Труба Иерихона - Юрий Никитин

Савелий бежал за Евтандилычем неспешно, поглядывал на небо.Старики плохо понимают перемены, Евтандилычу всё ещё кажется, что самолётыдолжны налетать и бомбить так, как однажды бомбили его пять лет в войну снемцами. А когда бомбы кончатся, будут гоняться за ним и строчить изпулеметов...

Взрывная волна догнала его, смяла. Савелий видел, какстарика швырнуло вперёд, пронесло по воздуху метров десять. Дерево, что рослопо дороге, дрогнуло от удара, затем тело исчезло в маленьком заросшем травойовражке. Савелий видел, что, когда он ударился о землю, он уже был мертв, спереломанными костями, перемешанными внутренностями.

Взрывная волна вломилась в чащу, рассосалась. Савелийвыскочил из-за могучего кедра, Евтандлыч лежал в траве, раскинув руки, грудьего сплющило, словно попал под удар гигантского молота. Внутренности вывалилисьчерез лопнувший живот, кровь выплеснулась из ушей и рта. Савелий спустился кнему, поспешно закрыл старику глаза. На душе было горько, а в висках стучало,как молоточками, одно и то же: всё равно, всё равно, всё равно...

Кусты затрещали, послышались шаги. В овражек скатилсяВасятка. Весь облепленный грязью, кровь на скуле, одежда в лохмотьях, но ружьёвисит за спиной.

Что это было? вскрикнул он дико.

Ковровая бомбёжка, ответил Савелий, поправился: Нет,точечный удар...

Точечный?.. Ты с ума сошел?

Точечный, повторил Савелий.

Что-то его встревожило, он повертел головой. Страх холоднойволной залил тело, нерассуждающий ужас ударил в голову. На четвереньках онринулся вверх по склону.

Ты чё? крикнул Васятка вдогонку.

Быстрее! заорал Савелий, не поворачиваясь. Быстрее оттуда!

Он перевалился через край, вскочил на ноги. Деревьязамелькали перед глазами. Он нёсся, перепрыгивая толстые валежины, затем сзадитяжело вздохнуло нечто огромное. В спину, смягчённая деревьями, ударила горячаяволна. Стволы затрещали, в вышине с хлопками срывало, как ураганом, вершинки.

На миг оглянувшись, он увидел страшное багровое зарево. Изовражка, откуда они выскочили, бил в небо столб оранжевого огня. Земля горела иплавилась, окружающие деревья вспыхнули, как смоляные факелы.

Из-за деревьев выметнулась фигура Васятки. Быстроногий, ондогнал Савелия, как молодой олень, глаза дикие, рот раскрыт в крике.

Нас засекли! крикнул ему Савелий.

Но... как?

С самолёта, дурень! И бросили бомбу.

Он видел, что в голове Васятки, простого здорового парня ипрекрасного тракториста, не укладывается, что с такой немыслимой высоты ихмогли заметить, понять, кто они такие, да ещё и так точно направить бомбу.

Ах, сволочи, сказал Васятка. Они ж...

Бегом, оборвал Савелий. И не выходи на открытые места.

Страх накатывался холодными волнами. Сердце пугливодёргалось, чуя близость ледяных игл. Все инстинкты проснулись, он чувствовалсебя как с содранной кожей, когда малейшее дуновение ветерка воспринимается какураган, а тихие лесные запахи бьют, будто рядом лопнули бочки с аммиаком. Егоорганизм ощутил присутствие огромной злобной мощи, закованной в несокрушимоежелезо, что кружит в небе, высматривая сладкое мясо, и теперь его душастарается предугадать новое движение ловца, чтобы успеть метнуться в безопасноеместо...

Град бомб, каждая размером с хлев, обрушился на лес.Высокоточные бомбы, что обладают своим собственным интеллектом, что наводятсяпо лазерному лучу, сейчас тупо и страшно взрывались среди деревьев, разносили вщепы могучие кедры, поднимали к небу тучи сырой земли.

Везде трещало, грохотало, вспыхивал короткий жуткий огонь.Земля колыхалась под ногами, дёргалась. Савелий мчался сквозь ревущий ураган изобломков деревьев, падающих глыб земли и веток, раздробленных камней. Свистелистальные осколки, куски дерева, камня. На голову и плечи обрушивались ветки.

Исполинские кедры трещали, их раскалывало, разбивало вдрызг.В воздух взлетали белые щепки размером с лодки, а мельчайшие обломки металлараспарывали воздух с гневным лопотанием.

Затем грохот внезапно оборвался. Ещё шелестели срубленныеосколками ветви, опускаясь на землю, зависали на других деревьях, сыпаласьзеленая крошка листьев, но земля перестала трястись, как вагонная полка.

Впереди на землю упала птица. Савелий не сразу узналтетерева в облепленной грязью и почему-то в болотной тине птице. Крылоподвёрнуто, кровь на спине и шее, одна лапа ссечена начисто, а вторая висит нажилке...

Тетерев тяжело дышал, на человека смотрел с немым укором.Савелий стиснул зубы. Птица не понимает, что его искалечили другие люди. Длянеё это все пришло от него, Савелия...

Он упал на землю, грудь бурно вздымалась, легким не хваталовоздуха. Он закашлялся, выплюнул комки вязкой слюны, смешанной с землёй.Почему-то зелёной, но в слюне была и кровь, словно от натуги порвались легкие.

Сволочи, прохрипел он. Сволочи... На моей земле... На моейземле...

Его трясло, из груди вырвались всхлипывания. Он вогналпальцы раскинутых в стороны рук глубоко в землю, попытался подтянуться, нотолько подгрёб к себе полные пригоршни земли, сырой дальневосточной земли, вкоторой кровь Невельского, первых переселенцев, могилы Хабарова и его казаков,защищавших ее от хунхузов, японцев, от десантов французов и англичан в Крымскуювойну, а теперь вот кровь его односельчан, пролитая американцами...

Внезапно в самом деле остро ощутил, что вот эта земля,которую всегда считал чужой, так как государственная, на самом деле его земля.Государство зовется то Российская империя, то СССР, то СНГ, то РоссийскаяФедерация, но всё это пустые слова, а реальность в том, что это его земля, ондолжен и будет её защищать, зубами и когтями рвать того, кто попытается прийтисюда и указывать ему, как жить и каким богам молиться.

То же самое чутьё, что заставило его вскочить тогда, зачуявпервую бомбежку, сейчас подняло и бросило дальше в лес. Он не пробежал и двухдесятков шагов, как точно на то место, где он лежал, обрушился удар с неба.

Если бы он не бежал, петляя между кедрами в десять обхватов,его бы расплющило взрывной волной. А так он нёсся, оглушённый грохотом, а заспиной кричали погибающие деревья. Бомбы ужасающей взрывной мощи ломалистолетние деревья, как сухие спички, вырывали сосны-великаны с корнями ишвыряли над верхушками деревьев.

Его догонял и свирепо бил в затылок грохот, а горячие волны,огибая толстые деревья, зло обжигали спину, валили деревца и кустарник. Позадигибла тайга, кричали звери, над головой стоял несмолкающий треск. Огромныеветки падали, ссечённые осколками.

Он нёсся, как испуганный лось, прыгал, подныривал,проскакивал между сросшимися деревьями. Впереди падали толстые деревья, сверхутрещало, он едва успевал прошмыгнуть под зависшим на миг стволом кедра, как тоттяжело падал на землю, вдогонку цвиркала темными струйками влажная земля.