Память душ - Дженн Лайонс

джунглями и дикой природой. Как будто сама природа стала бы драконом. Области, где он обитает, как правило, весьма пышные и лесистые. Вероятно, поэтому Вильфар не предприняла никаких серьезных усилий, чтобы прогнать его.

– У него есть какие-нибудь уязвимые места? – спросила Ксиван.

Сенера пожала плечами:

– Очевидно, пламя.

– О, – сказала Талея, – как жаль, что Джанель здесь нет. У нее это хорошо получается.

Сенера фыркнула. Да, Джанель была бы очень кстати. Жаль только, что Джанель в этом случае будет слишком занята, пытаясь убить саму Сенеру: они расстались далеко не в лучших отношениях[205].

– Я настоятельно рекомендую не пытаться драться с ним. Он изображается в историях как один из наиболее здравомыслящих драконов, и, следовательно, он способен творить заклинания, изрыгать эту едкую… – Она покачала головой. – По сути, Баэлош убьет тебя, расплавит, а потом превратит в чудесное удобрение для всех растений, которые вырастит из твоего трупа.

– И что же нам делать? – Решительное выражение лица Ксиван почти не оставляло сомнений, что уйти – это не выход.

– Ну уж точно не играть с ним честно. – Сенера окинула взглядом ассортимент мяса, предложенный продавцом. Можно было лишь предположить, чье оно было. Крысиное? Вполне возможно. – О, никогда не думала, что буду скучать по йорской еде.

Талея кивнула:

– А я скучаю по хорвешской еде.

Ксиван похлопала ее по плечу.

– Когда все это закончится, мы вернемся туда. Ты сможешь получить все, что захочешь.

Взгляд, которым Талея одарила Ксиван в ответ, был настолько обожающим, что Сенера готова была поспорить, что девушка берет уроки у Бунтарки.

– Если мы хотим убедить Баэлоша уйти, – сказала Сенера, – нужно что-то большее, чем вежливая просьба.

Ксиван переступила с ноги на ногу:

– Полагаю, деньги его не интересуют?

– Кто знает? Самая популярная история о Баэлоше повествует о его встрече с императором Симиллионом, который украл ожерелье из слез звезд из сокровищницы дракона. Исходя из этого можно предположить, что он действительно собирает богатство или как минимум драгоценности. Но есть и другие истории, где Баэлош, кажется, собирает загадки или стихи…

– Это бесполезно, – вздохнула Ксиван.

– Я могу спросить Имя Всего Сущего, – призналась Сенера, – но должна сказать, что нужно быть осторожной с формулировками. Он не может сказать нам, примет ли Баэлош металл или драгоценные камни в качестве взятки, только если он принимал их в прошлом. Он не точно предсказывает будущее.

– Жаль, что мы не можем просто спросить кого-то, кто его знает, – сокрушенно вздохнула Талея.

– Он сын Омфера и Галавы, но я почему-то сомневаюсь, что кто-то из них готов нам помочь. А все остальные мертвы тысячи лет… – Сенера осеклась, осознав очевидный ответ. – Правильно. Нужен тот, кто ушел от него.

– Ты начинаешь говорить как волшебник, – предупредила ее Ксиван. – То есть мы говорим на одном языке, но я понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Я говорю о человеке, который известен тем, что общался с Баэлошем. Мы могли бы просто спросить его.

Талея и Ксиван переглянулись.

– Ты… все еще говоришь об императоре Симиллионе? – спросила Талея.

– Да, – согласилась Сенера, – но ты знаешь его как Турвишара Де Лора[206].

76. Что значит разговор

(История Тераэта)

Когда Тераэт неделю спустя вернулся на шелковую ферму, он обнаружил, что его ждет Хаэриэль. Первой реакцией юноши было раздражение, потому что Хаэриэль стояла на открытом месте и теоретически ее мог видеть кто угодно. Лишь потом он понял, что там же стоит и его отец, Док[207]. Отец сидел на перилах, вглядываясь в густую темноту джунглей Манола. Если бы Тераэт не знал отца лучше, он мог бы подумать, что тот не обращает никакого внимания на происходящее. Но он знал, что Док следит за каждым его движением. Единственное, чего он не знал, так это того, значило ли присутствие Дока, что Хаэриэль не доверяет ему или что Док не доверяет Хаэриэль.

Вечер был чудесный. Шелковые муравьи, занятые своими повседневными делами, создавали приятный гул, оттеняемый птичьими криками. Казалось, что у шелка был странный рыбный запах – Тераэт обычно замечал его, лишь когда возвращался с задания.

Сама Хаэриэль с тем же успехом могла быть статуей. На ней была совершенно не царственная одежда – обычное шелковое платье, которое им удалось протащить на ферму под каким-то надуманным предлогом. Но на ней это одеяние казалось лучшим придворным платьем.

– Как прошла поездка? – спросила Хаэриэль обманчиво мягким голосом.

Тераэт резко остановился. «Поездка» действительно прошла хорошо. Цель, конечно, немного сопротивлялась, но не случилось ничего такого, с чем бы он не мог справиться.

А потому было совершенно не понятно, почему Хаэриэль была в такой ярости.

– Все в порядке, – ответил Тераэт. – А что случилось?

Хаэриэль глянула в сторону:

– Териндел, ты не мог бы очистить комнату?

И обстановка вокруг них изменилась. Конечно, именно поэтому Хаэриэль и попросила Дока присутствовать. Потому что как минимум ей нужен был Разрубатель Цепей, чтобы обеспечить конфиденциальность.

Док не изобретал ничего нового, создавая обстановку с помощью Камня. Платформа опустела, шелковые домики исчезли. Их место занял тронный зал. Гирлянды огней и плавающие амулеты наполняли пространство мягким сиянием. В возникших из ничего горшках распускались цветы. И, конечно же, там был трон. Док сделал его похожим на живое существо, созданное из цветов, ветвей и зеленых листьев. Тераэт решил, что это, должно быть, был настоящий трон, настоящая обстановка, которая когда-то существовала, потому что Хаэриэль бросила на Дока короткий шокированный взгляд, а затем повернулась к Тераэту.

– Один из гонцов сообщил мне, что Вайлдеба мертв, – с иронией обронила Хаэриэль. – Что, будь ты проклят, заставило тебя думать, что это хорошая идея?

Тераэт моргнул. Он подозревал, что Хаэриэль из-за чего-то расстроена, но он не думал, что это будет связано с этим.

– Прошу прощения? Вы сами попросили меня это сделать!

Хаэриэль склонила голову набок и уставилась на него. Так ястреб мог бы смотреть на мышь. Тераэт боролся с искушением выхватить кинжалы.

– Нет, – ответила она, – я не просила тебя об этом. Я попросила тебя поговорить с этим человеком, выяснить, что нужно, чтобы он проголосовал, как нам нужно, и сделать так, чтобы это и произошло. Я не просила тебя убивать его.

Тераэт рассмеялся:

– Когда люди просят меня «поговорить» с кем-то, подразумевают, что его нужно убить.

Стоящий у края платформы Док вздохнул. Тераэт бросил на отца беглый взгляд и вновь повернулся к Хаэриэль:

– Если бы вы хотели, чтобы этот человек остался в живых, нужно было послать дипломата.

Хаэриэль потерла виски: казалось,