Колдун и кристалл - Стивен Кинг

Телеги с кабачками забили дороги. Ярко-оранжевые тыквы имешки с морковью перекочевали в сараи. На полях полным ходом убирали картофель.Деревянные фигуры Хранителей на крыльце продовольственного магазина в Хэмбриукрасили «урожайные» амулеты.

По всему Меджису девушки шили праздничные наряды для ночиЖатвы (и плакали над ними, если что-то не получалось), мечтая о юношах, скоторыми они будут танцевать в павильоне «Зеленого сердца». Их младшие братья струдом засыпали, думая о тех играх, развлечениях и призах, которые сулил имкарнавал. Даже родители иногда лежали без сна, несмотря на гудящие руки иноющие от тяжелой работы спины, предвкушая радости ярмарки Жатвы.

Лето ушло, взмахнув напоследок зеленым подолом: пришла порасбора урожая.

Риа плевать хотела на праздничные танцы и карнавальные игры,но спалось ей не лучше тех, кто никак не мог дождаться ярмарки Жатвы. Чуть лине каждую ночь она до рассвета лежала без сна, голова ее гудела от ярости.Незадолго до той ночи, когда Джонас держал совет с канцлером Раймером, онарешила напиться, дабы спиртное принесло желанное забытье. И настроение у нееотнюдь не улучшилось, когда она обнаружила, что бочонок с грэфом практическипуст: воздух вновь огласили ругательства.

Она уже собралась выдать новую порцию, когда ее осенилаидея. Изумительная идея. Блестящая идея. Она хотела, чтобы Сюзан Дельгадоотрезала себе волосы. Не отрезала, хотя Риа по-прежнему не понимала, в чемпричина. Зато она узнала о девушке кое-что интересное, не так ли? Кое-что интересное,нет, очень интересное, более чем.

Риа не собиралась идти с имеющимися у нее сведениями к мэруТорину: почему-то она надеялась, глупо, по-детски, что мэр забыл и о еесуществовании, и о том, что вручил ей на хранение чудесный хрустальный шар. А вотнасчет девушкиной тетки… Допустим, Корделия узнает, что ее племянница не толькопотеряла невинность, но и все более уподобляется шлюхе? Риа не думала, чтоКорделия помчится к мэру… женщина эта, конечно, ханжа, но далеко не дура…однако неплохо запустить кота в голубятню, не так ли?

– Мяу!

Масти, стоявший в полоске лунного света, словно понял, чтохозяйка думает о кошках. Он смотрел на нее с надеждой и недоверием. Риа,отвратительно улыбаясь, раскрыла ему объятия:

– Иди ко мне, мой драгоценный! Иди ко мне, мой сладенький!

Масти, поняв, что все обиды забыты, поспешил на руки Риа,громко замурлыкав, когда Риа начала вылизывать его мордочку старым желтоватымязыком. В ту ночь ведьма с Кооса впервые за неделю крепко спала, а когда утромвзяла в руки магический кристалл, розовый туман сразу рассеялся. И весь деньона не отрывала от него глаз, шпионя за людьми, которых ненавидела, ничего неела, изредка прикладываясь к кружке с водой. А на закате Риа вышла из транса,вспомнив, что еще не приступила к реализации осенившей ее идеи. Впрочем, это еене огорчило. Она уже знала, что надо делать… а теперь могла увидеть вхрустальном шаре результаты своих трудов! Все крики и упреки! И слезы Сюзан.Более всего ей хотелось увидеть слезы униженной Сюзан.

– У меня будет своя жатва, – сказала она Эрмоту, которыйвзбирался по ноге Риа, подбираясь к тому местечку, где ей и хотелось еговидеть. Мало кто из мужчин может ублажать тебя так, как Эрмот, подумала она,очень мало. И Риа радостно засмеялась.

– Помни о своем обещании, – нервно бросил Ален Катберту,когда они услышали приближающийся топор копыт. – Держи себя в руках.

– Я помню, – ответил Катберт, но сомнения его не рассеялись.И когда Роланд, обогнув бункер, въехал во двор, отбрасывая длинную тень взакатных лучах, нервно сжал кулаки. Потом велел пальцам разжаться, что они исделали. А когда Роланд спешился, вновь сжались, впившись ногтями в ладони.

Еще одна стычка, подумал Катберт. О боги, как меня от нихтошнит. Смертельно тошнит.

В прошлый вечер они схлестнулись из-за голубей… опять.Катберт хотел послать на запад сообщение о цистернах с нефтью, Роланд – нет.Они поспорили. Да только (и это раздражало Катберта ничуть не меньшепостоянного ноющего шепота червоточины) Роланд не спорил. В эти дни Роланд ни скем не спорил. Смотрел на них отсутствующим взглядом, будто в бункеренаходилось только его тело. А все остальное, разум, душа, ка, пребывали с СюзанДельгадо.

– Нет, – просто сказал он. – Сообщать об этом поздно.

– Откуда ты знаешь? – заспорил Катберт. – И даже если позднождать помощи из Гилеада, совсем не поздно получить оттуда совет. Неужели ты такслеп, что не видишь этого?

– Какой совет они могут нам дать? – Роланд, похоже, незамечал резких ноток в голосе Катберта. Его голос оставался ровным и спокойным.И совершенно неадекватным, по мнению Катберта, сложившейся критическойситуации.

– Если б мы знали, нам не пришлось бы гадать об этом, не такли, Роланд?

– Мы можем только ждать и остановить их, когда они перейдутк действиям. Ты ищешь покоя, Катберт, а не совета.

Ты готов ждать, пока можешь трахать ее сколько хочется икуда хочется, подумал Катберт. Снизу, сверху, сзади или спереди.

– По-моему, у тебя нет четкого представления о происходящемвокруг, – холодно бросил Катберт. Услышал, как ахнул Ален. Никогда раньше ниодин из них не позволял себе сказать такое Роланду, но слово вылетело, и оножидал взрыва. Которого не последовало.

– Есть, – ответил Роланд и прошел в бункер. И вот теперь,наблюдая, как Роланд снимает с Быстрого седло, Катберт подумал: нет, и ты этознаешь. Но тебе пора прочистить мозги. Клянусь богами, давно пора.

– Хайл, – приветствовал он Роланда, когда тот принес седло ккрыльцу и положил на ступеньку. – Вторую половину дня провел в трудах изаботах? – Ален пнул его в щиколотку, но Катберт не отреагировал.

– Я виделся с Сюзан, – ответил Роланд, не считая необходимымчто-то выдумывать.

На мгновение перед мысленным взором Катберта возникла четкаяи ясная картинка: Роланд и Сюзан в какой-то хижине, лучи послеполуденногосолнца проникают в дыры крыши и освещают их. Она наверху, оседлав его, какжеребца. Катберт видел ее колени, упирающиеся в старые, полусгнившие доски,напрягшиеся бедра. Видел, какие у нее загорелые руки, какой белый живот. Виделладони Роланда, охватывающие чаши ее налитых грудей, сжимающие их, когда еетело ходило взад-вперед, видел, как солнце зажигает золотым огнем ее волосы.

Почему ты всегда первый? – мысленно крикнул он Роланду.Почему именно ты? Пусть поберут тебя боги, Роланд! Пусть поберут!

– Мы провели день в порту, – продолжил Катберт. – Считалирыбацкое снаряжение и буи. Интересное занятие, не так ли, Ален?