Чувство льда - Александра Маринина

– Чем же она так тебя достала?

Ну, уж этого она рассказывать не собиралась. Ни продиссидента Юрцевича, ни про свою стыдную любовь к нему, ни о том, как у нее наруках оказались двое племянников и как мать объясняла, почему нельзя отдаватьих в детский дом. Сестра умерла, вот и все.

– Ты просто ее не знаешь, – уклончиво отвечалаона. – Моя мать – страшный человек.

Она любила Диму Колосова не только за то, что каждый раз,занимаясь с ним любовью, умирала и вновь воскресала. С ним она позволяла себебыть искренней и не скрывать того, что скрывала от всех и всегда: своейненависти к матери и племянникам. Как-то так получилось, что именно разница ввозрасте сыграла здесь благотворную роль: Дима был настолько моложе, что Любане боялась осуждения с его стороны. Как может такой молокосос посметь ееосуждать за подобное отношение к матери? Она старше, умнее, у нее большежизненного опыта, она большего достигла в своей карьере, а он только недавноинститут окончил и еще ничего толком не успел ни в работе, ни в личной жизни,так какое право он имеет ее судить?

А он и не судил. Он просто встречался с Любой и регулярноукладывал ее в постель. Она часто задавала себе вопрос: зачем ему все это?Зачем ему она, старая и некрасивая? Но ответа не находила. Вернее, ответ был:ему нравились деньги и возможности ее семьи, однако не нравились дети, и онждал, когда ситуация с племянниками как-нибудь разрешится.

– Не переживай, – говорил Дима, – подождемеще несколько лет, твои пацаны закончат школу и пойдут работать, будут самисебя содержать, тогда я на тебе женюсь и ты родишь мне ребенка.

Но ей было тридцать девять, и ждать еще несколько лет она немогла. А вдруг рожать будет поздно? Вдруг что-то не получится? Тогда Дима еебросит и уйдет к той, которая будет без проблем рожать ему детей. Если заводитьребенка, то только сейчас. И только от него, такого молодого, здорового итакого красивого и любимого. Но мать! Она этого не потерпит. Она ни за что непозволит дочери рожать вне брака и уж тем более не позволит ей, доктору наук ипрофессору, выйти замуж за двадцатипятилетнего мальчика. Она расправится с нимтак же легко, как дважды расправлялась с Сергеем Юрцевичем.

– Мама не позволит, – отвечала ЛюбовьГригорьевна. – Она не допустит, чтобы я вышла за тебя замуж.

– Ну что ты говоришь, Люба! Как она может не допустить?Ты что, вещь? Или маленький ребенок? Подадим заявление, распишемся – и вседела. Не будет же она тебя запирать в темной комнате и сажать на цепь, чтобы тыдо ЗАГСа не дошла. Не выдумывай.

– Ты не знаешь ее, – твердила Люба. – Она –чудовище. Она способна на такое, что тебе и не снилось. Она может искалечитьтвою жизнь, и мою тоже.

Отчаяние нарастало так быстро, что Люба не справлялась самас собой. Без Димы ей свет был немил, а ненависть к матери и племянникам душилаее так, что порой казалось: еще чуть-чуть – и задохнется, не сможет вобрать влегкие воздух и умрет.

И однажды она сказала, не слыша себя:

– От них надо избавиться. Тогда мы сразу поженимся, и ярожу ребенка.

– Ты о чем? – не понял Дима.

– От них надо избавиться, – с тупой настойчивостьюповторила Люба. – Я больше не могу. Я не выдержу. Пусть они умрут. Все.

Проще всего было устроить пожар на даче. Дом деревянный,проводка старая, проблем не будет. Двое хулиганистых подростков чего только неучудят, например, что-нибудь не то или не так включат в электрическую розеткуили будут тайком от бабушки курить и не затушат сигарету… Несчастный случай.Никто ни о чем не догадается. Не обязательно, чтобы все сгорело дотла, вполнедостаточно, если Тамара Леонидовна и мальчики умрут от отравления угарнымгазом.

