Живой Журнал. Публикации 2007 - Владимир Сергеевич Березин

— Ну, какие у Вас сравнения… Там-то… Какой секс. Там же яркие характеры — их же надо уметь чувствовать, это ж не у всех… Там же совсем серьезная философия. Да что я говорю — будто не знаете… Нет, это иной класс игры. Так что техническими мерами Метро до Колец не дотянуть. Разница на качество.

Рассказ про связность читал. Нет, это не про метро… То есть помните Вы верно, но надо ж различать… Там была главной именно эта идея про связность. а метро — всего лишь средством реализации идеи. С тем же успехом мог бы и про автобаны. Типа, "черный автобус", который появляется только в полночь — и пропадает. Дело ж не в том… Не бывает хороших книг "по метро". Это выдумка. Всего лишь фон, задник. Разговор какой-то получается, будто качество пьесы и ее успех определяются задником.

— «Зане в театре задник важнее, чем актёр». Ну, можно придумать пьесу, где задник будет главным персонажем, отчего нет?

— Тогда он не будет задником. Если фон делаем фигурой — появляется новый фон. Куды ж от него денешься…

— По-разному можно сыграть. Например, как в "Петербурге" Белого, где главный герой, собственно, "Петербург" и есть. Или сделать Зону главным героем, как у Тарковского. Впрочем, мы, конечно, швыряемся сослагательным наклонением.

— Добавить туда оптимистичного такого пафоса нужно. Но это сильно изменит всю идею книги. ведь ее основная идея — в том, что у жизни нет сюжета. и все, кто пытаются выдумать для жизни сюжет, обманывают себя и вредят всем. Главный герой зарубил надежду человечества на выживание, уничтожив Черных. Это слишком сильная и мрачная вещь, чтобы заиграть, вписаться в культуру и т. д. для этого ее пришлось бы ослабить.

— Видите, тут мы кардинально расходимся. Я считаю эту книгу механической инверсией (и говорил это выше, сравнивая с "Невозвращенцем", а вы нашли её сильной, мрачной и наполненной множеством смыслов. Мне же кажется, что это эзотерическое мнение — знаете, когда адепты считают нечто Сакральным Возвышенным Знанием, а за пределы круга адептов оно не транслируется. Впрочем, в этом ничего страшного.

— Скажем так, у меня получилось для себя переделать некоторые недостатки книги в достоинства. принять условности и т. д. Хорошо быть непрофессионалом, можно получать удовольствие и от несовершенных вещей)

— Так я и говорю — это совершенно нормально. Получение удовольствия совершенно нерегламентировано. Глупо говорить человеку (к примеру), любящему блондинок, что он обязан любить брюнеток, или девушке, что она должна любить не очкариков, а брутальных мачо. Некоторые обсуждения аналитического плана начинаются в тот момент, когда мы говорим не в категориях удовольствия, а в категориях "объём продаж", "рейтинг", "упоминания", "символичность", etc.

Вот тут-то и начинается драка.

— Верно ли я понял? Всё, о чем можно говорить с претензией на общезначимость, так, чтобы был смысл отстаивать какую-то точку зрения — это "объём продаж", "рейтинг", "упоминания", "символичность", etc. А "содержательные" вещи — это лишь предмет вкуса, о котором не стоит спорить. Так?

— Я не знаю, что такое "содержательные" вещи. Но спорить о декларации, что мне (к примеру) нравится Дмитрий Быков — бессмысленно.

— Я понимаю, что слово слишком туманное. Может быть, поможет: сюжет плохо выстроен, главный герой бледный, конец оборван и т. п. Это не обсуждаемо? Лучше говорить об издании, объеме продаж? Я не столько спорить порываюсь (не смог бы — ничего в этом не понимаю). сколько хочу понять Вашу точку зрения.

— Ну, я специально там вставил "символичность", и прочее. Есть какие-то вещи "счётные", а есть "нет".

Например, грамматические ошибки — счётны, а утверждение "главный герой бледный" — нет.

Вон фраза "картонные персонажи" хороша "между своими", потому что не говорит ничего. В картонности персонажей упрекали бондиану, все комиксы и "Хождение по мукам". Достоевского, кстати тоже.

Вместо "оборван конец" можно сказать "открытый финал" и всё опять будет бессмысленно.

— Да, теперь, кажется, понял. Вы и в самом деле думаете, что надо обсуждать — аргументировать. спорить и т. п. — только счетные. формальным образом демонстрируемые вещи. Прочее годится для выражения симпатий и антипатий между своими, но не может быть предметом общего обсуждения. Надеюсь, не переврал.

— Да нет, обсуждать можно что угодно, декларировать позицию, расспрашивать, что и как.

А вот спорить в эстетике "хорошо/плохо" довольно бессмысленно, когда речь идёт о личном художественном восприятии.

— Одного зека застали за тем, что он дрочил на известный портрет Лермонтова.

На недоумение своих товарищей он отвечал "А мне — нравится". И был, в общем прав.

— Ну почему же бессмысленно… Это ведь как захотим. Смысл вкладывается — или нет. Нету ведь никакого закона, который бы утверждал: спорить в эстетике "хорошо/плохо" довольно бессмысленно. Это лишь выражение опыта при определенной постановке задачи. Например, многие люди обламывались, убеждаясь, что в таком споре победить не удается. И говорили: бессмысленно. Но тут смыслом была изначально назначена победа в споре. Можно сделать иначе: назначить смыслом разворачивание некой точки зрения (пусть будет — "это хорошо"), и человек потратил силы и активность, чтобы данную точку зрения развернуть, показать, выложить аргументы, объяснить чувства, подыскать слова. И тогда не важно — что не всех противников убеждает эта точка зрения, разговор был не бессмысленным, если многие, ознакомившись, скажут — вот спасибо, теперь я лучше это понимаю.

— Так про второй случай я уже сказал — это не спор, это вид декларации.

— Да, хорошо. Пусть это будет не спор…

— А это что угодно. Можно назвать разными словами, но позиции две: спорить, доказывать, пытаться переубедить, то есть рассчитывать на изменение позиции или обнаружение её уязвимых мест, и декларация с одной стороны с её выслушиванием или невыслушиванием, уточнением и не уточнением.

Каие могут быть уязвимые места в декларации "Я люблю Диму Быкова или я люблю блондинок"?

— Я не брался защищать любой тезис. Так что от быкова и блондинок, с Вашего позволения, уклонюсь. А вот тезис Ваш, боюсь… Вы отличили спор — когда рассчитывают на изменение позиции. и декларацию, когда не рассчитывают. Я не держусь за наименование — не нравится слово "спор", пусть будет иначе. Но то, что я сказал, рассчитано именно на попытку изменить позицию собеседника. И часто выполняет эту задачу. Ну, не реже, чем спор.

— А зачем менять позицию взрослого человека? Придти к Толстому и Ахматовой. Разъяснить ей Чехова, а ему — Шекспира. Что, сказать, дураки, недопоняли? То-то же, банда троечников!

Ну ладно, там негатив, а спорить с взрослым человеком, и говорить ему: "Да вы напрасно любите Лукьяненко,