Крошка Доррит. Книга вторая - «Богатство» - Чарльз Диккенс

— Очевидно, к вам в руки попала какая-тобумага, которую мне, по всей вероятности, желательно вернуть.

Риго с громким хохотом забарабанил каблуками остол и забренчал монетами.

— Еще бы! Я в этом не сомневаюсь!

— Возможно, эта бумага стоит того, чтобызаплатить за нее некоторую сумму. Но какую именно, я пока сказать не могу.

— Тысяча дьяволов! — прорычал Риго. — Я ведьдал вам неделю на размышление!

— Верно. Но я не намерена при моих скудныхсредствах — ибо мы, повторяю, скорей бедны, чем богаты, — не намерена назначатьцену на то, чего я не видела и не знаю. Уже в третий раз я слышу от васкакие-то неопределенные намеки и угрозы. Говорите прямо, в чем дело, а нет —ступайте куда хотите и делайте что хотите. Лучше сразу быть растерзанной начасти, чем оказаться мышью, с которой играет такая кошка.

Он так впился в нее своими слишком близкопосаженными глазами, что казалось, два зловещих луча, пересекаясь, режутгорбинку его носа. Наконец он сказал со своей адской улыбкой:

— Вы смелая женщина.

— Я решительная женщина.

— И вы всегда были такой. А? Верно,Флинтвинчик, она всегда была такой?

— Не отвечайте ему, Флинтвинч. Пусть скажетсейчас все, что может сказать, или же пусть идет и делает все, что может сделать.Ведь так мы с вами решили. Теперь его очередь решать.

Она не дрогнула под злобным взглядом Риго и неотвела своих глаз. Он смотрел на нее в упор, но ее лицо сохраняло выражение,застывшее на нем с первой минуты. Тогда он соскочил со стола, приставил кдивану стул, сел и, облокотясь на диван, коснулся ее руки. Ее глаза из-подсдвинувшихся бровей все так же настороженно смотрели в одну точку.

— Вам, стало быть, угодно, сударыня, чтобы я вэтом тесном семейном кружке рассказал одну небольшую семейную историю, — сказалРиго, словно в предостережение поиграв своими гибкими пальцами по рукаву миссисКленнэм. — Кстати, я несколько сведущ в медицине. Позвольте-ка ваш пульс.

Она не противилась. Он взял ее за руку ипродолжал:

— Речь пойдет об одном странном браке, о неменее странном материнстве, о мести и об утаенной бумаге. Ай-ай-ай! Удивительнонеровный пульс! Вдруг забился чуть не вдвое быстрее! Это связано с вашейболезнью, сударыня?

Она судорожным движением вырвала руку, но лицосе оставалось спокойным. Риго улыбался своей обычной улыбкой.

— У меня жизнь всегда полна приключений. Люблюприключения, это мое природное свойство. Знавал я многих искателей приключений— любопытный народ, приятнейшее общество! Одному из них я обязан сведениями идоказательствами — слышите, дражайшая миссис Кленнэм, доказательствами! —касающимися забавной семейной истории, которую я собираюсь рассказать. Она вамочень понравится. Ба, да что же это я! У всякого рассказа должно быть название.Назовем его так: история одного дома. Нет, погодите. Домов много. Лучше так:история этого дома.

Откачнув стул назад и скрестив ноги в воздухе,он для равновесия опирался левой рукой на подлокотник дивана, а правой топоправлял волосы, то подкручивал усы, то поглаживал нос, но в каждом егодвижении было что-то зловещее; и, сохраняя эту развязную позу, время от временипохлопывая миссис Кленнэм по руке, чтобы подчеркнуть те или иные слова, наглый,бесцеремонный, хищный, жестокий, уверенный в собственной силе, он неторопливоповел свой рассказ.

— Итак, стало быть, — история этого дома.Начинаю. Жили здесь, предположим, дядя и племянник. Дядя — суровый старыйджентльмен весьма крутого нрава; племянник — тихий, робкий и в полномповиновении у дяди.

Тут миссис Эффери, которая внимательно слушаласо своего места у окна, кусая уголок передника и дрожа всем телом, вдругзакричала.

— Не вздумай только подойти, Иеремия! Это онговорит про Артурова отца и его дядю. Я про них слыхала во сне. Меня в то времяеще не было здесь, но во сне я слыхала, что Артуров отец именно такой и был,слабый, боязливый, с самого своего сиротского детства запуганный до полусмерти;даже и жену ему дядя выбрал, не спросившись его. Вот она сидит, его жена! Я восне слыхала, как ты сам и говорил ей это.

Мистер Флинтвинч замахнулся на нее кулаком,миссис Кленнэм устремила на нее свой тяжелый взгляд, а Риго послал ей воздушныйпоцелуй.

— Все в точности так, милейшая миссисФлинтвинч. Вы великая сновидица.

— Я в ваших похвалах не нуждаюсь, — отрезалаЭффери. — И не с вами вовсе я разговариваю. Иеремия всегда уверял, что мне всетолько снится, вот я и рассказываю про это, как про сон. — И она снова засунулаугол передника в рот, словно это был не ее рот, а чужой, который ей оченьхотелось заткнуть — например, ее любезного супруга, от ярости стучавшегозубами, как от стужи.

— Наша драгоценная миссис Флинтвинч, — сказалРиго, — неожиданно обнаружила редкий дар прозрения и чтения чужих мыслей. Да.Именно так и развертываются события в моем рассказе. В один прекрасный деньдядя приказывает племяннику жениться. Он ему говорит примерно такие слова:«Племянничек, вот тебе жена — дама не менее крутого нрава, чем я сам, суровая,решительная, с железной волей, способная стереть в порошок того, кто слабей ее,не знающая ни любви, ни жалости, непримиримая, мстительная, холодная каккамень, но неукротимая как огонь». Ах, что за сила духа! Что за великолепныйпроницательный ум! Что за гордая и благородная натура вырисовывается в этихпредполагаемых словах! Ха-ха-ха! Громы и молнии, можно ли не влюбиться в стольпрелестную особу!

На этот раз в лице миссис Кленнэм произошланекоторая, перемена. Оно вдруг заметно потемнело, и на нахмуренном лбу резчеобозначились складки.

— Сударыня, сударыня, — сказал Риго,похлопывая ее по руке, словно ударяя своими цепкими пальцами по клавишамкакого-то музыкального инструмента. — Я вижу, мой рассказ начинает интересоватьвас. Я вижу, он, наконец, затронул ваши чувства. Что ж, продолжим.

Но ему пришлось на минуту прикрыть своей белойрукой лицо, чтобы спрятать гримасу торжества, уже вздергивавшую кверху его усыи пригибавшую книзу нос. Он неудержимо наслаждался произведенным впечатлением.

— Племянник, как мы уже слышали из вещих устмиссис Флинтвинч, с самого своего сиротского детства был запуган и заморенголодом до полусмерти, а потому он покорно опускает голову и шепчет: «Воляваша, дядюшка. Как скажете, так и будет». И дядюшка поступает согласно своейволе. Он, кстати, никогда и не поступал иначе. Счастливый союз освящен, молодыеприбывают в этот прелестный домик, где новобрачную встречает, предположим,Флинтвинч. А, старый каверзник?