сами боги от того, кто исполняет эти требования, ничего больше не потребуют».

Цветущее состояние государства, власть над которым получил Марк Аврелий, и достоинства философа-правителя обещали безоблачное правление, но реальность оказалась иной. Первые восемь лет Марк Аврелий имел соправителя Луция Вера, однако в этом дуэте решающее слово всегда принадлежало императору-философу. (См. главу «Римские интеллектуалы в мире власти: от Плиния до Плотина». См. параграф «Философ и раб».)

Марк Аврелий всегда обращался к римлянам как к свободным согражданам, не ущемлял их прав и личного достоинства. Он стремился поступать по совести, но не опускался до беспринципной мягкотелости, хотя окружавшие его не всегда могли понять и оценить его благородство, усматривая в нем признаки слабости. Так, когда узурпатор Кассий восстал с целью захватить императорский венец, Марку Аврелию была доставлена связка писем, которые полностью изобличали заговорщика. Император бросил эту связку в огонь, не распечатав ни одного письма. Он не хотел знать имена заговорщиков, чтобы в нем случайно не пробудилась ненависть к ним. Это, однако, не помешало ему подавить мятеж Кассия.

Симптомы кризиса. Восхваляя результаты политики Антонинов, историк восклицал: «При вас все для всех открыто. Всякий, кто достоин государственной должности или общественного доверия, перестает считаться чужеземцем. Имя римлянина перестало быть принадлежностью только города Рима, но стало достоянием всего просвещенного человечества. Вы установили такое управление миром, как будто он является единой семьей». Реальная история времени Марка Аврелия имеет мало точек соприкосновения с этим панегириком. При нем был усилен контроль над муниципиями и осуществлялась активная бюрократизация империи. О какой «единой семье» можно говорить, когда Марк Аврелий ввел запрет на брак между дочерьми сенаторов и вольноотпущенниками и распорядился, чтобы сенаторы четверть своих денежных средств оставляли в Италии. Подобного рода запреты и распоряжения свидетельствуют о развитии кризисных явлений.

Одновременно усиливается натиск на империю извне. Оправилась от нанесенного Траяном удара. Парфянский царь Вологез III в 162 г. перешел со своими конными отрядами римскую границу и сразу же захватил Армению. Были разгромлены римские каппадокийские легионы, и наместник Каппадокии пал в битве.

С позором оставили римляне и процветавшие города Сирии. Для спасения положения были сняты легионы из Дакии, Иллирии, Германии и во главе с соправителем Марка Аврелия Луцием Вером направлены на Восток. В 163 г. удалось взять и разрушить столицу Армении Артаксату (близ Еревана). Решающая битва произошла в 165 г. за Евфратом, близ города Дура-Европос. Парфяне были разгромлены, но на этот раз о походе на Индию уже никто не мечтал. Ограничились захватом и разрушением двух парфянских столиц – Селевкии на Тигре и Ктесифона. Марк Аврелий и Луций Вер получили почетные титулы «Армянский, Парфянский, Мидийский».

Торжества по случаю побед омрачились обрушившейся на войска чумой, которая затем перекинулась и на провинции империи. Одновременно в Италии из-за неурожая опять возник голод. Марк Аврелий предпринял поистине героические усилия, чтобы избежать катастрофы. Были мобилизованы продовольственные запасы империи для помощи римскому и италийскому населению.

Но на пороге была уже новая страшная опасность. В 167 г. придунайские провинции превратились в арену войны с многочисленными варварами, угрожавшими Италии и даже Риму. На пограничные римские войска напали германские племена квадов и маркоманов, к ним присоединились сарматы и другие варвары. Марк Аврелий и его соправитель Луций Вер выступили в поход, но Вер неожиданно умер.

Марк Аврелий проявил себя в войне против варваров талантливым полководцем. Война велась на всем протяжении дунайской границы. Для победы требовались новые и новые легионы, что истощало и римское население, и имперскую казну. В империи продолжала свирепствовать чума. Война с варварами оказалась затяжной, однако в 175 г. был подписан мирный договор, по которому варварам разрешалось селиться в придунайских землях империи на правах колонов. Подчиненные народы подлежали протекторату римлян.

Ведя войну против квадов, маркоманов и их союзников, Марк Аврелий одновременно должен был заняться подавлением восстания буколов (пастухов) в Египте. Восставшие намеревались захватить Александрию, но были разбиты.

Множество государственных дел, участие в военных действиях, ни даже несчастья семейной жизни не могли отвлечь Марка Аврелия от занятий философией, которые он считал главным и самым важным делом своей жизни. Он оставил записки «К самому