Игла и нить - Кэри Томас

– Не позволяй ей издеваться над собой, – попросил молодой человек, поднимая блейзер с земли и накидывая себе на плечи. – Ладно, увидимся в понедельник.

– Пока, Аттис, и… спасибо.

Он кивнул, но как-то уныло, а после быстро покинул садик.

Девочка вернулась в дом, где ей тут же ударил в нос запах дезинфицирующих средств.

– Анна, это ты? Мне нужна твоя помощь.

– Иду, тетя.

Анна побрела в гостиную, вспоминая сладкую свободу бескрайнего неба в иллюзии Аттиса. Розовый куст в углу комнаты внезапно зацвел – один за другим на нем распускались бутоны роз.

– НЕТ! – Девочка достала из кармана свой науз. – Нет-нет-нет.

Дрожа от страха, она завязала на нем несколько удушающих узлов. Бутоны вновь закрылись.

– Анна! – На пороге гостиной возникла тетя как раз в тот момент, когда закрылся последний бутон. – Я же сказала, что мне нужна твоя помощь.

– Прости, тетя. – Анна быстро скомкала науз трясущимися руками и зажала в кулаке.

Девочка всю ночь беспокоилась, что Аттис обнаружит пропажу, вернется и потребует свой ключ обратно. Ей просто нужно было чуть больше времени. Тетя уйдет на работу пораньше, и тогда Анна наконец сделает это. Она проникнет в комнату на верхнем этаже. Девочка за всю ночь так и не сомкнула глаз, то уговаривая себя все же попытаться открыть заветную дверь, то отговаривая от этого рискованного шага.

Рано утром тетя уехала на работу. Анна проводила взглядом ее машину. Девочка решила подождать полчаса на всякий случай и только потом… Она вытащила волшебную отмычку из кармана.

В течение получаса Анна мерила шагами коридор. Выступать на сборном концерте перед всей школой тоже было страшно, однако теперь ее страх был иным. Он был абсолютным. Девочка рисковала не только быть униженной перед учителями и одноклассниками – она рисковала всем своим прошлым и своим будущим. Ее страх был настолько велик, что она была не в силах взглянуть ему в глаза, а лишь косилась на него сбоку и надеялась, что все еще сможет дышать, столкнувшись с ним лицом к лицу. Анна слишком долго избегала смотреть ему в глаза. Время вышло.

Девочка поднялась по лестнице. На площадке верхнего этажа царил полумрак, несмотря на солнце, вовсю светившее снаружи. Анна приложила ухо к двери, но вновь услышала за ней лишь тишину. Комната, где умерли ее родители. Наверняка она забита тетиными налоговыми декларациями, и когда я в этом удостоверюсь, то почувствую себя круглой идиоткой.

Не раздумывая, побуждаемая любопытством длиною в жизнь, Анна вставила ключ в замок и повернула его. Она услышала какой-то щелчок, и на мгновение ее сердце возликовало, что дверь наконец поддалась, но вдруг… ключ начал кровоточить. Замок сам собой закрылся, выплюнув ключ на пол. Кровь из отмычки расползалась по кремовому ковру темно-красным пятном.

Какое-то время девочка наблюдала за кровоточащей отмычкой, не в силах пошевелиться, пока смертельный ужас не захлестнул ее своей ледяной волной. Анна подобрала ключ с пола, однако кровоточить он не перестал. Девочка обернула его рукавом своей блузки, и она вмиг стала красной. Анна стремглав бросилась вниз по лестнице – кровь капала с ее одежды на пол, оставляя кровавые следы. Девочка бросила ключ в раковину и оставила его там истекающим кровью.

Сохраняй спокойствие, сохраняй спокойствие. Анна не могла вспомнить, что значит сохранять спокойствие. Ее сердце бешено колотилось, а страх затуманивал зрение. Она налила в миску воды, схватила тряпку и чистящие средства и побежала наверх. Вновь оказавшись перед загадочной дверью, она вытерла следы крови с замка и принялась яростно тереть ковер. Кровь не оттиралась. Анна вылила на пятно всю миску воды, прыскала всеми имеющимися в их доме спреями, неистово скребла руками, но кровь оставалась все такой же ярко-красной.

Тетя будет дома через два часа. Страх захлестывал ее гигантскими, не поддающимися контролю волнами.

Анна кинулась обратно вниз – ключ по-прежнему лежал в раковине и кровоточил. Девочка бросила взгляд на розовый куст в углу комнаты и оцепенела: каждая роза на нем зацвела, раскрыла свой рот и, казалось, выла, словно сирена «скорой помощи». Анна бросилась в столовую – и там тоже розовые кусты раскрыли свои бутоны. Она побежала в гостиную – то же самое: розы смотрели на нее, разинув свои рты в беззвучном смехе.

Девочке показалось, что она вот-вот упадет в обморок. Ее ноги подкосились, она опустилась на колени, страх окутал ее разум тьмой. Стена с вышивками взирала на нее сверху вниз, однако теперь на ней висели вовсе не те работы, над которыми Анна в свое время усердно трудилась: красивый узор, цитаты из Библии, цветы превратились, превращались… превращались в проклятую метку… нити сплетались в семь кругов, в центре которых зияла темная дыра, куда засасывало ее разум…

Анна посмотрела на свои руки. Они были все в крови.

В ее глазах потемнело.

Анна тонула, захлебываясь водой. Она закашлялась и открыла глаза. Тетя стояла над ней с пустым стаканом в руках. Девочка тут же вспомнила, что натворила, и посмотрела на свои руки – они все еще были в крови.

– Клеймо вины, – сказала тетя. – Вставай.

Анна встала не раздумывая. Она хотела заговорить, но поняла, что не может этого сделать. Она была не в силах сделать хоть что-то.

– Ощущение не из приятных, не так ли? – Тетя поднесла к глазам девочки нить с узлом посередине: удушающий узел. – Я сковала твою волю. Ты не оставила мне выбора, снова предав меня. Однако ты больше не предашь меня, это был последний раз. Кажется, будто ты заперта в собственном теле, правда?

Это было правдой, и все же не совсем. Анну не заперли в собственном теле, а выперли из него. Ее тело было не более чем пустой оболочкой, а жизненная сила девочки была спрятана где-то в другом месте, там, куда Анна не могла добраться.

– Комната на верхнем этаже – это испытание, простое испытание, которое ты не прошла. Тебе так хотелось попасть внутрь, не так ли? Я даже не хочу знать, откуда у тебя этот ключ. Я доверяла тебе, относилась к тебе как к взрослому человеку, а ты повела себя как ребенок. – Каждое слово было произнесено медленным, дрожащим голосом, полным разочарования. – С этого момента ты будешь делать только то, что я скажу. Ты будешь говорить моими словами, будешь думать моими мыслями и станешь наузником. Этот узел, – тетя подняла нить с узлом повыше, чтобы Анне было лучше его видно, – это конец.