Труба Иерихона - Юрий Никитин

А Фатима хладнокровно предложила:

А почему нет?

Солдат обрадованно хихикнул, толкнул в темноте ногойнапарника:

А зря я отказывался идти в дозор.

Тот молчал, не двигался. Гасан подмигнул Фатиме:

Надеюсь, ты не передумаешь?

Что ты, сказала Фатима низким грудным голосом. Нет, конечноже, дорогой... Я никогда не останавливаюсь на полпути.

Она вытащила из сумки огромный нож. Её тёмные, как маслины,глаза любовно пробежали по острому как бритва лезвию. Оно нехорошо блестело влунном свете. Затем её взгляд задумчиво опустился на облегающие солдата бриджи,отыскал змейку.

Он вскрикнул дрогнувшим голосом:

Что ты хочешь делать?

Как что? промурлыкала она. По праву победителя...

Он осторожно перевёл дыхание:

Фу, я уж подумал...

Только я садистка, закончила она тем же мурлыкающим голосом.

Глядя на её нож, он задвигал ногами, отодвигаясь, заговорилбыстро и сбиваясь:

Нет-нет, я пошутил!.. Я не стану! Да и не смог бы...

Ах, сказала она возмущенно, это уже оскорбление. Предложитьтакое честной советской девушке, добиться её согласия, а потом отказаться? Темсамым опозорив её?.. Нет, это смывается только кровью. Закон гор... тьфу,песков!

Хейла и Мерилин быстро вытащили из сумки короткие десантныеавтоматы, взрывчатку. Надо спешить, Иссагил уже начал избиение этих штатовскихсвиней!

Деревья неслышно скользили навстречу, расступались, подногами пружинил слой перепрелых листьев, смешанных с кедровыми иголками, надголовой часто мелькали чёрные беличьи хвосты.

Тропка знакомая с детства, хоженая и перехоженная. Ещё сполверсты и впереди покажется родное село, а за спиной останется воронью нарасклевывание мясо чужих людей...

Савелий, несмотря на свои шестьдесят восемь лет, бежалровно, дыхание если и участилось, то чуть-чуть. Охотники в тайге почти не ходят— бегают как лоси. Кто не бегает по таким просторам останется голодным, семьютоже оставит голодной. За спиной слышалось такое же ровное дыхание, этоВасятка, внук, чуть в сторонке бегут мужики из охотничье-промысловой артели.

Васятка на бегу подхватил кедровую шишку, лущит орешки.Савелий на бегу так вот не нагнётся, да и не до орехов... В голове какмолоточками стучит тяжелая мысль, что беда докатилась наконец и до их села. Порадио все про олигархов, про натиск из-за океана, но вот волна дошла и до ихтайги. Хунхузы проклятые... Ладно, сейчас отбились, но сердце вещует, чтоненадолго. Это молодые всё твердят про международное право, про правила войны,как будто можно придумывать правила, как убивать людей! Их либо не убивать, чтолучше, конечно... а если уж убивать, то какие уж тут правила? Убивать надо так,чтобы другим не захотелось быть врагами...

Через час знакомая с детства тропка вывела в бамбуковуюрощу, пересекла её наискось. Заросли распахнулись, словно с гигантского окнаотдёрнули пеструю занавеску. Полыхнул яркий свет на редкость солнечного дня.Старенькие дома с покосившимися заборчиками на миг показались новенькими,праздничными, какими были в тот день, когда первопоселенцы срубили их всего задвое суток...

Охотники вышли из леса, в тот же миг Савелий услышал высоков синем, почти безоблачном небе быстро нарастающий свист. В следующую долюсекунды землю качнуло. В сотне шагов впереди вспыхнуло пламя, словновыметнулось из земли. Савелию показалось, что небо раскололось от грохота, а вземлю врезался новый Тунгусский метеорит.

Ядовито-багровое пламя, похожее на гнойный нарыв, пошло вовсе стороны страшным огненным валом. Дома и сараи рушились странно и жутко:загодя рассыпались, как спичечные, а вал огня затоплял уже груды битых досок,изломанных столбов. Страшно кричали сбитые взрывной волной коровы, козы, овцы,кудахтали куры, встревоженно гоготали гуси и пытались взлететь.

Дом на окраине, самый добротный и массивный, раскатился,остался только остов кирпичной печи. Мелькнули далёкие человеческие фигуры,Савелий успел увидеть, как из груды щебня и битого кирпича поднялся здоровенныйдед Семен, но в следующий миг волна огня накрыла и его.

Донёсся жуткий грохот. Земля качнулась так, что Савелий неудержался на ногах, даже Васятка ухватился за дерево. Один из охотников, Игнат,со страшным криком метнулся к селу, его дом на глазах вспыхнул, словно факел.

Назад! заорал отчаянно Василий, его двоюродный брат. Назад!

Там все мои... донесся удаляющийся крик.

Василий завопил вдогонку, попытался рвануться следом, ноудержали Савелий и Пескарь, тоже дальний родственник Игната. Они кое-чтослышали о современных бомбах страшной взрывной силы, о «точечных ударах», когдауничтожается все село или даже город, а пушка, в которую целились, остаетсяневредимой.

В ясном небе ничего не мелькнуло, но потом вроде бы оттудачто-то блеснуло. Все происходило так быстро, что разум не успевал понять.Незримые самолёты пронеслись на страшной высоте, едва ли не за пределамиатмосферы, как космические корабли инопланетян. Ракеты или крылатые бомбы выстрелилис такой скоростью, что за полётом пули проще уследить простым взглядом, и тутже село целиком, все эти десятки домов, сараи, конюшни, больница, кузница, всёэто подпрыгнуло, приподнялось, словно рука Бога пыталась забрать это сверкающеечудо к себе на небо...

Догоняя поднимающиеся дома, выметнулась чёрная волна мёртвойземли. Догнала, утопила в черноте, а следом полыхнул белый неживой огонь. Изчёрной волны замедленно начали подниматься обломки стропил, крыши, краснымиточками мелькал на солнце битый кирпич.

Только сейчас донёсся тяжелый грозный грохот. Землявздрогнула, качнулась взад-вперёд, словно лодка посреди озера. Деревьязатрещали, вершинки тревожно колыхались. Над головой сухо щёлкнуло, Савелийвидел, как одну вершинку ударной волной всё же сломило, она улетела по косойдуге дальше, зависла на ветках.

Прощай, Игнат! горько выкрикнул Василий. Ты защищал свойдом...

А Евтандилыч, последний из охотников, почти такой же старый,как и Савелий, присел в испуге, раскрыл щербатый рот:

Что это?.. Что?

Савелий прокричал яростно:

Самолёты!

Евтандилыч задрал в недоумении голову:

Но где же...

Савелий закричал, перебивая всех:

Уходим! В лес!

Он столкнул Васятку, ухватил за рукав Василия и силой потащилобратно в чащу. За спиной донёсся глухой удар. Невольно оглянувшись, всеувидели кратер с оплавленными краями на месте остатков дома Игната... Даже неостатков, а того места, где дымились развалины. Оттуда в небо била струялилового огня, словно глубоко в недрах вспыхнул горючий газ.