Цель номер один. План оккупации России - Михаил Антонов

Итак, России иммигранты-квартиранты не нужны, они лишь обогащают частных предпринимателей (которые за гроши нанимают приезжих на тяжелые работы, содержат их по 20 человек в комнате, отдавая им треть номинальной зарплаты, а две трети кладя себе в карман). Это либералы в российском правительстве установили квоты на приглашение рабочей силы из-за рубежа. И это сообщение, кажется, никого тогда не взволновало. Видимо, все смирились с тем, что страна вымирает, рабочей силы становится все меньше, а российские граждане, даже если они страдают от безработицы, не хотят заниматься «не барским делом», выполнять грязные и тяжелые работы. Ведь стать водителем троллейбуса в большом городе – значит вставать в пять часов утра и тащиться в троллейбусный парк через весь город, быть трезвым как стеклышко не только в день работы, но и накануне и пр. А те же деньги можно заработать, подрядившись таскать на рынке ящики с продуктами азербайджанскому продавцу-лотошнику, не будучи связанными графиком работы и дисциплиной труда. Поэтому в больших городах у нас на непопулярных работах трудятся белорусы и украинцы, молдаване и таджики. А на рынках по всей России хозяйничают азербайджанцы и грузины, к тому же торгующие не продуктами, выращенными своими руками, а товарами, полученными за взятки с городских баз.

За обладание территорией, владение землей всегда велась ожесточенная борьба, шли кровавые войны. И вдруг нашелся добрый или беззаботный народ, который распахнул ворота своей страны для всех желающих, рассчитывая жить припеваючи, на налоги, которые будут платить приглашенные из-за рубежа работники.

Ведь это все равно, что сдавать комнаты в своем доме квартирантам, да еще чужестранцам, а самим ютиться в кладовке. А ведь со временем квартирант может почувствовать себя хозяином, а гостеприимного собственника дома выставить за дверь. Пример сербской (теперь уже бывшей сербской) провинции Косово у всех еще в памяти.

Говорят, что для огромных пространств России имеющегося у нас населения мало, нам нужно иметь 500 миллионов жителей. Возможно, со временем нас столько и станет. Но сегодня нужно исходить из того, что нас столько, сколько есть, и осваивать свою страну мы должны сами, не занимая во вне ни денег, ни ума, ни рабочих рук.

А КАК С ПРОДОВОЛЬСТВИЕМ?

Народ не сберечь и не обеспечить его здоровье без достаточного и высококачественного питания, которое, в принципе, должно поставлять отечественное сельское хозяйство. В России на протяжении веков (в том числе и в советское время) с этим бывали проблемы, но такой разрухи, какую без войны учинили в деревне либеральные реформаторы 1990-х годов, мировая история не знала.

Ранее, в главе, посвященной Северу, говорилось о разрушении тепличного хозяйства на Колыме. А вот картина с Юга. Агрофирма «Тамань» Краснодарского края была когда-то цветущим садом. Но ее умышленно обанкротили, имущество арестовали и продали за копейки узкому кругу лиц без аукциона и объявления в газетах, оборудование размонтировали и вывезли, постройки снесли, виноградники уничтожили – будто там прокатилась война.

В поселке Красный Яр Волгоградской области молочно-консервный завод разрушен, оборудование вывезено и продано новыми хозяевами, мясокомбинат еле сводит концы с концами. Население – а это 8000 человек – власти оставили без куска хлеба.

Таких описаний разрухи – тысячи, после Великой Отечественной войны в таком тоне излагались отчеты комиссии по фиксации злодеяний немецких захватчиков на советской территории, освобожденной от оккупантов. И почти каждый сигнал с мест заканчивается вопросом: «кто виноват в этом злодеянии?» Пока на него ответа нет, но его давать обязательно придется.

Разве можно было считать Россию, управляемую либералами, независимой страной, если она более половины потребляемого продовольствия получала по импорту (это в стране, располагающей львиной долей черноземов планеты!)? И это было результатом сознательной политики власти. Егор Гайдар и его соучастники окрестили сельское хозяйство «черной дырой», где якобы бесследно исчезают любые деньги, выделяемые государством на поддержку отечественного производителя продовольствия. Либералы были убеждены, что России собственное сельское хозяйство ни к чему, поскольку, дескать, у нас не подходящие для этого природно-климатические условия. Проще продавать за рубеж нефть и газ, а на вырученную валюту покупать продовольствие. Вот такая программа «нефть в обмен на продовольствие»! А о том, как наши сельские труженики будут жить и работать, никто во власти и не подумал.

В итоге – катастрофическое (в 2–3 раза) падение сельскохозяйственного производства, безработица, нищета, возвращение жителей села едва ли не в XVIII век. Треть (!) посевных площадей заброшена, техническая база почти на нуле (кое-где в ход пошли уже забытые было сохи и серпы) и т. д.[63]

Зарубежные производители продовольствия с энтузиазмом ринулись осваивать российский рынок, который остался без защитных таможенных пошлин. Иностранные компании шли на продажу продовольствия по демпинговым ценам, поставляли продукты в качестве гуманитарной помощи, бесплатно, лишь бы убить нашего производителя. Ну, а когда конкурент был убран, они с лихвой наверстали свое, взвинтив цены до мировых. К тому же это продовольствие часто поступало со складов НАТО, где оно пролежало много лет и потеряло почти все свои полезные свойства. Нередко импортируемое продовольствие вредно из-за генно-модифицированных и всяческого рода иных добавок.

А своего продовольствия России вполне могло бы хватить, если бы при власти либералов сельских жителей не выбросили из жизни, не перестали считать за людей. Развал крупных хозяйств сопровождался снижением заработков сельских жителей, ростом безработицы, свертыванием сети больниц и фельдшерских пунктов (как и учреждений культуры) на селе, а главное – нарастанием чувства безысходности, которое всегда приводит к ускоренному вымиранию населения. Государство практически бросило крестьян на произвол судьбы, предоставив им самим заботиться о своем достатке, быте и здоровье. Даже приход в деревню, на место развалившегося колхоза, солидного «инвестора» не улучшал положения. Инвестор – не благотворитель, он свою дорогостоящую технику не может доверить неквалифицированному, да к тому же вечно полупьяному или даже пьяному местному крестьянину. Он привозит квалифицированных работников со стороны, а черную работу на российских полях все больше выполняют турки и китайцы, корейцы и таджики.

Чиновникам было проще (и выгоднее) закупать продовольствие за границей (получая за это солидные «откаты»), чем у собственных крестьян. Умышленно развалена система потребительской кооперации. Крестьяне и фермеры лишены ранка сбыта продукции, потому что рынки в городах отданы во власть мафии перекупщиков, преимущественно кавказцев. Если же российский крестьянин пытался продать свою продукцию сам, обойтись без перекупщиков, ему это могло дорого обойтись. Его могли избить, а привезенный им товар отобрать. Это было лишь одним из бесчисленных проявлений угнетения русского человека на его собственной земле. Милиция обо всем этом знала, но в подобные инциденты не вмешивалась, за что, видимо, не оставалась без «благодарности» от перекупщиков. Зато бабусь, которые пытались на подходе к рынку или у станций метро продать несколько пучков зелени или килограмм-другой моркови, выращенной на собственном огороде, доблестные стражи порядка преследовали едва ли не как врагов народа. Будем надеяться, что сменившая милицию полиция отнесется к этому важнейшему делу более ответственно.