Любовь Орлова: Годы счастья - Нонна Голикова

Орлова не уставала восхищаться им и его талантами. Ее потрясали его способность собирать вокруг себя самых талантливых и блестящих людей и его умение легко и бесконфликтно добиваться от всех того, что ему было нужно. Когда кто-нибудь из технического персонала, недоумевая перед неслыханными выдумками режиссера, безнадежно от него отмахивался, он произносил безотказно действующее заклинание: «Так делают в Америке!» – хотя, разумеется, в Америке никто и никогда так не делал. В результате, когда картина «Веселые ребята» уже торжествовала на всех экранах страны, «Комсомольская правда» констатировала: «Целый ряд новых технических приемов ставит эту картину на уровень достижений кинотехники передовых капиталистических стран, отставание от которых в этой области совсем недавно было у нас еще очень значительным».

Это фантастическое умение Александрова создавать нечто буквально из ничего с помощью своей изобретательной фантазии проявлялось во всех областях жизни. В его квартире на улице Немировича-Данченко в столовой стены были обшиты широкими панелями темного дуба. И однажды Григорий Васильевич, хитро улыбнувшись, спросил меня: «Вы, наверное, думаете, что на стенах дубовая обшивка? Нет, это обыкновенный и очень дешевый коричневый линолеум!» Меня просто сразило остроумие, проявленное в бытовом дизайне, которое, и это понятно, творило чудеса и в его режиссерских изобретениях.

В процессе создания «Веселых ребят» очень скоро Орлова становится главным советчиком Александрова, незаменимым его помощником во всем и на всю жизнь.

«Ее требовательное отношение к искусству стало для меня путеводной звездой. Еще до того, как любой мой литературный или режиссерский сценарий становился предметом обсуждения на художественных советах разных степеней и рангов, он получал пристрастную, требовательную оценку Орловой, которая никогда ни в чем не прощала мне измены вкусу, профессиональному мастерству… Достаточно ей было попробовать на слух кусочек сценария, который в состоянии блаженного благополучия пребывал до этого на моем рабочем столе, и все несовершенство не до конца выписанного материала открывалось мне воочию. Любовь Петровна необыкновенно чувствовала малейшую фальшь», – пишет Александров в своей книге «Эпоха кино».

Любовь Петровна действительно обладала абсолютным слухом – не только профессиональным, но и душевным. Она твердо решила связать свое будущее с кинематографом и, что самое главное, именно с этим режиссером и человеком. Сюда, к теплому осеннему Черному морю, во время съемок «Веселых ребят» к ней приехал ее поклонник Франц, но быстро уехал. Когда он увидел Орлову и Александрова рядом, даже ему, узнавшему взаимность в отношениях с прелестной Любочкой, показалась нелепой сама мысль о возможности соперничества.

Прогулки Любови Петровны и Григория Васильевича – скоро близкие будут называть их Люба и Гриша – у ночного моря со сверкающей дробящимся серебром лунной дорожкой тоже сыграли свою роль. Елена Тяпкина, которая исполняла роль матери красавицы Елены – именно у нее служила домработница Анюта, – вспоминала:

«Картина снималась в Гаграх… В те дни зародилась прекрасная любовь Григория Васильевича и Любови Петровны – любовь, которую они пронесли через всю жизнь. Когда солнце садилось и уже нельзя было снимать, они отправлялись по берегу моря к месту, где обычно купались, – она в халате малинового цвета, он – в синем халате. Это была очаровательная пара. Оба молодые, красивые».

«Если вы думаете, что это он меня завоевывал, то это не так, – говорила Любовь Петровна. – Нет, это я его завоевывала!» Да, она не только завоевывала его любовь, она боролась и за признание режиссером ее актерских возможностей. В первом же их совместном фильме она проявила все свои особенности как мастера, как профессионала, как актрисы, которая никогда не позволяла себе слов «не могу». Мы все помним кадры «Веселых ребят», когда Анюта – Орлова вскакивает на быка верхом и погоняет его веником. Этот трюк по сюжету должен был делать Леонид Утесов. Но, когда наступил момент и режиссер воскликнул: «Ну, Ледик, давай!» – артист не решился на столь рискованный трюк. «Нет, Гриша, не актерское это дело – прыгать на быка», – сказал Утесов. И тогда на быка решила прыгнуть Орлова. Она не могла допустить, чтобы остроумнейшая находка режиссера осталась неосуществленной. К тому же репетиции трюка были просто упоительны. На них актриса хлестала веником не быка, а… самого режиссера! Александров самозабвенно метался по съемочной площадке с Орловой на закорках, а та азартно размахивала веником. Наконец она вспрыгнула на реального огромного быка, который внушал страх всем окружающим. Недаром на фамильном гербе Орловых слово «отвага» было начертано трижды! Однако эта самая отвага не прошла для актрисы даром. Бык, разумеется, сбросил ее, она сильно ушибла позвоночник и более месяца пролежала в больнице.

Когда все было позади и стало ясно, что никакая опасность, во всяком случае на сегодня, Любочке не грозит, ее матушка Евгения Николаевна долгое время всем гостям задавала один и тот же вопрос: «А вы посадили бы свою жену верхом на быка?» Разумеется, при этом выбирался такой момент, чтобы вопрос непременно услышал Григорий Васильевич. Надо сказать, что такого полного душевного взаиморастворения, как с Андреем, с новым зятем у Любочкиной семьи так и не получилось. Некая дистанция в отношениях с ним так и осталась навсегда. Еще бы! Это ведь был не просто муж, но еще и ее режиссер. А это совсем другая власть над близким для них человеком! Такая узурпация Любочки пугала и настораживала.

«Я нашел свое режиссерское счастье», – скажет Александров о своей встрече с Орловой. Как мы знаем, и не только режиссерское. Ей недолго пришлось завоевывать своего режиссера и свою любовь. Вернувшись в Москву после съемок в Гагре, они вскоре поженились. Их союз только креп в борьбе за свое творчество, за свой талант. А борьба вокруг первой музыкальной кинокомедии развернулась нешуточная.

«История создания моего первого комедийного фильма – это история преодоления множества непредвиденных препятствий, борьбы с противниками “легкого” киножанра, нескончаемых дискуссионных битв вокруг сценария, отнявших у нас, может быть, больше времени, чем съемки картины», – вспоминал Григорий Васильевич в книге «Эпоха кино».

Начались бесконечные худсоветы и обсуждения. Обсуждали варианты сценария, который еще не только не начинали снимать, но и не закончили писать. Александров возмущал своих коллег смелостью и откровенным заявлением, что «советскую комедию слишком запроблемили и она перестала быть смешной». Весь киномир был взволнован и, почуяв угрозу успеха, кинулся в бой. Уже перед самым запуском картины в производство партбюро «Союзфильма» вынесло постановление:

«Пункт первый. Перед советской кинематографией в числе ряда других стоит задача разрешить в кинокартинах проблему советского смеха на советском материале, в условиях нашей советской действительности. Сценарий “Джаз-комедия” Александрова, Масса и Эрдмана этому основному условию не отвечает, так как, будучи высококачественным художественным произведением, он в известной степени лишь подводит итоги достижений в искусстве буржуазного смеха.

Пункт второй. Даже пастуху доступны высоты искусства. Эта идея вещи служит прикрытием для развернутого показа обычного европейско-американского ревю.