Сны инкуба - Лорел Гамильтон

Я придумала, что сказать вслух, для Зебровски.

— Зебровски, я чертовски устала. Ты уж не говориДольфу, будто я сказала, что всех вампиров церкви надо уничтожить. Я же этогоне имела в виду.

— Я никому не скажу, тем более Дольфу. Он наверняканачнёт со своей новой невестки, и это будет очень нехорошо.

Я кивнула:

— Но если вдруг у нас на руках окажется несколько сотвампиров, слетевших с нарезки, сразу, то позовут все равно меня. А мне нехочется даже пытаться убирать столько их сразу. Я это умею, но не настолько.

— Если будут сотни, то даже ты не поможешь, —сказал он и глубоко вздохнул. — Понимаю, почему эта мысль тебя достаёт.Черт, она и меня тоже достаёт.

— Я попытаюсь выяснить, когда началась эта политика«без клятвы на крови».

— И что тогда?

Я уже положила руки на лестницу:

— Тогда разберусь.

— Ma petite, ты снова неосторожна.

— Брысь из моей головы! — шепнула я.

— Анита, а это что значит? Ты федеральный маршал, тебеуже нельзя играть в одинокого рейнджера. У тебя значок.

Я прислонилась лбом к перекладине — измазала лицо иотдёрнулась. Всю правду, которую я хотела сказать, я уже сказала.

— Мы предложим Малькольму выбирать: либо он свяжет ихвсех обетом на крови, либо это сделает Жан-Клод.

И вдруг Жан-Клод зазвучал у меня в голове громче:

— Ma petite, остановись! Умоляю, не произноси этого вслух!

А не произнесла я вот чего: любой вампир, который откажетсяпройти обряд, вероятнее всего, станет мертвецом навсегда. Мне явилисьвоспоминания Жан-Клода, и я знала, что обет на крови — один из самых строгособлюдаемых законов. Я увидела, что бывает, когда обет на крови недостаточносилён, и что бывает, когда его совсем нет.

Я уже поднималась по лестнице, когда Зебровски спросил:

— А что будет, если вампы не захотят давать клятву?

Я застыла на миг на перекладине, потом соврала:

— Точно не знаю. Надеюсь, что это только у Малькольма,а не в каждой церкви по всей стране. Мы говорим о том, чего никогда раньше небыло, Зебровски. Насколько мне известно, никогда ни один мастер вампиров непозволял себе плодить новых, не обезопасив себя, то есть став их вождём нетолько по названию. Такого просто не делалось. Вампиры не слишком склонны кновациям.

— Ты не о том, что всех, кто не принесёт обета, убьют?Анита, у них есть права.

— Уж я-то, Зебровски, это лучше других знаю.

Про себя я проклинала Малькольма, проклинала за бардак,который он устроил. Даже если убийцы не из его церкви, это только вопросвремени. Вампиры не люди, они думают не как люди. До меня дошло, что Малькольмпытается сделать с Церковью Вечной Жизни то, что пытался сделать Ричард сКланом Тронос Рокке. Оба они хотят обращаться с монстрами как с людьми. А этоне так. Видит Бог, совсем не так.

Жан-Клод шепнул:

— Нам придётся направить в церковь наших представителейи посмотреть, до чего там дошло.

Я не ответила, наверняка зная, кто будет средипредставителей. Уж я-то точно.

Я полезла вверх по лестнице, и только когда Зебровскиприсвистнул, вспомнила, что у меня под юбкой ничего нет.

— Блейк, какая у тебя классная…

— Зебровски, промолчи.

— А что такого?

— Если ты это скажешь, я тебя опрокину на землю.

— …задница, — договорил он.

— Я тебя предупредила.

Он рассмеялся.

Когда мы оба выбрались на твёрдую землю, я сделала емуподсечку рядом с подходящей лужей. Он заругался, остальные засмеялись.

— Я Кэти расскажу, что ты меня обижала.

— Она будет на моей стороне.

Так оно и было бы. Но я достаточно хорошо знала КэтиЗебровски, чтобы понимать: её муж не расскажет ей, как сказал мне, что у меняклассная задница. Она сочтёт это грубостью.

Эхом отозвался у меня в голове голос Жан-Клода: но ведьдействительно классная. Я велела ему тоже заткнуться, и он на этот разпослушался.

— Уже близко рассвет, и мне надо на отдых. Поговорим,когда я очнусь.

— Приятных снов, — шепнула я.

— Мертвецы снов не видят, ma petite.

И его не стало.

Охраннику идея насчёт стриптиза резко не понравилась. Я емусказала, что он может сделать это в уединении, в присутствии только меня инескольких вежливых полицейских, а может прямо на сцене. Ему выбирать. Он вродебы мне не слишком поверил, но решил не рисковать.

Он оказался чист, без укусов. С одной стороны, хреново,потому что такого мастера труднее поймать, труднее удержать и труднее убить. Сдругой стороны, отлично, потому что список вампиров, способных на такое, оченькороток. То есть это если я правильно поняла соглашение между Жан-Клодом иМалькольмом. Ну, вообще-то соглашение заключали Малькольм и Николаос, прежнийМастер Города. Будучи с ней знакома — я же её и убила когда-то, — яотлично понимала вампиров, которые жались к церкви, не желая иметь передНиколаос никаких долгов. Но Жан-Клод согласился соблюдать её договор с церковью— на некоторых условиях. Одно из них: ни один мастер-вамп не может появиться вгороде без санкции Жан-Клода. Таким образом, либо Малькольм нарушил договор,либо не знал, что в его общине есть обладатель такой силы. Либо же ни Жан-Клод,ни Малькольм не ощутили, как на их территории появился этот мастер. Если вернопоследнее, то мы влипли по шею: с таким уровнем силы ни один из нас не хотел быиметь дело.

А может быть, Жан-Клод дал разрешение Малькольму привезтимастера, не зная, что клятвы на крови не будет?

Столько вопросов, что у меня голова заболела, а ответы можнобудет получить, лишь когда кончится дневной сон Жан-Клода. В рассветных лучах яехала обратно в Сент-Луис, радуясь, что прихватила тёмные очки. Радуясь, что ненадо ехать прямо на восток. И рассеянный свет тоже достаточно резал глаза.

Цирк был ближе моего дома, так что я туда и поехала. Иногдая там ночую, когда у меня свидание с Жан-Клодом, но чаще как сегодня — потому,что туда ближе завалиться. У меня глаза устали до жжения, и тело ломило почтикак при болезни. Это оно просто исчерпало все свои резервы и больше не можетбодрствовать и двигаться.

На парковку возле Цирка я заехала уже почти в половинедевятого утра. Там стояли ещё три машины — одна Джейсона, остальных я навскидкуне вспомнила. Но явно тех, кто не только тут работает, но и живёт, и умеетводить машину. Таким образом, круг сужался. Менг Дье, кажется, умеет, можетбыть Фауст, но тут я точно не уверена, да и все равно мне.