Цель номер один. План оккупации России - Михаил Антонов

Как ни злобствовали либералы, как ни старались уничтожить все советское под корень, им это удалось не везде. Нашлись настолько авторитетные старые хозяйственники, что на их предприятия либералы замахнуться не решились. Одно из таких хозяйств – белгородский колхоз имени Фрунзе, почти 50 лет возглавлявшийся Василием Яковлевичем Гориным.

В колхозе 15 200 гектаров одной пашни, 1630 работников, в том числе 166 специалистов. «По современным понятиям, – говорит Горин, – можно за один год вдвое сократить численность работников и повысить производительность труда. А куда деваться людям? Что будет с их семьями, детьми? Завтра они станут алкашами, ворами, наркоманами, убийцами. Я считаю, пусть человек получает заработную плату несколько ниже, но его семья будет жить, развиваться.

Мы делаем все для того, чтобы, как принято говорить, исключить дурное влияние улицы на ребенка. В нашем шахматном клубе занимаются 104 шахматиста, есть кандидаты в мастера спорта. Школу искусств посещают 270 человек, которых обучают 30 преподавателей различных профессий. Есть три духовых оркестра, оркестр народных инструментов… Дети выезжали в Швейцарию, Германию, Польшу… Люди и работают с удовольствием: 7-часовой рабочий день, 5-дневная рабочая неделя. В рабочее время вы нигде на услышите запах алкоголя… У нас вообще нет крупного воровства… В Бессоновке проживают 3100 человек… А на подворьях у колхозников – лишь 7 коров! Сейчас повсюду раздается пропаганда, что люди должны жить и кормиться за счет личного подсобного хозяйства. А я думаю по-другому: коллективное хозяйство, общественный сектор должен кормить человека. Он отдаст свой труд, сколько положено, получит зарплату и будет заниматься семьей… Обед стоит 2 рубля, в школе и детском садике детей кормим бесплатно… У колхозников более 100 легковых автомобилей, ездят в кино, в театр, в гости… Детский садик – это тоже наша гордость… Там есть все – плавательный бассейн, зимний сад, залы для занятий музыкой, хореографией. Оттуда выходят совсем другие дети. А у молодых мам появляется желание иметь второго ребенка»[66].

Вот советский ответ и либералам во власти, и хищникам-рыночникам. А также напоминание колхозникам иных сел, с готовностью рушивших свои коллективные хозяйства.

Почти 50 лет руководил огромным хозяйством в селе Уляхино Владимирской области Степан Петрович Гинин. Он развала хозяйства тоже не допустил, у него, как и прежде, в домах канализация, газ, ванны и санузел не «на ветру», жилье, коммунальные услуги, медицина и транспорт бесплатные. Гинин не просто защищает достигнутое, но и активно выступает против хищничества:

«Вы только подумайте, немцы нас в такой жесточайшей войне не сломили. А теперь свои же народ победили и сосут из него соки. Государство устанавливает для себя законы, поддерживает тех, кто все себе прихватил, этаких воров в законе. Другие воры в этом же государстве отбирают то, что запрещено отобрать по закону. Вот такая война с двух сторон против народа. Деньги бешеные некуда деть, вот и придумали продажу земли и лесов, чтобы еще больше на этом заработать. На юге половина земель уже олигархами скуплена, но сельским хозяйством они на ней не занимаются»[67]. И не поздоровится тем, на кого крестьянин пойдет с топором. Тема мщения врагам народа, разрушившими то, что создавалось трудом, потом и кровью нескольких поколений наших соотечественников, все чаще поднимается в российских СМИ, как и во множестве сериалов на ТВ.

Как привлечь молодежь на поля и фермы

Острейшая проблема, стоящая перед российским АПК – кадры, особенно молодые. Старшее поколение уходит. К тому же в село приходит техника, насыщенная электроникой, на очереди внедрение систем точного земледелия и достижений биотехнологий. И для работы сегодня нужны работники значительно более высокой квалификации, чем те, что заняты на селе сейчас. А где их взять, молодых, образованных и желающих работать на полях и фермах?

Брошенное поколение

Либеральные реформы последних 20 лет, разрушившие сельское хозяйство России, больнее всего ударили как раз по сельской молодежи. В тех хозяйствах, которые были разорены, молодежь оказалась просто брошенной на произвол судьбы. У нее не было работы, и если пенсионеры получали пенсию, немногим работникам старшего возраста, хоть и мало и нерегулярно, но платили зарплату, то молодые обрекались на безделье и безденежье, а ведь у них-то и повышенная потребность в деньгах. В деревнях стали обыкновением ранее почти неизвестные воровство, проституция и наркомания, усилилось пьянство, участились хулиганские выходки. Самое печальное заключается в том, что молодежь, оставаясь в деревне, не видела никакого выхода из этой мрачной ситуации, а это вело ее к деградации.

О закреплении молодежи в селе

Конечно, не везде положение было столь плачевным. В немногих хозяйствах, оставшихся «на плаву», руководители, озабоченные подготовкой трудовой смены, старались закрепить молодежь: строили дома, посылали на курсы механизаторов, направляли на деньги хозяйства на учебу в город в расчете на то, что молодые специалисты вернутся домой. В некоторых уральских деревнях устроили даже стриптиз-клубы. Но – будем откровенны: руководители хозяйств при этом думали не о том, чтобы молодые люди реализовали себя и были счастливы, а о том, чтобы не остаться без рабочей силы. Само понятие «закрепление молодежи на селе» носило оттенок «прикрепления к земле». Хотя это и не было «новым крепостным правом», но не было и свободным выбором молодежью жизненного поприща.

Но даже если и удержать такими путями в деревне часть ее молодежи, этого недостаточно. А такими методами завлечь в село в достаточном количестве и нужного качества кадры из городов вряд ли удастся.

А чего хочет молодежь?

Телевидение показывает сельскую школу, в которой окончила одиннадцатый класс единственная девушка. У нее нет подруг, с которыми она разделила бы радость, не будет и выпускного бала. Она говорит: получу аттестат и пойду спать. Вот и все торжество.

Конечно, есть множество молодых сельчан, которые любят свою малую родину и ни за что не хотели бы жить в большом городе. Возможно, пройдет несколько десятилетий, разразится кризис мегаполисов, и миллионы их жителей устремятся в пригороды, в малые города и в сельскую местность. На Западе уже заметны предвестники этого явления, большие города теряют жителей. Но сегодня в России положение иное.

Для девушки, о которой шла речь, настоящая жизнь (по крайней мере, в ее представлении) протекает в городах. Там школьные балы, там широкий выбор и профессий, и развлечений, там множество людей, разнообразие встреч и впечатлений, гораздо более широкие возможности устроить свою судьбу. Часто это всего лишь иллюзия, но такая, какую девушка должна изжить сама. Пытаться заранее убедить ее в этом бессмысленно. Цивилизация, как минимум, первой половины XXI века – это городская цивилизация, и молодежь, в том числе и сельская, хочет воспользоваться ее благами.