Tanger - Фарид Нагим

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Перейти на страницу:

«Ты не в его вкусе».

— Что же все-таки случилось, Анвар?

— Ничего. У меня простата вместо мозгов.

Смеркалось, и люди стали розоветь, как перед рассветом.

Пришли в этот дом, как московская пара элитных детей.

— Ох, блядь, штаны в краске испачкала. Где бы это я могла? Так всегда с самой любимой вещью происходит. Аж душа заболела.

— Да, так всегда.

Достала витамины из старинного шкафчика.

— А я знаю, какой день недели, потому что на таблетке «Сплата» указаны дни. Вторник.

— Удобно.

— А ты Достика любишь? Я сейчас Достика читаю.

— Кого?

— Достоевского.

— А-а.

— Это Манька так его называет — Достик. Эта Маня.

— Я музыку свою поставлю.

— Не надоело еще? Удивительно.

— Ну, так я поставлю?

— Ну, так поставь.

— Опять эта вьенн, не надоело… ты хоть знаешь, о чем она поет?

— Женщина страстно призывает любовь.

— Смешно, вьен-вьен — это девочка зовет отца, который бросил их с мамой — приходи-приходи.

— Не может быть?!

— Абсолютли!

— Так даже лучше… А выпить чего-нибудь нет?

— Виски. ИГОРЬ ПРИВЕЗ.

— Выпью.

— Может не надо? Ты когда пьешь, становишься нехорошим.

— Да? А ты будешь?

— Нет.

Выпил, открыв заслонку, покурил в мусоросборную трубу на кухне.

— Это самый дешевый вид виски, ты знаешь? Его в аэропортах и самолетах продают. Он стоит всего семь долларов, что ли.

— Ну и что?

— Ничего, он тебя не уважает, он не художественный человек, в нем бездн нет…

— Вот, я же говорила.

— Что?

— Ничего. Так. Штаны жалко.

— Я позвоню.

— Что? Звони.

— Алло, Денис, слушай, а куда Димка пропал?

— А, Анвар, узнал тебя… Димка, хм, его выгнали из квартиры, он там что-то учудил и затопил вниз три квартиры, всю нашу аппаратуру забрали у него, он пока в нашем офисе на «Беллорусской» живет. Пиши телефон.

— Алло, Димка, привет. Наконец-то, неудачник гребан-ный!.. А я у Игоря. У Гусинского… Нет, однофамилец просто. А ты Полину помнишь, к нам приходила. Та самая. Х-ха-ха… Когда пойдем в ресторан «Русскому цара»?!

— Так плохо после проститутки! — вдруг сказал он. — Просто пиздец, гораздо хуже, чем если бы никого не было вообще, никакой женщины, нетуже сил переживать это… — отрешенно говорил он.

— Надо было позвонить Кириллу, — сказал я и заржал.

Из комнаты вышла Полина. Я улыбнулся ей.

— Уходи!

Бледное, перекошенное лицо.

— Димка, жди меня! — я засмеялся и хотел подшутить над нею.

— Уходи немедленно!

Я ухмыльнулся и пьяно одевался у дверей.

— Вызовите такси Степному барону!

— Пошел вон! — она стояла и тряслась. Казалось, еще немного и ее стошнит на меня.

Я хотел извиниться перед ней. Но она рывком распахнула дверь.

Долго стоял в снегу возле метро. Что же делать? Смыкались под снегом верхушки деревьев. Розовый, занавешенный снежинками тоннель впереди. Снег чувствовался на лице, руках, мириады розовых снежинок стояли вокруг на своих колючках, и пищала тихая американская музыка из игровых автоматов.

Потом стоял в метро и снова думал, что делать дальше. Весь этот день ездил по Москве из конца в конец, и денег уже не оставалось.

— Засудил, бельгиец!

Вдруг обиженно встал передо мною бомж.

— Второго гола не было! — продолжал он. — Два один наши проиграли, засудил бельгиец… Теперь даже если дома выиграют, все равно без толку.

Поехал к Гарнику. Смешно, что он со своей новой подругой Таней снял квартиру, не доезжая одной остановки до «Флотской», где они жили с Ксенией и Женькой. Я посидел на ступенях, зажмурился и позвонил. Потом позвонил еще. Прижался к двери и слушал. Быстрое шлепанье босых ступней. Подошли к двери. Я встал перед глазком, улыбнулся, мол, привет, Тань. Ноги постояли и ушли. Я снова сел на ступень. Ближе всех здесь жил Герман, но у него спать негде и не потревожишь его, все-таки поздно. Сидел. Я понял, что Гарник — весь такой из себя герой-любовник — не мужчина, он поэт. А женщины надеются на его мужественность, что-то требуют для себя. Он мог бы стать поэтом и мужчиной, но не стал поэтом, а потому никогда не станет и мужчиной. А Герман будет изменять жене, и люди будут бегать по кругу, я, честно, не знал, что мир никогда не изменится, но Серафимыч — ангел, бог дал его мне, а дьявол и все остальные вместе со мной, разрушили нашу дружбу. Я вспомнил, как он плакал, слушая музыку Нино Рота к фильму «Ромео и Джульетта». Как он прятал лицо, стеснялся стирать слезы, и боялся шмыгнуть отяжелевшим носом. Как он кофе готовил с этой своей радужной пленкой. У меня была самая лучшая женщина на земле — и это был мужчина.

Вышел из подъезда, так романтично парил под фонарями снег, сыпал на лицо, и кожа чесалась. Поймал водителя и отдал ему позолоченную зажигалку «Ронсон», подаренную Няней, и что-то сломилось в этом неудачном дне. Он не верил, что она дорогая, и беспокоился.

Приехал в центр, как будто в центре мне должно было стать легче.

Пошел помочиться в «Макдоналдс» и вместо того чтобы мочиться, он твердо встал в моих пальцах и вздрагивал внутри себя, я дернул пару раз и, сдерживая дыхание, едва не падая, с ужасом разбрызгивал сперму на этот отдраенный макдоналдсовский унитаз. Сперма была кроваво-черная. И я покрылся холодным потом. Наверное, так и должно быть после таких операций?

Проститутки возле «Макдоналдса» посмотрели на меня с брезгливым осуждением и превосходством. Купил жетончик. Позвонил Димке.

— Алло.

— Димка! Привет!

Ебаный таксофон. Я ударил его кулаком. Молодой милиционер сделал вид, что не заметил. На последние деньги купил еще жетончик. Позвоню ему с «Маяковки», все равно ближе к «Белорусской».

В переходе, будто прося милостыню, пела Сара Брайтман. Шел снег. Парили канализационные решетки.

Горели витрины бутика «ЭСКАДА». Длинные тени снежинок. Внутри, в ярком свете запоздалые продавщицы в черных костюмах и два охранника. Видно было, что там тепло, что охранники шутили.

Позвонил из метро «Маяковская».

И я понял, что дело не в таксофоне, а в Димке, что с ним что-то не так. Но как мне было его найти, этот офис у Белорусского вокзала?

У памятника Маяковскому яркий ослепительный свет. И я увидел, что замерзшие люди в бейсболках и капюшонах снимают кино. Дымили прожекторы, и жаркая, полуобнаженная актриса в открытом авто ехала по бесконечной дороге в сторону «Пекина». Жарили три дымящихся солнца, и так хотелось быть счастливым по-настоящему и тоже ехать куда-нибудь в открытом авто под этими легкими снежинками. Никогда этого не будет.

1 ... 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?