Пособие по выживанию для оборотней - Светлана Гусева

Мне поручено сказать, что у тебя есть двадцать четыре часа, чтобы покинуть Петербург навсегда. На докторе Германе тоже лежит вина, но он обыватель…

— Но…

— …и не обязан знать и отчитываться. По мнению Малого Круга, он уже и так достаточно наказан. Герман виноват, что не передал ребенка под опеку Дарьи. Что ж, теперь, полагаю, у него не будет шансов возобновить подобные контакты.

— Ясно, — Туомас пожал плечами. — Я уже собрал вещи. Не собираюсь спорить и настаивать, чтобы мне разрешили остаться. Но хочу сказать, что знаю настоящего виновника и готов предоставить доказательства.

— Да? — встрепенулся Цербер, его глаза с тревогой следили за чем-то за спиной Туомаса.

Казалось, ему не терпится покинуть крематорий.

— У меня есть фотографии, — заторопился Том. — Кое-что я видел собственными глазами. Этого немного, но… Я все соберу и опишу до нынешнего полнолуния. Возможно…

— Ты знаешь, как со мной связаться, — Роман быстро отступил в тень и через пару секунд растворился среди деревьев.

Туомас пожал плечами и вернулся туда, где его ждала Майя. Дождь усилился, никто из них не подумал взять с собой зонт. Большая часть знакомых по больнице уже ушла — кого-то ждала вечерняя смена, остальные, видимо, сочли свой долг исполненным. Туомас вместе с Майей несколько минут стояли напротив слишком яркой, слишком чистой, еще не потревоженной временем таблички на ячейке.

«Вот теперь все… теперь все по-настоящему», — билась настойчивой болью в виске единственная мысль.

Они брели, наполовину ослепленные льющимися с неба потоками воды, как вдруг словно из ниоткуда возник Герман Николаевич и поравнялся с Туомасом. Неодобрительно покосился в сторону Майи. Ведьма пожала плечами и отошла в сторону, чуть замедлив шаг.

— Слышал, они решили поквитаться со мной за твой счет. Трусливое жулье. — Заведующий придвинулся и поднял повыше зонт.

Туомас оценивал действия отдела кадров трезво и без обид — вряд ли у них был выбор.

— Я заслужил, наверное.

— Том, я… задолжал тебе объяснение. Чертов поп… Проклятье, меньше всего я ожидал, что так сложится, — Герман Николаевич дышал так, словно только что пробежал марафон, хотя брел еле-еле. — Ты не думай, Том, я отлично понимаю, что ты… понимаю твои чувства. Я не в обиде, никто из ребят-санитаров не в обиде, они все понимают. Проклятый Авенир! Но ему досталось больше, чем ты бы сделал кулаком.

— Я слышал, он в коме.

— Карим сам не свой — бегает вокруг него, твердит, что дело чести. Ну, ты знаешь, эти горцы… Мы влили в него литра три, не меньше. Буду удивлен, если выживет.

Они в молчании дошли до центральной аллеи; Герман Николаевич вдруг засуетился, дважды посмотрел на экран телефона и покачал головой.

— Но дело не только в Авенире, — Туомас произнес это раньше, чем мысль сформировалась окончательно, но остановиться уже не мог. — Вы не просто так оставили Игоря одного. Вы могли отвести его вниз загодя. Авенир вряд ли пришел к нему в полночь, почему вы его не забрали? Почему допустили его к ребенку, когда случилось превращение? И в конце концов, почему ваше чертово лечение не сработало?! Вы же меня уверяли, что все идет как надо!

Под конец он уже кричал; Майя в нерешительности стояла неподалеку, словно не зная, стоит ли подойти и кого от кого придется защищать. Под градом вопросов Герман Николаевич как-то съежился и в одно мгновение постарел еще сильнее.

— Лучше, если ты увидишь своими глазами. — Заведующий протянул ему листок с адресом и опасливо оглянулся. — За мной следят, поэтому сейчас стоит разделиться. Это мой домашний офис, что-то вроде того. Там все документы и расчеты. Знаю, ты считаешь, что вычислил виновных, но прошу, удели мне немного времени, и, возможно, кое-что предстанет в ином свете. И не бойся, до полнолуния успеешь. Давай, например, часов в семь. Больше часа это не займет, потом сядешь на любую электричку. Придешь?

Туомас молча кивнул и отошел туда, где ждала Майя.

Глава 25. Превращение

Есть ли способ вылечить оборотничество?

Нет, ведь ликантропия — не болезнь.

«Пособие по выживанию для оборотней», с. 53

Пока добрались до дома, уже стемнело. Туомас заново сложил сумку, сверился с расписанием поездов, гадая, стоит ли рисковать и садиться на электричку южного направления или лучше добраться до Финляндского вокзала. Решил действовать по обстановке, смотря что расскажет Герман и сколько времени на это уйдет. Прикинул маршрут — до выхода оставалось полчаса, но голова шла кругом, и Туомас планировал поработать над письмом для Цербера в метро. Кинув ноутбук в рюкзак, он сложил вещи в коридоре и прошел на кухню попрощаться.

Из-за угла до него донеслись незнакомые слова. Осторожно приоткрыв дверь, Туомас увидел ведьму в непривычном одеянии: белоснежный фартук поверх длинного платья цвета теплой карамели. Майя кружилась по кухне, держа одной рукой веник, а другой — пучок ароматных трав: мелисса, чабрец и, кажется, вербена. На столе в глубокой чаше лежали неочищенные орехи, а рядом горка сушеных дубовых листьев. На подоконнике рядом с небольшой вычищенной тыквой горела самодельная свеча; ее пламя отражалось в желтых кошачьих глазах разлегшегося на батарее Пимена.

— Уже уходишь? — заметив Туомаса, Майя отбросила в сторону веник и сунула руку в карман передника.

Кажется, он впервые видел ее дома с включенным мобильным телефоном. Ведьма пару секунд смотрела на экран и с недовольным видом убрала телефон обратно.

— Что это? — Туомас очень хотел узнать, чьего звонка она ждет, но переборол любопытство. — Осенняя уборка? Хеллоуин?

Майя подняла на него глаза и улыбнулась:

— Сегодня особая ночь, Том. Будем встречать Самайн.

— Ну я-то его встречу, как обычно, волчьим оскалом. А ты… вы… поедешь в Ковен?

Ведьма вместо ответа еще раз проверила телефон.

— Самайн — ночь великой силы. В этот день восстают духи и мы чествуем умерших. Грань между мирами истончается, очень легко пересечь ее — в обе стороны. Конечно, раньше я бы пошла в Ковен… но не сейчас.

Туомас ощутил неожиданную легкость:

— Думаю, поеду прямо от Германа в лес.

Майя бросила на него испуганный взгляд.

— Я заеду попрощаться, обещаю. — Он подошел к ней вплотную. — Даю мое нерушимое оборотническое слово. Не веришь? Погоди…

Он метнулся ко входной двери, вытащил из рюкзака «Пособие по выживанию…» и шлепнул на кухонный стол. Майя тем временем, тихо ругаясь под нос, не сводила взгляд с экрана телефона.

— Вот. Оставляю под залог. Ждешь звонка?

— А? — Ведьма рассеянно сунула гаджет обратно в карман передника. — Да. Мне должны позвонить… Я попросила кое-что проверить.