Живой Журнал. Публикации 2007 - Владимир Сергеевич Березин

и встречается вымысел, то это не поэтическое творчество, а просто фактическая ложь или болезненный самообман, который психологи называют "мечтательную ложью"… На ведение дневников чрезвычайно падки молодые люди… Дневник ведётся в том по преимуществу возрасте, когда человеку, вступившему или вступающему в сознательную или самостоятельную жизнь, особенно свойственно скитание мысли и то, что Достоевский называл «бунтом души»… Всякий, кому — как, например, судье — приходилось близко знакомиться с дневниками, знает как быстро и несоответственно силе толчка реагируют их авторы на горести, прозу и шероховатости практической жизни, как легко «в той комнате незначащая встреча», улыбка, показавшаяся презрительною, бессодержательная, но кудрявая фраза, косой взгляд, мягкий упрёк, настойчивый совет и т. п. вызывают в дневниках целые страницы излияний, ропота на судьбу, негодования на людей и презрения к ним, отчаяния за своё будущее, гнева на деспотизм окружающих, мечты о необходимости покончить с собой, попыток радикального разрешения всех мировых вопросов, начиная с Бога и кончая семьёй».

Понятно, что отношение к авторскому праву сто лет назад было иное, и копья ломались совершенно иными способами. Да это и не интересно. Интересно сам разговор о письмах, дневниках и записных книжках. Интересен он именно потому, что одно плавно перетекает в другое. Понятно, что у дневниковой записи обязательно есть дата, или какое-то сообщение, дату заменяющее — но нет подписи. Подпись, меж тем, обычный атрибут письма. Даты в письме часто может и не быть, а вот письмо без подписи настораживает.

Записная книжка — это что угодно, лишённое обязательности и даты и подписи. Отчего-то считалось, что опубликование писателем записных книжек при жизни — некоторое хамство, претензии на величие. Помрёшь, дескать — вот и будем публиковать — если достоин.

У Кони, впрочем, есть продолжение: «Из толстой книжки писем Тургенева можно, без всякого ущерба для содержания, извлечь maximum четыре-пять страниц, могущих остановить на себе внимание; из фолиантов переписки Якова Грота с Плетнёвым можно извлечь ещё меньше; письма Достоевского, изданные и собранные Страховым, представляют непрерывную цепь забот о гонораре и об уплате мелких долгов. …Точно то же — и даже в большей мере — приходится сказать о дневниках, в которых приходится почти всегда предполагать недостоверное освещение обстоятельств действительности под воздействием мечтательной лжи или восприимчивого ко внешним впечатлениям возраста лица, ведущего дневник».

Писал и я дневник на какой-то загадочный сайт. Сначала мне там обещали каких-то бесплатных часов, то есть не бесплатных, а как бы в качестве оплаты за эту писанину.

Ну, Бог с ними, с часами — беда в том, что этот сайт наполнился руганью каких-то загадочных еврейских людей, что всё что-то делили, да не могли поделить. При этом еврейские люди обзывали друг друга вполне понятными русско-татарскими словами. Я был похож на человека, которого по ошибке пригласили на свадьбу с мордобоем.

Сергей Эйзенштейн писал дневник, поминутно переходя с русского на немецкий, а с немецкого — на английский. Тому могут быть разные объяснения: например, есть наивное желание в личном дневнике написать что-то "по-иностранному", чтобы кто-то не понял. (Понятно, что компетентные органы, если что — прочитают всё, а вот домашние, может и не ознакомятся с чем-то. Но шила не утаишь — оно лезет из поисковых систем, как из полиэтиленового пакета. И публичные дневники — спрессованная жизнь.

Но, на самом деле они всё время балансируют на грани публичности, кокетничают и призывают восхитится. Их очень, очень много.

Миллионы, нет, сотни тысяч дневников, или даже десятки дневников что пишутся сейчас в соседних домах и комнатах. Интересно, что думает горничная в отеле, что заглядывает в мой дневник с чужими для неё буквами, или даже не чужими, если дело происходит в Болгарии или Греции. Ворох чужих закорючек, быстрый взгляд как взмах тряпкой — и она начинает стелить постель.

Такая закорючка надобна обществу точно так же, как и сам этот маленький частный хуй.

Извините, если кого обидел.

19 июля 2007

История про макушку лета

Ну, что, упыри? Занимаетесь светской жизнью в пятницу? Пересчитываете поредевшие полки, рассеянные по морским берегам? А старого Фирса забыли? Тогда я буду про Одоевского писать. Того, который Владимир Фёдорович (1804–1869).

Извините, если кого обидел.

20 июля 2007

История про две телеграммы

Принялся разглядывать переизданную сейчас переписку Вильгельма и Николая. Эта книжка на самом деле — библиографический казус. И вот почему: она выпущена Государственной публичной исторической библиотекой (которая указана как издательство) — тем более странно в ней обилие загадок.

Судите сами — на переплёте указано «Переписка Вильгельма II с Николаем II (1894–1914)», а внутри существуют три книги, изданные в 1923 году: Вильгельм II «Мемуары. События и люди. 1878–1918) с предисловием Луначарского; та самая переписка двух императоров с предисловием М. Н. Покровского; и, наконец, часть воспоминаний Отто фон Бисмарка из третьего тома его собрания сочинений, что называется «Вильгельм II. Воспоминания мысли». При этом в выходных данных как автор книги указан Вильгельм II. Кстати, Вильгельм был удивительным долгожителем — родившись в 1859 он умер в июне 1941, за пару недель до того, как немецкие танки пошли через Буг. Кстати, 70 лет с этого момента ещё не прошли, но надеюсь, что у издателей никаких проблем с авторским правом не будет.

Ещё непонятнее мне авторство комментариев: издатели пишут «Примечания и указатели подготовлены Т. К. Мищенко, главным библиографом ГПИБ России». Наверное, это весьма достойный человек, но что тогда означает странная фраза, перекочевавшее из предисловия 1923 года на страницу 261 издания нынешнего «Материалы подготовлены к печати и снабжены примечаниями и указателем под наблюдением ….».

Кто скрывался за этим отточием? Отчего это имя вымарано? Что именно сделал библиограф Мищенко?

Или вот в именном указателе (они в конце каждой книги) значится Черчилль, Уинстон Леонард Спенсер — первый лорд адмиралтейства, в 1919 был военным министром».

Если это справка из 2007 года, то отчего бы не написать о неоднократном премьерстве Черчилля, и проч., и проч.

Если это сообщение родом из 1923 года, то оно естественно (хотя Черчилль был Первым лордом адмиралтейства с 1911 года по 1915, когда он ушёл в отставку и попросился на фронт. В 1917 он стал министром вооружения, в 1921 — министром колоний. (Потом была пауза до 1924 — если я ошибаюсь, то пусть меня поправят черчиллеведы). В общем, этот комментарий мне решительно непонятен, как и его авторство.

Нет, понятно, что ещё в начале девяностых годов