– Ты же инженер, вот и придумай, как все сделать, чтобыони не выскочили на улицу раньше времени. Пусть задохнутся. Я нарисую тебе пландачи, расположение комнат, дверей и окон, а дальше ты уж сам решай. В концеконцов, ты – мужчина.

Люба не очень понимала, что думает по этому поводу ДимаКолосов, но ей казалось, что он согласен. Он смотрел нарисованный ею план,задавал вопросы, что-то уточнял – одним словом, вел себя спокойно и деловито ини словом не упрекнул ее в бесчеловечности замысла. Она была уверена, что нашлав его лице единомышленника.

В ближайшие выходные, когда не нужно было идти на работу,Дима собрался поехать на дачу, чтобы осмотреться на месте. Люба написала емуадрес и подробно объяснила, как найти дом.

Всю субботу она сидела дома и ждала его звонка. Но Дима непозвонил ни в субботу, ни в воскресенье. Объявился он только в понедельник.Люба с трудом узнала своего возлюбленного: перед ней стоял совершенно другойчеловек. Чужой. Отстраненный.

– Ну как? – с тревогой спросила она. – Как тысъездил? Почему сразу не позвонил? Я же волнуюсь, жду…

– Ты – чудовище, – холодно произнес он. –Каким я был идиотом, когда верил каждому твоему слову! Ты страшный человек,Люба. Из-за тебя я чуть грех на душу не взял.

– Да что случилось?! Что произошло?

– Ничего. Я познакомился с твоей матерью и твоимиплемянниками. Я не знаю, кем надо быть, чтобы так люто ненавидеть их. Онизаслуживают только любви. Они чудесные, добрые, открытые, они так любят людей,они излучают столько радости! И если ты этого не понимаешь, то это твое личноегоре. Больше мы с тобой не увидимся. Какое счастье, что ты не успела родить мнеребенка. Это была бы такая же маленькая гадина, как ты сама.

Мать с мальчиками вернулась в Москву через неделю. За этунеделю Люба, и без того худощавая, похудела и почернела, став похожей настаруху.

– Что с тобой? – с тревогой спросила ТамараЛеонидовна. – Ты больна?

– Да, нездоровится что-то, – ответила Люба. –И работы много, устала.

– Ну, ты приляг, а мы тебе сейчас такое расскажем! Тыпредставляешь…

Люба слушала о том, как Саша сел за руль, неосторожноповернул за угол, не сбросив скорость, и сбил человека, и как они этогочеловека лечили все втроем, и как потом пили чай, жарили шашлыки и ходиликупаться, и каким чудесным он оказался… Слушала и твердила про себя: «Ты всегдабыла красавицей и умела пускать пыль в глаза, вот и Димку ты обманула своейприветливостью и доброжелательностью. Теперь он меня бросил, и все из-за тебя.Знал бы он, какая ты на самом деле! Я тебя ненавижу! За все ненавижу, за Надю,за Сергея, за Диму, за мальчишек. Это все ты! Господи, какая же ты сволочь! Нупочему ты постоянно разрушаешь мою жизнь? Почему ты никак не сдохнешь и неоставишь меня в покое?»

Любовь Григорьевна закрыла дверь за Антоном и вернулась вкомнату. Присела на диван, откинула голову на высокую спинку, прикрыла глаза.Ну вот, все кончено. Случилось самое страшное. Письма писал не сын Юрцевича, ихприсылает Дима. Наверное, у него большие материальные затруднения, он прослышало том, что Александр Филановский стал состоятельным человеком, владельцемиздательства, и решил поиметь с этого все, что возможно. Сначала устроился кнему на работу, а теперь пытается шантажировать ее, Любу. Что будет, если матьи племянники узнают о том, что она собиралась их убить? Даже представить себеневозможно. Страшно.