Изгой - Юрий Никитин

Олег бросил отрывисто:

— Берите молоты, быстро сбивайте цепи!.. К томувремени, как нас раскопают, чтоб все были без цепей, с оружием и... сиделитихо, как мыши!

Один из рабов, самый смышленый, оскалил беззубый рот вхитрой усмешке:

— Как засыпанные камнями, наш господин!

Олег кивнул, в его руках уже был молот. Скиф положил ногу накамень. Олег ударил всего дважды, правая нога свободна. Еще два удара —свободна левая. Так же быстро он сбил оковы с ног ближайшего невольника, чтодогадался сразу же занять место Скифа. Сам Скиф уже вытаскивал из-под камнейполузасыпанное тело страж-ника, срывал с его пояса меч.

По всей пещере словно повеяло свежим прохладным ветром. Полуголыелюди хватали молоты, всюду гремело расклепываемое железо. Голыми рукамиразбрасывали камни, срывали с трупов оружие, а кому не досталось, сжимали вруках молоты и кирки.

Олег прикрикивал взволнованно:

— Тихо!.. Теперь все тихо...

Наконец оружие разобрали, вплоть до ножей на поясах. Скифгорящими глазами смотрел на Олега, ловил каждое слово этого человека с краснымиволосами. Олег бодрился, хотя в груди лежала тяжелая глыба отчаяния. Снова он внелепом махании мечами и топорами! Самое подходящее место для мыслителя. Нокак, как поступать, если оказываешься в таком месте?.. Или само место приходитк тебе?

Прислушался, велел:

— Всем тихо!.. А ты... нет, вон ты, у тебя голос долженбыть жалобный... вопи, что задавлен камнями, умираешь.

Камнеруб, на которого он указал пальцем, обиделся:

— Я?.. Жалобный?

Со всех сторон послышались смешки:

— Верно!

— Как в яблочко влепил!

— Голосок у него — последний кусок хлеба выпросит!

Оборванные, израненные, избитые люди распрямляли спины,веселились, указывали пальцами. Камнеруб с неудовольствием пожал плечами, но,повинуясь старшему, завопил:

Ой-ой!.. Мои ноги расплющены... Все убиты... Всехзавалило...

Голос у него в самом деле оказался страдальческий, вопящий,Скиф отвернулся, ибо сразу представил полураздавленного человека с выползающимииз лопнувшего живота кишками.

Олег кивнул, сказал вполголоса:

— Здорово!.. Продолжай. А вы все — тихо! Камнерубповопил малость, затих по знаку Олега. В полной тишине донеслись далекие удары.С той стороны спешно расчищают завал. Похоже, сами охранники и стражники,оставив оружие, взялись за кирки, выдирают камни, отбрасывают. Жаль рабов,конечно, но еще важнее побыстрее наладить доставку уже вырубленных плит...

— Добейте... — застонал камнеруб. —Добейте... Хоть кто-нибудь... Не могу больше!

Он зло улыбнулся, сухие руки крепко сжимали кирку. Меча емуне досталось, да и, судя по нему, он с киркой раньше управлялся лучше, чем смечом. В глазах ненависть, а подманивал врага уже с явным удовольствием.

Удары становились все громче. Олег сказал напряженно:

— Запомните, кто где стоит... чтобы своих не бить.Теперь загасите светильники.

Наступила полная тьма, слышалось только сиплое дыханиемножества людей. Удары кирок все ближе, слышнее, наконец, во тьме блеснулослабое пятнышко света. Послышался шум камня, рухнул на эту сторону завала ипокатился в темноте.

Кирки заработали с удвоенной силой, с той стороны донессяголос:

— Подох...

— Да и черт с ним, — ответил второй. — Ты жслышал, ему ноги отдавило... Помоги откатить эту глыбу! А то Хозяин рассердитсяза эту задержку.

— Ему скажем?

— Он и сам узнает...

В бледном пятне света было видно, как приземистые фигурыразбирают глыбы, расширяют проход, хотя уже можно было пролезть одному и зажечьсветильники.

Никому мертвые или раненые рабы не нужны, подумал Олег сгоречью. Их заботят только их чертовы каменные блоки... И расширяют проходименно для глыб.

Он неслышно скользнул ближе. Завал разобрали до половины,наконец, один, все еще с факелом в руке, двинулся в глубь пещеры. Олегперехватил его сзади за горло, под пальцами, как яичная скорлупа, хрустнулитонкие хрящи. Теплое тело неслышно опустил одной рукой, другой рукой подхватилфакел, помахал, сказал измененным голосом:

— Да... Всех задавило!

— А блоки? — крикнули с той стороны. — Блоки?

— Не завалены, — ответил Олег хрипло, стараясьподражать голосу убитого. — Расширяй проход.

Завал разобрали весь, с факелами в руках вошло сразунесколько человек. Олег швырнул факел под ноги, затоптал.

Молча, как волки на овец, отощавшие невольники набросилисьна уверенных в себе стражников. Олег увидел Скифа, что первым выбежал в длинныйтуннель.

— Добивайте! — крикнул Олег страшно, а сам уже смечом в руке помчался вслед за Скифом.

День был хмурый, но свет все равно ослепил глаза. Они едвавидели в нещадном блеске испуганные, недоумевающие, а затем уже перекошенные встрахе лица стражников, что оставались снаружи. Зазвенело железо, он самвертелся как белка, прыгал, уворачивался, рубил, ломал кости, слышал злой вопльСкифа.

На миг мелькнуло лицо Ширвака, тот некоторое время сражалсянаравне со Скифом, наконец упал, но не от ран, а от изнеможения. Скиф догнал иубил двоих, пытавшихся спастись бегством.

Из развороченного выхода выходили уцелевшие после сраженияневольники. Олег невольно сосчитал, оказалось, что погибло всего пятеро,нападение на стражу оказалось очень уж для тех внезапным.

Скиф был залит кровью, но раны показались Олегу неглубокими.Твердое, как дерево, тело и плотная кожа не пропустили в себя глубоко чужоежелезо. Грудь его бурно вздымалась, дышал шумно.

— Что теперь?

Олег повернулся к невольникам. Те любовно потрясали оружием,дышали тяжело, но на него смотрели как на вождя.

— Всего неделю назад многие из вас былисвободными! — крикнул он. — Теперь свобода вернулась!.. Идите каждыйв свои земли. К своим семьям.

Невольники радостно зашумели.

Он беседовал со Скифом, когда за спиной послышались шаги.Худой человек в лохмотьях подходил к нему угрюмо и решительно. На поясе вотобранных у стража ножнах висел короткий меч.

Олег узнал Ширвака.

— Ты верно сказал, — заговорил Ширвак, — чтомы свободные, а не рабы. Это рабы, не знавшие свободы, тут же разбежались бы.

— И что ты хочешь? — спросил Олег.

Скиф смотрел на оборванца с симпатией. Он уже знал, что тотхочет, и удивлялся, что его мудрый друг, такой сильный и много знающий, такихвещей не понимает.