Обсидиановая бабочка - Лорел Гамильтон

Саймон кивнул, потом повернулся к Эдуарду:

- Прикажи им подойти к дому. И руки держать на виду.

- Они не пойдут, - сказал Эдуард.

- Или они придут, или я тебе голову снесу на фиг. - Саймонприложил короткий приклад к плечу, а ствол наставил на лоб Эдуарда. - Скажи,чтобы подошли. Руки поднять вверх, оружие бросить на землю.

Забавно, как Саймон даже и не подумал, что это могутоказаться полицейские. Он будто знал, что Гробовщик полицию не пригласит наразвлечение.

Эдуард смотрел в ствол, мимо, в глаза Саймона, и смотрелсвоим обычным взглядом - холодным и пустым, как зимнее небо. В нем не былостраха. Ничего вообще не было, будто Эдуарда самого не было здесь.

Эдуард, может, и был спокоен, а я нет. Я достаточно виделабандитов и понимала, что Саймон не блефует. Более того, ему хотелось этосделать. Куда спокойнее будет ему жить, если Эдуард жить не будет. Ни одноймысли у меня в голове не было, но и просто стоять и наблюдать, чем всекончится, я не могла.

- Отдай им команду, Гробовщик, или твои мозги растекутся поэтому крыльцу.

- Если даже я прикажу, они все равно не придут.

Саймон прижал ствол так, что Эдуарду пришлось уперетьсяногами, чтобы не отступить.

- А ты молись, чтобы они пришли. Ты нам живой не нужен,только она.

- Мне он нужен живой, - сказала я.

Саймон покосился на меня и тут же вернулся к Эдуарду.

- Ври больше, сучка.

- Ты колдун, Саймон? - спросила я, зная ответ заранее. Я бызаметила, если бы он им был.

- А какая, к хрену, разница?

- Тогда откуда ты знаешь, что мне нужно и что не нужно длязаклинания? И босс будет очень недоволен, если ты оставишь меня без человека,который мне нужен, чтобы защитить босса от монстра.

- А зачем он тебе? - спросил Двойка.

Я попыталась что-то придумать и ничего не могла найтихорошего. Когда ничего другого не остается, попробуй сказать правду - иногдапомогает.

- Райкер сказал, что ничего плохого детям не сделает.Сказал, что нас тоже не тронет. Если ты вышибешь мозги... Теду, то я не будуверить и другим обещаниям Райкера. Как только я решу, что Райкер убьет детей инас, когда я сделаю работу, у меня пропадет всякий стимул ему помогать.

Саймон снова глянул на меня:

- Сейчас тебе будет стимул.

Я не видела, как он кивнул, но ощутила, как шевельнулся заспиной Микки. Принимать удар я никогда толком не умела. Уклонилась я, не думая,и он промахнулся по моему плечу, но я была права - драться он умел. Я ещетолько поворачивалась, чтобы... что именно? еще не знала, но тут приклад въехалмне в подбородок. Наверное, я разозлила его, уклонившись, потому что он стукнулсильно.

Следующее, что я помню, - как лежу на земле, глядя в небо.Надо мной склонился Двойка, гладя по щекам. У меня было такое ощущение, что онеще и потерся об меня, пока я лежала в отключке. Очков на мне не было. То ли ихснял Двойка, то ли они слетели при ударе.

- Она очнулась, - сказал Двойка вроде как мечтательнымголосом. Ласково мне улыбнулся и продолжал гладить мне лицо.

Надо мной склонился Саймон, закрывая свет.

- Как тебя зовут?

- Анита. Анита Блейк.

- Сколько пальцев?

Я проследила за его рукой:

- Два.

- Сесть можешь?

Хороший был вопрос.

- Может быть, если мне помогут.

Двойка обнял меня под спину и поднял. Я оперлась на его рукувсем весом - не потому, что это было необходимо, а чтобы думали, что яконтужена сильнее, чем есть на самом деле. Чем сильнее я ранена, тем меньшуюугрозу я представляю для них. Уже какое-то преимущество.

Я навалилась на плечо Двойки. Он что-то напевал немелодичноесебе под нос, рукой хватая меня за лицо, гладя подбородок. Наконец я смоглаувидеть всю картину. Эдуард стоял на коленях, сцепив руки на ковбойской шляпе.Автомат Забияки упирался ему в затылок. Эдуард не был ранен - похоже, что емуне дали совершить ничего героического.

У Микки была рассечена губа, и он избегал чужих взглядов.

- Встать можешь? - спросил Саймон.

- Если помогут.

- Двойка! - велел Саймон.

Двойка помог мне встать на ноги, и мир закачался. Явцепилась в него с такой силой, будто у меня мир хотел выскочить из уха. Может,я и не притворялась контуженной.

- Блин! - произнес Саймон. - Идти можешь, если Двойка тебебудет помогать?

Я хотела кивнуть, и от попытки меня затошнило. Пришлосьотдышаться и только потом ответить:

- Кажется, да.

- Ладно, тогда пошли.

Он попятился в дом, озирая окружающую темноту, хотя притаком количестве света вряд ли могло работать ночное зрение. Следом шли мы сДвойкой. У него на шее висел микрофон Эдуарда, как стетоскоп у доктора. За ним- Эдуард, крепко сцепив руки на голове. Дальше Забияка, и замыкал шествиеМикки. Они рассыпались так, чтобы, если начнется стрельба, оставить себепространство для маневра.

Саймон стал подниматься по лестничному маршу. Я посмотрелавверх, и мир снова поплыл.

- Саймон, она вряд ли сможет подняться по лестнице, - позвалДвойка.

- Микки. - Названный индивидуум тут же нарисовался возлелестницы. - Понеси ее.

- Не хочу, чтобы он меня трогал!

- Я никого из вас не спрашивал, - напомнил Саймон.

Микки отдал автомат Саймону и взял меня за руку. Потащил онменя слишком быстро, вскинул к себе на плечо головой вниз. Дышать былоневозможно, тошнота усилилась.

- Сейчас меня вырвет!

Он бесцеремонно свалил меня с плеч, поставив на ноги, и яупала. Подхватил меня Саймон.

- Ты сможешь в таком виде наложить заклинание?

Ответ на это я знала точно - да. Потому что если Райкеррешит, что я не могу ему помочь, он убьет нас всех.

- Смогу, если Микки не будет закидывать меня на плечо, чтобыголова болталась вниз. Мне нужно сохранять вертикальное положение, иначе мнелегче не станет.

- Неси ее в руках, а не через плечо, - сказал Саймон. -Должен же быть какой-то толк от этих мышц.

Микки поднял меня на руки, как ребенка, и стоял так, будто яничего не вешу. Он был силен, но так нести человека труднее, чем кажется свиду. Посмотрим, как он пройдет больше одного этажа. И будем надеяться, что онменя не уронит.

Я обняла его рукой за плечи. Лучше было бы обнять двумяруками за шею, так надежнее, но мне было не обхватить эти дельтовидные мышцыбез напряжения.